— Ты же понимаешь, что тут у тебя нет шансов? — Руслан смерил бывшую жену ненавидящим взглядом. Яна понимала. И все же напомнила, чтобы он знал. Чтобы не думал, будто она сделает вид, что не имеет претензий и отступится просто так. — И сережки мои верни, — закончила она разговор, взяла чемодан и пошла по ступенькам вниз. Погрузив вещи в фургончик перевозки, Яна отправилась на остановку автобуса. На душе было одновременно и гадко, и легко. Гадко от неприятного разговора. Легко оттого, что она освободилась от Руслана. Не до конца еще, но уже скоро… Скоро больше не придется видеться с бывшим мужем. Совсем. И — о, чудо! — сей факт больше не пробуждает в сердце той щемящей тоски, что жила там с момента разоблачения измены до дня развода. Теперь Яна злилась на себя, ругалась мысленно за слабость. О чем она тогда жалела? Чего хотела? Вернуть все как было? Какая неуместная наивность… И как хорошо, что теперь душу гложет одна лишь обида. Обида пройдет, и будет новая жизнь. Хорошая. Яна не сомневалась. Надо только немножко потерпеть. Переболеть. И побороться за свое, пусть даже если ничего и не получится. Квартира… Нет! Жить в ней Яна, конечно, уже не сможет, но вложенные деньги попробует вернуть, хоть шансы и малы. В конце концов, это не только ее труд, но и будущее дочки. В столице Полине очень пригодится материальное подспорье. Дочери надо учиться, обустраиваться. Жить. Задумавшись о будущем, Яна чуть не проехала Отраду. Вылетела из автобуса как ошпаренная и чуть не угодила под автомобиль. Водитель вывернул руль, заскакивая на обочину. Высунулся, хмурый, явно собираясь ругаться, но, узнав Яну, приветливо кивнул ей: — Соседка? Куда так спешите? Аккуратнее надо быть, — пожурил дружелюбно. — Роман… День добрый, — выдохнула Яна, отряхивая испачканную о дверь автобуса куртку. — Добрый, — еще шире улыбнулся новый сосед. — Вы в Остров торопитесь? Могу подвезти, а то рейсовый до Коровино еще нескоро пойдет. Среди стылых луж, засыпанных листьями обочин и укутанных дачников Роман смотрелся слишком торжественно в своем неизменном пальто. Слишком ослепительно. Его классические ботинки из черной глянцевой кожи, обработанные влагозащитным составом, отталкивали капли налетевшей воды. Будто все его естество противилось осени с ее неизбежной практичностью, сыростью и грязью. Его идеальный, как с рекламной картинки, образ настораживал и немного пугал. Поэтому Яна вежливо отказалась: — Нет, спасибо. Я дойду пешком. — Через топи? — Роман вопросительно изогнул светлую бровь. — Не боитесь? Яна поинтересовалась: — Нет. Я знаю дорогу. Вы сами там не ходите? Близко ведь? — Предпочитаю в объезд на машине, — произнес сосед. Кивнул сперва на пассажирское сиденье, потом на толстую тучу, улегшуюся брюхом на сосновые кроны. — Скоро ливанет. Может, все-таки… — Спасибо, но я дойду пешком, — возразила Яна. — Мне еще к подруге надо зайти. — Тогда до встречи в Острове, — сказал на прощание Роман и уехал. Яна с облегчением помахала ему вслед. Не то чтобы сосед как-то сильно ей не нравился, напротив, он был довольно вежлив и дружелюбен, просто за несколько часов дороги не обойтись без разговоров. И разговоры эти, скорее всего, затронут причины ее переезда в Остров и прошлую жизнь. Об этом с малознакомым человеком Яне говорить совершенно не хотелось… Она ненадолго забежала к Ане. Та мастерила что-то из досок и кусков железной сетки. Вокруг бегали две племянницы и младший племянник, еще толком не умеющий говорить. Дети пытались заманить в бытовку гигантского рыжего кролика размером с лабрадора. Кролик не слушался и все норовил окопаться в цветах. Когда его пытались тащить силой, он брыкался как лошадь и сердито ворчал. — Отойдите от него! Ударит! — сердилась на малышню Аня. — А ты пошел из клумбы! — кричала на кролика. — Привет, Ян. Заходи в кухню и ставь чайник на огонь. У нас тут проблема нарисовалась. — Она указала на беснующегося в гортензиях громадного зверя. — Сестре отдали бесплатно, сказали — карликовый, а он вон какой вырос. Всю квартиру разнес… У меня теперь жить будет. Клетку ему делаю. — Она постучала ладонью по сколоченной раме. — А то весь огород мне перепортит. Монстр! Ты проходи, я сейчас… Она оставила работу, ловко подхватила кролика под передние лапы, развернув к себе спиной, посадила в куриный загончик. — Никогда не видела таких огромных кроликов, — удивленно отметила Яна. — Порода у него такая — великан, — пояснила Аня. Она первой зашла в кухню, сняла с деревянной полки две термокружки, наполнила их ароматным чаем, впитавшим в себя все самые яркие и приятные запахи леса. Достала упаковку курабье. Помыла душистые осенние яблоки и мичуринские груши. Порезала батон. Открыла банку с малиновым вареньем. — А у меня теперь собака, — сообщила Яна, отхлебывая из кружки исходящий паром чай. — Серьезно? — Аня вскинула брови и сразу погрустнела. — Мне тоже нужна. Все-таки лес… Яна пожалела о том, что завела собачью тему. Любимица подруги, лайка Памела, умерла в прошлом году, не дожив месяца до двадцатилетнего юбилея. — Убежала у кого-то, наверное. Ищу хозяев. Объявление в потеряшечной группе разместила, но никто пока не отозвался. Аня оживилась. — Фотка есть? Покажи. Яна продемонстрировала фотографию Найды, сделанную на фоне крыльца. — Ничего себе потеряшка, — удивилась Аня. — Такая собака стоит почти как твой дом. Странно, что ее никто не ищет. Яна вздохнула: — Знаешь, в последние дни моя жизнь буквально переполнена всякими странностями. Она пролистала еще несколько фотографий с домом, болотом и садом. Показала Ане причал, деревенскую улицу, озеро и самолет у тропы. — Так ты действительно ходишь через топь? — поразилась Аня еще сильнее. — Да. Очень удобно и быстро получается. — Это так… непривычно… — задумчиво произнесла Аня. — Сколько тут живу, а пути через болота не знаю. И все знакомые, кто ездит на Оршанинские озера, добираются туда в окружную через Коровино. Покажешь мне короткий путь? — Да, конечно, — кивнула Яна. — Я как раз хотела тебя в гости позвать. — Давай через пару дней, — обрадовалась Аня. — Когда племяшек не будет. Слушай… — Она вдруг замялась. — Тут такое дело… Ира звонила мне. Про развод твой расспрашивала. — Точно. — Яна хлопнула себя по лбу ладонью. — Я обещала ей позвонить, но так и не позвонила. Ира переживала за меня… — Не сколько за тебя, сколько за твой брак, — подметила Аня с долей ехидства. — Она ведь искренне надеялась, что вы с Русланом помиритесь. Ты же знаешь ее взгляды на брак. Лучше умереть, чем развестись, и все такое. Яна тяжко вздохнула. У Ани с Ирой всегда были разные взгляды на жизнь. Аня любила комфорт и покой, всегда прислушивалась к своим собственным желаниям, какими бы нестандартными они ни были, смело шла против любого общественного мнения. Захотела жить одна в лесу — пожалуйста! Бросила все, переехала и стала еще довольнее жизнью, чем прежде. Ира, напротив, всегда считала, что надо «как у людей», поэтому старательно держала марку хорошей матери, хозяйки и жены. Яне казалось, что подруге все это действительно нравится, Аню же Ирины старания, напротив, только раздражали. И Аня, и Ира — обе искренне считали друг дружку несчастными. Переубедить их не получалось. — У меня своя голова на плечах есть, — успокоила Яна подругу. — Не побегу я обратно к Руслану, даже если Ира меня об этом попросит. — Обязательно попросит, — нахмурилась Аня. Яна помотала головой: — Не думаю… Ира добрая. Она за всех всегда переживает. Она, наверное, думает, что я после развода с горя с крыши прыгать побегу. Вот увидит меня такую… нормальную и сразу поймет, что волноваться нечего. — Пусть так и будет. — Аня уныло отсалютовала подруге кружкой. — Но я тебя предупредила. Постепенно разговор перетек в другое русло. Погостив еще немного, Яна направилась к Острову. Перед уходом раздала Аниной детворе розовые дутые пакетики с маршмэллоу. Тропа пружинила под ногами, делая шаги по-лунному легкими, и золото летело с берез. В прорезях ватных облаков чисто сияла прохлада осеннего неба. Самолет встретил Яну, как старую знакомую. Отразил ее настороженное лицо окнами воды, застывшей в пустотах остова раскинутых крыльев. Где-то там, под черными зеркалами непроницаемой влаги таились его шасси и брюхо. Со стороны, обернутой к топи, самолет, должно быть, все еще цел… Яна присела на краешек крыла, погладила обветренный металл. Интересно, что стало с летчиком? Он выжил? Спасся? Ушел ли с этих болот к людям? Хотелось, чтобы да… Найда громко залаяла — соскучилась одна взаперти сидеть. Яна выгрузила из пакета новую миску и большой мешок хорошего корма. Налила в кастрюльку чистой воды. На часах было без пятнадцати четыре. Скоро прибудут вещи. Снаружи, как назло, забарабанил дождь. Но Яна подготовилась: купила в супермаркете дождевик и резиновые сапоги на флисовой подкладке. Дорога до пристани промокла и расползлась. Грязь липла к ногам, а по рукавам хлестали мокрые камыши и осока. Яна расстроилась: как протащить тут чемодан и коробки? Нужно было поискать в сарае тачку или одолжить у кого-нибудь из жителей Острова… Речной трамвайчик пыхтя подошел к покосившемуся причалу. Тугие кольца швартового каната обвили двурогий кнехт. Спустился с палубы трап. По нему сошла пара пожилых пассажиров с шумными внуками и котом в переноске. Сотрудник доставочной службы выгрузил Янины вещи на замшелый бетон, попросил расписаться в бумагах. После этого корабль быстро отчалил и вскоре скрылся в переплетении полуостровов. Пока Яна прикидывала, за сколько заходов она сможет оттащить все в дом, ее окликнули с воды.