Однако некоторое время спустя я как бы отрешился от своего горя и тех событий, которые предшествовали моему ослеплению. Порой казалось, что это случилось вовсе не со мной, а с другим человеком. Странно, но это тоже было похоже на правду. Я, наверное, сильно исхудал, выглядел тощим и бледным. Плакать я не мог, хотя иногда мне очень этого хотелось; слезные железы были явно повреждены. Чудовищно! Сама мысль об этом вселяла в меня ужас. Однажды посреди этого бесконечного мрака я вдруг услышал, что кто-то скребется в дверь, но не обратил на это внимания. Звук повторился, и снова я не ответил. Потом кто-то позвал меня по имени. Я подошел к двери. — Кто это? — Это я, Рейн, — раздалось в ответ. — Как вы там? Я рассмеялся: — Отлично! Просто превосходно! Бифштексы и шампанское каждый вечер! И юные танцовщицы!.. Господи, нашел о чем спросить! — Мне очень жаль, — произнес он, — что я ничем не могу помочь вам. В его голосе чувствовалась искренняя боль. — Спасибо, — сказал я. — Я бы все для вас сделал, если бы только мог! — Знаю. — Я вам тут кое-что принес. Возьмите, пожалуйста. Окошечко в двери скрипнуло, открываясь. — Что это? — Чистая одежда. Свежий хлеб, головка сыра, говядина, две бутылки вина, сигареты, спички… У меня ком в горле застрял. — Спасибо, Рейн. Ты молодчина! Как это тебе удалось? — Я хорошо знаю одного стражника… Он не проговорится — слишком многим мне обязан. — Ничего. Свой должок он сумеет вернуть, сделав донос на тебя, — сказал я. — Так что лучше больше не приходи, хотя твой приход мне очень приятен. И я, конечно, постараюсь уничтожить все следы. — Мне очень жаль, что все получилось именно так, а не наоборот, Корвин. — Мне тоже. Спасибо, что хоть помнишь обо мне: всем ведь приказано забыть… — Ну, это нетрудно. — Сколько времени я здесь? — Четыре месяца и десять дней, — ответил Рейн. — Что нового в Амбере? — Эрик сидит на троне. Этом и все. — А что Джулиан? — Отправился обратно в Арденский лес со своим войском. — С чего бы это? — Странные вещи происходят ныне в Тени… — Так. А Каин? — Он еще в Амбере. Наслаждается жизнью. Вино и женщины. — А Джерард? — Он адмиралом всего флота. Я вздохнул с некоторым облегчением. Я опасался, что его уступка мне и отход к югу во время того сражения будут иметь дурные последствия. — От Рэндома ничего не слышно? — Сидит здесь же, в верхних камерах. — Что? Неужели его схватили? — Да. Он прошел Образом Ребмы и заявился во дворец с арбалетом. Ему удалось ранить Эрика, прежде чем его успели схватить. — Да ну! Почему же Рэндома не убили? — Прошел слух, что он женат на знатной даме из Ребмы. А Эрик не хочет портить с Ребмой отношения. У Мойры сильное королевство, поговаривают, будто Эрик даже хотел к ней посвататься. Слухи, конечно. Но занятные. — Да уж, — сказал я. — Вы ведь ей нравились, правда? — Возможно. А ты-то откуда знаешь? — Когда Рэндому выносили приговор, я улучил момент и успел с ним поговорить. Леди Виала утверждает, что она жена Рэндома, и просит разрешения присоединиться к нему в тюрьме. Эрик все еще не решил, что ей ответить. Я вспомнил о слепой девушке из Ребмы, которой никогда не видел, и задумался о превратностях судьбы. — Давно все это произошло? — М-м-м… Тридцать четыре дня назад, — ответил Рейн. — То есть это Рэндом тогда объявился. А Виала подала свое прошение неделей позже. — Необычная, должно быть, дама. Она что же, действительно любит Рэндома? — Мне так кажется, — сказал Рейн. — Более странный брак трудно себе представить. — Если тебе удастся увидеть Рэндома, передай ему от меня привет и скажи: мне очень жаль, что все так получилось. — Хорошо. — А как поживают мои сестры? — Дейдра и Ллевелла по-прежнему в Ребме. Леди Флора пользуется полным доверием Эрика и занимает весьма высокое положение при дворе. А вот о Фионе я ничего не знаю. — О Блейзе какие-нибудь вести были? — Никаких. Вероятно, он погиб, — сказал Рейн. — Впрочем, тела его так и не нашли. — Бенедикт?.. — От него по-прежнему ничего. — А Бранд? — О нем тоже ничего не известно. — Так. Кажется, всех перебрали. Ну а сам-то ты как? Сочинил что-нибудь новое? — Нет, — ответил он. — Я, правда, заканчиваю «Осаду Амбера», только вряд ли ее кто-нибудь увидит. Я просунул руку в окошечко. — Коснись моей руки, Рейн, — попросил я и тут же почувствовал ответное пожатие. — Я очень благодарен тебе за все. Но прошу: не приходи ко мне больше. Не стоит так рисковать. Опасно навлекать на себя гнев Эрика. Он еще раз сжал мою руку, и мы расстались. Я нащупал пакет, который он мне принес, и с жадностью набросился на мясо. Потом съел хлеб. Я уже почти забыл вкус нормальной пищи. После сытной еды меня стало клонить в сон, и я уснул. Спал я, правда, недолго, а проснувшись, откупорил одну из бутылок с вином.