– Еще одно хорошее укрытие. По природе своей я не так подозрительна, как Душелов, но время от времени на меня находит. В особенности мне подозрительны подобные метаморфозы – когда скрытный старый нюень бао внезапно превращается в неуемного болтуна и чуть ли не насильно предлагает помощь. – Капитан однажды прятался там, – сказала я. – Ему это место не слишком понравилось. Что ты замышляешь? – Замышляю? Не понял. – Прекрасно понял, старик. Вчера я была всего лишь женгали, хотя и такая, с которой приходилось считаться. А сегодня ни с того ни с сего я получаю подарок. Вся накопленная десятилетиями мудрость оказывается в моем распоряжении, как будто я что-то вроде твоей ученицы… Хочешь, понесем это по очереди? – В конце концов, он старый человек. – По мере того как жизнь ускоряла свой темп, накапливались проблемы и случались необычные, но чаще благоприятные события, я все больше думал о мудрых высказываниях Хонь Трэй, о ее проницательности, даже о ее дьявольском чувстве юмора. И кажется, наконец понял смысл ее пророчеств. – В которых, возможно, не было ничего, кроме чепухи. Скажи все это Сари и Мургену при следующей встрече. И не забудь добавить чуть-чуть искренности, когда будешь оправдываться. Моя нарочитая резкость не произвела на него никакого впечатления. Днем снова зарядил дождь. Он начался раньше, был сильнее обычного и сопровождался свирепым градом. Вдоль всей дороги, укрываясь под деревьями, путешественники собирали градины, не дожидаясь, пока те растают. Таглиосцы никогда не видели снега, и только в сезон дождей они могут посмотреть на лед, если не забираться в далекий горный край за Данда-Прешем, который называют Тенеземьем. Собирать градины – забава для молодых. Пожилые укрылись, как могли, под деревьями, вдобавок накинув на себя что-нибудь матерчатое. Наша малышка плакала не переставая, ее пугал гром. Ранмаст и Икбал одним глазом следили за детьми, а другим – за ближайшими путниками, оказавшимися поблизости. Они были убеждены, что кто-нибудь из встречных непременно окажется шпионом. Как по мне, абсолютно правильное допущение. Рекоход рыскал вокруг, проклиная дождь. Я понимала и его. Дядюшка Дой изо всех сил старался не привлекать внимания к своей ноше. Он расположился рядом с Готой, и та сразу принялась ворчать и жаловаться, но без обычного энтузиазма. Я уселась возле Радиши. Вернее, возле Тайжик – так мы ее теперь называли. Я сказала: – Ты уже догадываешься, почему твоему брату так нравилось все время путешествовать? – Это что, сарказм? – Не совсем. Вот скажи, что самого плохого с тобой было сегодня? Ноги промочила? Радиша невнятно буркнула. Она меня поняла. – Сдается, политика сидела у него в печенках. Что бы он ни затевал, всегда находились сотни эгоистов, которые ради собственной выгоды разрушали его мечту. – Ты знала его? – спросила Радиша. – Не слишком близко. Не настолько, чтобы вести с ним философские беседы. Но он не из тех, кто скрывает свои взгляды. – Это ты о моем брате? Коли так, оставив двор, он изменился гораздо сильнее, чем я думала. Во дворце он ни перед кем не раскрывал душу. Слишком рискованно. – Вдали от центра его власть была прочнее. Не нужно было считаться ни с кем, кроме Освободителя. Подданные любили своего князя и готовы были следовать за ним куда угодно. Что и закончилось для большинства из них гибелью, когда вы изменили свое отношение к Отряду. – Он действительно жив? Или ты просто манипулируешь мной в своих интересах? – Конечно, я манипулирую тобой. Но он жив, это правда. И все Плененные тоже. Вот почему мы покинули Таглиос, несмотря даже на то, что ты теперь у нас. Прежде всего и больше всего мы хотим, чтобы наши братья обрели свободу. Моих ушей коснулся шепот: – Сестра, сестра… – Что? Радиша молчала, с любопытством поглядывая на меня. – Это не я, – произнесла она чуть погодя. Я в тревоге огляделась, но не увидела никого. – Наверное, просто листва шуршит под дождем. – Хм. – Радишу, конечно, мои слова не убедили. Они и звучали неубедительно. Я почувствовала, как сильно мне недостает Одноглазого и Гоблина. Я снова отыскала дядюшку Доя. – Госпожа не раз говорила, что ты колдун, хотя и не очень сильный. Если у тебя есть хоть какой-то дар, соблаговоли им воспользоваться – нужно выяснить, нет ли слежки за нами. Как только Душелов придет к выводу, что мы за пределами Таглиоса, ее вороны и Тени быстро нас найдут. Дой лишь уклончиво хмыкнул в ответ. 49 По-настоящему страшно стало нам через день, в то утро, когда вроде были веские основания считать, что все идет как надо. Предыдущий день прошел спокойно, никаких ворон поблизости не наблюдалось. Все складывалось так, что мы могли бы достичь рощи Предначертания еще до завтрашнего дневного ливня и освободиться до полуночи. Такая перспектива радовала. Внезапно на дороге к югу от нас появилась группа всадников. Они скакали в нашу сторону, и вскоре стало ясно, что на них мундиры. – Что будем делать? – спросил Рекоход. – Просто надеяться, что они ищут не нас. Идем дальше. Всадники не проявляли интереса к путешественникам, шедшим перед нами, хотя сгоняли всех с дороги. Они скакали не во весь опор, но и не прохлаждались. Дядюшка Дой подошел к ослу, на котором в этот момент не ехала Гота. Ноша животного состояла из сложенной палатки, а в ней был спрятан Бледный Жезл. Несколько трубок с огненными шарами лежали там же, неотличимые от бамбуковых шестов для палатки. Этого оружия у нас осталось совсем мало. И новые трубки не появятся до тех пор, пока мы не вытащим Госпожу из-под земли. Гоблин с Одноглазым не могут их мастерить, хотя в приватной обстановке Гоблин признался, что еще десять лет назад это было им по силам. Оба уже слишком стары почти для всего, что требует гибкости мышления и, в особенности, физической сноровки. Похоже, туманный прожектор – их последний существенный вклад. Да и то вся немагическая часть этой конструкции изготовлена проворными руками юного Тобо. Всадники были вооружены – я заметила отблеск полированной стали. – Левее дороги, – сказала я Рекоходу. – Когда они будут здесь, мы все должны быть там. Мое распоряжение запоздало. Идущий впереди Икбал уже отпрыгнул вправо. – Надеюсь, у него хватит ума перейти к нам, когда всадники проедут. – Он не дурак, Дрема. – И тем не менее он не с нами. – С этим не поспоришь. Вскоре стало ясно, что всадники были передовым дозором куда более крупного отряда, а тот, в свою очередь, – авангардом третьей территориальной дивизии таглиосской армии. Третья территориальная была личным войском главнокомандующего. Я поняла, что Бог решил свести нас с Могабой. Интересно, что же за шуточка у Бога на уме? Впрочем, гадать бесполезно – Божьи замыслы ведомы лишь Ему самому. Мое дело маленькое: собрать всех слева от дороги. Но тут я вспомнила, что Могаба знает кое-кого из нас в лицо; и не только он сам, но и все солдаты, которые по возрасту могут быть ветеранами Кьяулунских войн и войн с Хозяевами Теней. Мы, конечно, сильно изменились. И далеко не все встречались в свое время с главнокомандующим. Если не считать дядюшки Доя, матушки Готы, Плетеного Лебедя и… Проклятие! И Нарайяна Сингха! Нарайян был ближайшим союзником главнокомандующего перед последней войной с Хозяевами Теней. Эти двое не раз вместе вынашивали и осуществляли свои гнусные планы. – Мне нужно изменить внешность. – Что? Рядом, напугав меня, возник тощий маленький обманник. Если он способен вот так неслышно подкрадываться… – Это же главнокомандующий Могаба, верно? И он может узнать меня, несмотря на то что прошли годы. – Ты меня удивляешь, – призналась я. – Я исполняю волю богини. – Ну да… Нет Бога, кроме Бога. И все же каждый день мне приходится иметь дело с богиней, чье воздействие на мою жизнь куда более ощутимо. Были времена, когда мне приходилось бороться с собой, чтобы выкинуть эти мысли из головы. В милости своей Он подобен земле. – Как насчет переодеться и снять тюрбан?