Мои ноги подломились; только поручень не дал мне упасть. Мой народ редко плачет – но я вздрагивал всем телом каждый раз, как Сила доносила до меня гибель очередных людей там, внизу… Чуть позже я присутствовал при том, как мастер Рин-Ке-Арви кричал императрице: – Зачем? Зачем вы поступили так? – голос цереанина сорвался и он закашлялся. – Зато мы не потеряли ни одного солдата, – спокойно ответила Тета. – А враги уничтожены. – Но ведь погибли не только они! В городе были просто граждане… – Жертвы войны, – пожала плечами императрица. – Под правлением ситхов они бы все равно погибли. – Жестокость… – только и смог ответить мастер Рин-Ке-Арви. Тета метнула на него холодный взгляд. – Политику и командиру приходится быть жестоким, мастер-джедай. Я не объединила бы свои миры в одну империю, если бы не умела принимать решения. Я не винил императрицу тогда, и не буду винить ее сейчас. Образ мышления военачальника отличен от того, как мыслят джедаи. Нам легче выйти против врага и скрестить с ним клинки; им легче уничтожить его, не обращая внимания на других. Нет, я не могу обвинять в чем-то Тету… только не я. А еще через полторы недели мы вновь столкнулись с кораблем ситхов – и на сей раз взяли пленных. Это было очень большой удачей; обычно воины Империи не сдавались. Их поместили в камеры; по возвращении на Циннагар пленных ждал суд. Императрицы и Ордена. А я сидел в каюте и смотрел на свой меч. Оружие джедая. Оружие защитника. Оружие убийцы. Я не мог успокоиться, и прибег к обычному способу – размышлениям. Закрыл глаза и погрузился в Силу вокруг себя… позволил ей унести себя вдаль… В первый раз в жизни я получил видение будущего – обрывочное… но эти обрывки были пугающе ясными. Я видел, как пленных судят и предают казни. Видел, как полученные архивы ситхов переправляют в Орден, и самые мудрые Мастера принимаются за их изучение. Видел, как растет недоверие к тем, кто занимается этой работой… и как кто-то применяет знания Темной стороны, чтобы помочь… и получает в ответ ненависть. Я видел ненависть, захлестнувшую Галактику. Ненависть джедаев к тем, кто соприкоснулся с Темной стороной… ненависть Темных ко всем джедаям… ненависть всех, неспособных владеть Силой – к способным… Будущее ужаснуло меня – в нем была только ненависть. И мы сейчас своими руками воплощали в жизнь этот путь. Кто стал бы слушать меня, обычного рыцаря, не самого сильного и не самого мудрого? Кого бы я смог убедить? Разве что мастера Кальва – но он погиб… Но если Орден не может остановить ненависть, если рыцарь-джедай не способен изменить будущее… то пусть это сделает не-джедай. Когда я перестал быть джедаем? Когда шел по коридорам корабля, принимая одно решение за другим? Когда усыпил охрану у камер? Когда обрушил клинок на двери, выпуская пленных ситхов? Или когда смотрел в глаза их командира и слышал его вопрос, заданный с сильным акцентом: – Почему ты д’елаешшь это, джед’ай? – Вас казнят, – откровенно ответил я. – А с меня хватит крови. Война… война есть война. Но это убийство. – Мы уб’ивали, – пристально посмотрел на меня ситх. – Мы тоже. – Ты д’урак, джед’ай, – помолчав, сказал он. – Но и я буду дур’аком, ессли упущщу возможноссть. Я провел их к одному из малых кораблей, стоявших в ангаре флагмана; попадавшиеся навстречу солдаты падали, усыпленные моей Силой. Ситхи хотели атаковать, но мне удалось убедить их обойтись без жертв. И прикрыть нас в Силе – так что мои братья по Ордену ничего не почувствовали. Кроме одного. В самом ангаре я встретился с Феррехом Канниром. Анцат стоял как раз между нами и кораблем; рука его покоилась на рукояти светового меча. – Что ты делаешь, Лорн? – Я собираюсь увезти их отсюда, Феррех. Прошу, не мешай мне. – Ты увозишь их от суда! – Ты сомневаешься в его исходе? Я знал, что в бою мне с Феррехом не справиться. Но анцат не спешил нападать; он лишь тяжело вздохнул и отвел взгляд. – Я буду молчать, Лорн. Но если меня спросят прямо, я расскажу все. – Спасибо, – только и мог ответить я. Мне удалось – никто не заподозрит джедая в спасении ситхов. Я высадил их на планете, где остался один из легких кораблей Империи; с ним они могли вернуться до… запись вновь прерывается треском, помехи лишают возможности слышать и видеть. Через несколько минут восстанавливается …ытые трофеи – холокроны, записи, артефакты – сейчас хранились в одном месте. Лишь один холокрон, созданный Нагой Садоу, унес Одан-Урр. Надеюсь, что он уничтожил его… Стражники, охранявшие склад, отказались впустить меня; троих я сумел усыпить, но на оставшихся двоих моих умений не хватило. И я снял с пояса меч. Может, тогда я окончательно лишился права на звание джедая – обратив клинок против своих? Может быть… Я погрузил все трофеи на свой корабль и погнал его прочь – через системы, сектора… на какой-то безлюдной планете я выгрузил собранное и уничтожил его. Пока в огне корабельных орудий плавились трофеи, я смотрел в другую сторону. Не могу видеть, как горит знание… чье бы оно ни было. И в тот самый момент, когда последний холокрон треснул и рассыпался, меня вновь посетило видение будущего. Иное. Совсем иное. Я видел могучего рыцаря, в гневе сразившего своего учителя – и возвысившегося до звания Лорда Ситхов. Видел злую надменную улыбку – и два синих лезвия, разрубающие деревянный посох. Видел сцепившихся в смертельной схватке братьев… Видел самое страшное – мастеров, стоящих с мечами над телами учеников, которых они заподозрили в переходе на Темную сторону… Видел высокую фигуру в плаще и маске, стоящую над поверженным бритоголовым гигантом… видел мертвеца, пьющего жизнь, человека, создавшего себя из боли и женщину, сделавшую предательство основой существования… Видел вновь отстроенную Империю, яростную войну с Орденом – и выжигающую сознание волну, сквозь которую проступает только две фигуры. И в дальнейшем… только две… пока худощавая черная мантия не сминается в захвате столь же черной перчатки… Галактика ушла с пути Ненависти. Но я, Лорн Эмерик, собственными руками толкнул ее на путь Страха. Джедаев перед ситхами. Адептов Тьмы перед Орденом. Простых людей – перед всеми одаренными. Может быть, я переоцениваю свою роль… но ведь известно, что причина у великого может быть малой… И в самом конце этого пути – надежда. Надежда есть всегда… ведь страх легче перебороть, чем ненависть. Но что если я вновь сделаю что-то, изменяющее путь? Что если… Нет. Я принял решение. Мои сородичи живут долго; я могу своими глазами увидеть все, пришедшее ко мне из Силы. Но я не хочу жить в такое время. Было бы трусостью покончить с собой; я не могу сбежать в смерть от своего пути. Но зато я способен лететь дальше и дальше, пока корабль не выйдет из строя полностью… а если в этот момент я буду поблизости от планеты, я проведу на ней оставшуюся жизнь. Я не джедай. Я не ситх. У меня осталось только имя, меч и Сила. Все остальное я обменял на право своего пути. Зачем я оставляю здесь холокрон? Даже не знаю. Может, просто потому, что хочу – пусть кто-то знает о том, что был такой рыцарь Лорн Эмерик, который совершал ошибки и пытался их исправить. Могу сказать только одно… изображение застывает; раздается треск, картинка пропадает, но тут же проявляется снова Я сделал все, что мог. Пусть другие сделают больше. треск, искры – и картинка исчезает. Еще мгновение – и старый холокрон перегорает, выходя из строя. Навсегда. 13.10.2006 – 14.10.2006