В нескольких ярдах от них над лестницей горел свет, и по ней спускалась мисс Гарт в халате и тапочках. На лестничной площадке она свернула в коридор, ведущий направо. – Куда она направляется? – прошептал Хьюитт. – К малой лестнице в другом конце дома, – тихо ответил мистер Креллан. – Идемте, но тихо, – сказал Хьюитт и последовал за мисс Гарт. Та была уже у противоположного конца коридора, шла она ровным шагом, не смотря ни вправо, ни влево. На лестничной клетке в конце мерцал свет. Мисс Гарт, не мешкая, спустилась по лестнице примерно на полпролета, а затем остановилась и нажала рукой на дубовую панель. Часть стены, до которой она дотронулась, тут же повернулась на шарнирах, открыв доступ в небольшое углубление три фута высотой и чуть больше шести дюймов шириной. Мисс Гарт наклонилась и несколько секунд ощупывала дно этой ниши. Затем она в ужасе вынула из нее пустую руку и опустилась на ступеньки. Ее голова раскачивалась из стороны в сторону, а на лбу проступили капли пота. Хьюитт с трудом удержал мистера Креллана от того, чтобы поспешить к ней на помощь. Наконец, мисс Гарт, судорожно вздохнув, поднялась на ноги и, нерешительно постояв на месте, все же спустилась вниз по лестнице. Там она снова остановилась, схватилась за голову, обернулась и вновь поднялась по лестнице. Хьюитт коснулся руки спутника, и они быстро, но бесшумно вернулись по коридору в кабинет. Мисс Гарт, оставив панель открытой, вернулась на верхнюю площадку и, не останавливаясь, вернулась по коридору к основной лестнице, а Хьюитт и мистер Креллан наблюдали за ней из-за двери кабинета. Наверху лестницы мисс Гарт свернула направо и сделала еще три-четыре шага в сторону собственной комнаты. Там она остановилась и задумчиво облокотилась о перила. – Идите наверх, как если бы вы собрались ложиться спать, – шепнул Хьюитт. – Притворитесь удивленным, что встретили ее; спросите, все ли с ней хорошо, и если сможете, то попробуйте повторить мой вопрос о наличии в доме тайников. Мистер Креллан кивнул и немедленно направился к лестнице. На половине пути он повернул голову и воскликнул: – Нелли, милая, что случилось? С тобой все в порядке? Мистер Креллан хорошо сыграл свою роль, и оставшийся внизу Хьюитт услышал последовавший диалог: – Нет, дядя, я чувствую себя не очень хорошо, но ничего страшного. В комнате мне стало душно. Я едва могу дышать. – Ой, сегодня вечером вовсе не душно. Милая, ты простудишься. Иди и хорошо поспи; ты не должна забивать себе голову волнениями. У нас с мистером Хьюиттом был долгий вечер, но сейчас я иду спать. – Надеюсь, вас обоих хорошо устроили, дядя? – О, да-да, просто отлично. Мы говорили о делах, и, вне всяких сомнений, скоро мы все уладим. Кстати, после разговора с мистером Хьюиттом ты случайно не вспомнила ничего, что еще можно рассказать ему? – Нет. – Ты все еще не вспомнила ни о каком тайника или укромном месте, будь то в обшивке стен или еще где? – Нет, я уверена, что не знаю ни о чем подобном, и я не верю, что здесь есть такие. – Полагаю, ты в этом вполне уверена? – О, да. – Хорошо. Теперь – в постель. Здесь, на лестнице, тебя продует, и ты простудишься. Иди, я не сдвинусь с места, пока не увижу, как ты уходишь к себе в комнату. Спокойной ночи. – Спокойной ночи, дядя. Мистер Креллан спустился по лестнице. Выглядел он озадаченным. – Не могу в это поверить, – заверял он Мартина Хьюитта. – Определенно, я не могу поверить, что она могла вот так соврать, к тому же так уверенно. Боюсь, за этим скрывается что-то ужасное. Что же это значит? – Поговорим об этом позже, – ответил Хьюитт. – Сперва пойдем и посмотрим на ту нишу. Они тихо прошли к малой лестнице и там пристально изучили нишу при свете свечи. Высотой ниша была в три фута, глубиной – в фут и в шесть-семь дюймов шириной. Поворотная часть дубовой обшивки разделяла отверстие по центру, стоя в нем ребром. В нише не было совершенно ничего. Хьюитт убедился, что нет никакой защелки, и панель остается закрытой только потому, что плотно прилегает, а чтобы открыть ее, не требуется ничего, кроме как надавить на стену. Он закрыл панель и обернулся к мистеру Креллану, чтобы заговорить с ним, когда им снова помешали. На каждом этаже лестницы соединялись коридором, а на пер­вом этаже коридор от их лестницы вел в холл. Помимо четкого тиканья часов в холле, Хьюитт услышал звук шагов по каменным ступеням. Мистер Креллан также услышал его. Мужчины переглянулись. Тогда Хьюитт направился в холл, закрыв свечу рукой. Там они прислушивались несколько секунд, показавшимися им часом, и тут шум повторился. Теперь не было сомнений. Он исходил из-за входной двери. Отвечая на шепот Хьюитта, мистер Креллан заверил его, что здесь нет окна, в которое можно было бы рассмотреть человека за дверью. Кроме того, любой способ выйти окажется довольно шумным, и для него потребуется обойти весь дом. Передняя дверь была заперта на три капитальных задвижки, огромный старомодный замок и засов. Чтобы открыть ее, потребуется минута, даже если не возникнет никакой заминки. Но так как другого выхода не было, Хьюитт решил попытаться. Передав свечу спутнику, он сначала снял засов, предположив, что это наименее шумная часть. Затем, взглянув на мистера Креллана, сыщик увидел, что он забыл затенить свечу, пламя которой освещало окошко над дверью и, вероятно, виднелось через щель под ней. Но было уже поздно. В тот момент свет, очевидно, был уже замечен снаружи; раздались торопливые шаги по ступенькам, а через мгновение – шум бега по гравию. Хьюитт отодвинул засовы, распахнул дверь и бросился в темноту, оставив на пороге мистера Креллана со свечой. Хьюитт отсутствовал минут пять-десять, хотя мистеру Креллану это время показалось целой вечностью: он в нервном напряжении стоял у открытой двери, не зная ни что происходит, ни что все это значит. Когда Хьюитт, наконец, вернулся, мистер Креллан спросил: – Что это было? Вы видели? Вы их поймали? – Невозможно, – покачал головой Хьюитт. – Стены сада невысоки, за ними – посадки деревьев. Но я думаю, да: я начинаю думать, что скоро смо­гу разобраться во всем этом. Видите? На верхней ступеньке крыльца остались влажные следы двух ног. Хьюитт вынул из кармана бумагу, ра-с­правил ее и, осторожно при­ложив к более чёткому следу, немного придавил её и снял. Затем, уже в доме, он достал из кармана ножницы и осторожно обрезал бу­ма­гу по периметру мокрого пят­на, так что у него остался кусок бумаги в форме подошвы ботинка. – Может, мы чего и добьемся, – сказал Хьюитт. – Не просите меня что-либо рассказать; по сути, я еще ничего не знаю. Надеюсь, что это конец ночных приключений, но боюсь, что это – довольно неприятное дело. Думаю, сейчас мы не можем ничего поделать, кроме как отправиться спать. Полагаю, здесь найдется мастер на все руки? – Да, он и садовник, и плотник, и много кто еще. – Отлично! Где его каморка? Где он хранит свои лопаты, рубанки и остальное? – Думаю, в сарае возле каретной. Обычно он не запирается. – Очень хорошо. Мы заслужили право отдохнуть и можем поспать. * * * Утром, после завтрака, Хьюитт потащил мистера Креллана в кабинет. – Можете устроить так, чтобы мисс Гарт пошла прогуляться с кем-нибудь? – Могу отправить ее на конную прогулку с грумом. Если только она не решит, что спустя так мало времени после утраты не подобает кататься верхом. – Не важно, это нужно устроить. Отошлите ее и проследите, чтобы она уехала. Скажите, что это приказ доктора, что ей это нужно для поддержания здоровья, или что-то в этом духе. Мистер Креллан применил все свое влияние, и через полчаса мисс Гарт удалилась. – Сегодня я поднялся очень рано, – заметил Хьюитт, когда мистер Креллан вернулся в кабинет. – Помимо прочего, я отправил телеграмму в Лондон. Если глаза меня не обманывают, сюда идет посыльный из телеграфа – паренек в фуражке. Да, это он. Вероятно, это ответ на мою телеграмму. Через несколько минут телеграмма была доставлена. Хьюитт прочел ее, а затем спросил: – Насколько я понял, вчера утром ваш мистер Меллис отправился в город? – Да. – Тогда прочитайте. Мистер Креллан взял телеграмму и прочел: Вчера Меллис не ночевал в квартире. Он покинул город несколько дней назад. Керретт. – Кто такой Керретт? – спросил мистер Креллан. – Парень из моей конторы, толковый малый. Понимаете, Меллис вовсе не отправился в город. На самом деле он ближе, чем мы думаем. Вы сказали, у него была размолвка с дядей из-за научных практик, которые старый джентльмен описал как «опасные и непрофессиональные», так? – Да, так оно и было. – Тогда ключ к тайне завещания находится в этой комнате. – Где? – Здесь, – Хьюитт указал на книжный шкаф. – Прочитайте «Суггестивную терапию» Бернхейма и одну-две книги Гейденгайна и Бьёрнстрёма, и вам станет ясно; но это займет время, так что… но кто это? Кто-то приехал, верно? – Да, – выглянув в окно, ответил мистер Креллан. – Это Крэнли Меллис. – Он ничуть не побеспокоит нас. Держу пари, первым делом он направится к тайнику на малой лестнице. Если вы пройдете по коридору, то сможете увидеться с ним; но, как я вижу, вы все еще не догадываетесь, к чему я веду. – Ни в малейшей степени. – Я перечислил вам книги, которые можно прочесть; но сейчас это потребовало бы слишком много времени. Кратко все это изложено в энциклопедии, вот она – в углу. Я оставил закладку в седьмом томе. Не хотите ли вы открыть его и посмотреть самому? Недоумевающий мистер Креллан взял в руки седьмой том. Между страниц, на которых тот открылся, лежал голубой конверт. Пожилой джентльмен взял конверт и вынул из него документ на белой бумаге. Креллан переводил взгляд с бумаги на Хьюитта и обратно, позволил книге соскользнуть с его колен и выдохнул: