- Это жестоко, - этот человек мне не нравился, но, чтобы вот так..., лучше бы убили. - Это справедливо. Божий суд, величество. Не думай, одного его не оставят, но и помогать не будут. Сумеет уйти, его счастье. Не сумеет - судьба. Слишком часто он приносил сюда смерть, прикрываясь Договором. Подвывающего от боли полковника увели куда-то и Альдо повернулся к следующему, с перевязанной головой. - Ты хотел причинить вред ноэль. Этого достаточно, чтобы забрать твою жизнь. - Пользоваться женской слабостью недостойно воина, - презрительно поджал губы Трай. - На войне, как на войне, - осклабился тот и посмотрел прямо на меня. - Могу извиниться. Его глаза говорили совсем другое. - Лжешь. И она с тобой не воевала. - Савар, - все еще ухмыляясь, повернулся к Альдо. - Дай мне умереть достойно, с оружием в руке, как равному. - Я не могу считать тебя равным, - покачал головой Альдо. Почти неуловимое движение руки и фигура в камуфляже падает на песок. - Ох, - восхищенно отзывается за моей спиной Торвальд. - Все-таки пожалел, точно в сердце, мгновенно. Я отвернулась, стараясь не заплакать. Может быть, если бы я не полезла к пленным, этот мужчина был бы жив. - Не хлюпай, величество, он сам себе могилу вырыл. Они все знали куда шли, готовились не один день, язык учили... В центре круга остался только один пленный, самый молодой из троих. Очень прямой, очень бледный, очень серьезный. - Я не буду просить прощения за то, что сделал, там, - парень махнул рукой в сторону развалин. - Я выполнял приказ. Для вас я захватчик, оккупант..., я понимаю. Делайте то, что должны. - Ты можешь остаться, - на такое я даже не надеялась, но это было неожиданностью только для меня, мужики вокруг согласно кивали головой. - Остаться? Здесь? - Если захочешь. - Кем? Рабом? Лучше убейте. - Как тебя зовут? - спросил Трай. - Игорь. - В Окаторе нет рабов, Игорь. Ты вправе отказаться, в таком случае тебя проводят до Перехода. Останешься, будем рады. Но решить ты должен сейчас. - Остаюсь, - выдохнул парень. - Все, величество, пошли, - Торвальд потянул меня в сторону. - Ты что, моя нянька? - Топай, давай, здесь и без тебя разберутся. Я пробовала возражать, но он хитро прищурился и заявил: - У меня приказ, величество, будешь выпендриваться - выпорю. - У меня имя есть, - прошипела я. - Имя!? Твое имя, величество, не для меня. Пошли, а? У меня дел по горло. - А у тебя имя есть? Или это военная тайна? - Подлизываешься? - подозрительно нахмурился он. - Нет, просто интересно. Мне же никто ничего не говорит, вот зачем я там торчала? - я оглянулась на оставшихся позади мужчин. - А самой не догадаться? Тебе, величество, там по сроку службы быть положено. Суд, как ни как. - Не хочешь говорить, не надо. Обойдусь! - Нет, ну вы, бабы, дуры! - сплюнул Торвальд. - Спасибо! - Пожалуйста! О тебе ж заботятся, на суде моментом все решили, без лишней крови, чтобы значит, нервную беременную барышню не пугать. Теперь вот в лагерь провожают, вдруг кракозябра, какая выскочит или там головку солнышко напечет. А ее, видишь ли, любопытство замучило! - Не ори на меня! - оттолкнула я его и уселась на песок. Торвальд остановился рядом, переминаясь с ноги на ногу. - Чего встал? Шуруй, давай, у тебя же «дела»! - Ты это..., пошли, нечего тебе на солнце сидеть. - Да иди ты, - фыркнула я и накинула на голову капюшон. - А вдруг змеи? - прищурился он. - Ты топаешь как слон, нет тут никого, расползлись. - Баллер! Выпорю! - Давай, - прищурилась я. - Знаешь, как я орать могу? - Величество, - тяжело вздохнул он и уселся рядом. - Не дуйся, пошли, а? - Как тебя зовут? - спросила я, глядя ему в глаза. - Петя, - почти простонал он. - Петя? - Петр Семенович Горохов. - А тельник откуда? - Спецназ ГРУ, - пожал он плечами. - Бросили меня тут, полковник бросил, раненого. Посчитал, что моя жизнь не стоит мешка барахла, которое он волок. Сказал, что Родина меня не забудет и медаль дадут, посмертно.... Добить хотел, да помешали. Брат твой помешал. Забрали, вылечили и говорят, иди куда хочешь. А куда я пойду? Детдомовский? Остался. Усыновили меня. Прикинь, у меня позывной «Варяг», а «родителей» моих здешних фамилия - Торвальд. Судьба значит. Вот теперь капитан, уже два года как. Отец гордится - ужас. Своих-то детей нет у них, а тут такое счастье привалило! В прошлом году дочка у меня родилась, в Рейвене неделю никто не просыхал! - Пошли, а? Отсидишь себе что-нибудь, а меня тут потом и прикопают, - хитро улыбнулся он и легко поднялся. - Почему она до сих пор здесь? - хмуро поинтересовался Альдо, поднимая меня. - Устала. Решила отдохнуть, - вздохнула я. Савар тут же подозрительно уставился на Торвальда. Мне это не понравилось, вдруг и правда «прикопает», а у Пети дочка маленькая. - Альдо, - потянула я его за руку. - А где Миура? Он с трудом оторвался от изучения внешнего вида светловолосого капитана и уставился на меня. Я тут же покраснела. Торвальд хмыкнул. - Гуляет где-то, твой уродец, - медленно произнес он и его губы дрогнули в намеке на улыбку. - В компании. - В компании? Тут есть еще феррай? Альдо кивнул и развернул меня в сторону Дыры в песке, из которой выскочила довольная донельзя Миура. А за ней появился этот... Хошашин. Вышел на свет, подошел ближе и встал за ее спиной. Огромный, мощный, страшный. Бесстрастно наблюдающий за всем, что происходит вокруг, уверенный в своем превосходстве, готовый атаковать.... Это что, это и Миура в такое вырастет? Ужас! - ОНО с нами в Тулут не пойдет, - решительно заявил Альдо и Хошашин тут же оскалился. - Пошел вон! - рявкнул Савар и животное, поджав хвост немедленно скрылось в темноте туннеля. Зашибись, моего монстра боятся все остальные монстры! Альдо со мной не разговаривал. Молча отвел меня в лагерь, буркнул, чтобы собиралась и исчез. Миура поскакала за ним, подлиза! Трай, недовольно посмотрев в мою сторону, ушел к своей палатке поддерживая слегка шатающегося Торвальда. Как будто я в чем-то виновата?! Может у него солнечный удар или последствия похмелья, пить меньше надо на такой жаре! Даже Рави, прихромав к моей палатке вместе с девочками, смотрел исподлобья и разговаривал сквозь зубы. Что опять не так?