* * * Пролог. Наша жизнь до первого странствия Позвольте представиться: я – кот, просто кот, у меня еще нет имени. Эта фраза принадлежит некоему прославленному коту, он вроде тоже живет в Японии[1]. Не могу сказать, насколько он знаменит, но по части имени я, пожалуй, дам ему фору. У меня-то имечко уже есть. Другое дело, нравится мне оно или нет… Ну, хотя бы уже потому, что оно совсем не подходит такому отчаянному храбрецу, как я. Мне его дали лет пять назад, я тогда как раз превратился из котенка в кота и достиг совершеннолетия. Есть разные точки зрения, как считать возраст у кошек, но все, в общем, сходятся на двадцати. В тот период я облюбовал себе один серебристый фургончик, который хозяин оставлял на парковке у многоквартирного дома, и постоянно дрых на его капоте. Почему именно там? Да потому, что никто не гонял меня и не орал «Брысь, брысь отсюда!». Люди слишком много мнят о себе, хотя, в сущности, это большие обезьяны, которые научились ходить на двух конечностях. Они запросто могут оставить машину под дождем или снегом, но стоит им увидеть на ней следы кошачьих лап… о-о, тут такой поднимается крик!.. Хотя коты имеют полное право гулять там, где им вздумается, – это закон Высшей справедливости. Но если наследить на капоте, эти двуногие придут в ярость и обязательно сгонят тебя оттуда. Как бы то ни было, мне весьма полюбился этот серебристый фургон. Даже зимой солнце нагревало его и на нем было так приятно вздремнуть, особенно днем. Наконец наступила весна, а значит, я благополучно пережил год. Родиться весной – большая удача для котов. Наше любимое время года – весна и осень, но родившиеся осенью котята редко переживают зиму. И вот однажды, когда я дремал на капоте, свернувшись клубочком, я вдруг почувствовал на себе чей-то прямо-таки обжигающий взгляд. Приоткрыв глаза, я увидел прямо перед собой молодого долговязого парня. Он, как зачарованный, смотрел на меня, немного прищурившись. – Ты всегда тут спишь? – спросил он. Ну, положим. А в чем, собственно, дело? – А ты красавец… Да. Мне часто это говорят. – Можно тебя погладить? Нет уж, увольте, спасибо! Я угрожающе поднял переднюю лапу и зашипел. Парень разочарованно скривил губы. Интересно, а тебе самому-то понравилось бы, разбуди тебя кто да вдобавок облапай с головы до хвоста? – Значит, просто так тебя гладить нельзя… Догадливый, быстро соображаешь! А то пришел, разбудил – и ничего взамен? Нет, так не пойдет. Услышав шорох, я живо приподнял голову – парень рылся в пакете, явно купленном в местном комбини[2]. – Вообще-то, эта еда не очень годится для кошек… Да мне все сгодится! Бродячим котам не пристало воротить морду от угощения. Вон тот вяленый гребешок, ммм… выглядит очень недурно. Я принюхался к упаковке, торчавшей из пакета. Но парень легонько щелкнул меня по лбу. Мол, не спеши, приятель. – Это вредно для котов. Слишком остро. Вредно, говоришь? Да уличному коту, который не знает, что будет с ним завтра, начхать на здоровье! Куда важней набить брюхо прямо сейчас. Парень извлек из сэндвича котлету, соскреб с нее соус и протянул ее на ладони. Что же, прикажешь жрать прямо с руки?! Решил, меня можно так легко приманить? Но с другой стороны… не настолько уж часто котам перепадает настоящее мяско… ах, какое аппетитное! Ладно, согласен, пусть будет с руки. Пока я с жадностью заглатывал котлету, парень осторожно чесал меня за ухом. Он делал это очень нежно. Вообще, я всегда позволяю гладить себя тому, кто меня кормит, но… этот парень – он был явно мастак в этом деле. Если ты дашь мне еще кусочек, то можешь пощекотать меня под подбородком, так уж и быть. Я потерся мордой о его руку. – На, держи! Парень с улыбкой вытащил из сэндвича вторую котлету и, очистив от соуса, протянул мне. Ну зачем ты его счищаешь? Я вовсе не против соуса. С соусом оно даже сытнее. Я позволил себя погладить в благодарность за угощение… но нужно и совесть знать! Я было собрался угрожающе поднять лапу, как парень сам убрал руку и пошел прочь, бросив мне на прощание: – Еще увидимся! Я наблюдал за ним, пока он поднимался по лестнице к двери дома. Этот парень отлично чувствует настроение. Так состоялась наша первая встреча. А имя он мне придумал потом, но это уже отдельная тема. После того случая я каждую ночь обнаруживал под серебристым фургончиком сухой кошачий корм. Прямо у заднего колеса. Примерно пригоршню – как раз подходящая порция для кота. Парень появлялся всякий раз внезапно. Если я был на месте, то разрешал ему погладить себя в знак благодарности, если же где-то рыскал, то он оставлял мне еду и уходил несолоно хлебавши. Порой мой корм успевали сожрать другие коты, а иногда парень не возвращался на ночь домой, и я напрасно ждал, что он вынесет мне еду, до самого утра – и так и оставался голодным, но, как правило, я мог рассчитывать на одну хорошую кормежку в сутки. И все же люди – такие непостоянные существа. Как я мог всецело рассчитывать на щедрость этого парня? Вольная кошачья жизнь – целое искусство выживания, когда нужно учитывать самые непредвиденные ситуации… Так мы и жили – не сближаясь особо, но и не теряя друг друга из виду, как обыкновенные знакомые. На некотором расстоянии. И только жизнь вошла в эту привычную колею, как вмешалась сама судьба, в корне изменившая наши отношения. И это было чудовищно больно!.. Когда однажды ночью я перебегал дорогу, меня ослепили фары откуда-то вывернувшей машины. Раздался пронзительный гудок. Я попытался отскочить. Тут-то все и случилось. Мне не хватило какой-то доли секунды, и машина накрыла меня. Страшный удар отшвырнул меня в сторону, я даже не понял, что произошло. Очнулся в придорожных кустах. От чудовищной боли я взвыл, однако я был жив. И все же что-то было очень неладно. Я попытался привстать, но боль пронзила меня с новой силой. А-а-а! Как больно, как же мне больно!!! Что с моей задней лапой? Какая жуткая боль! Я изогнулся, чтоб дотянуться до лапы и зализать рану. Но… о ужас! Из шерсти торчала кость. Даже самый ужасный укус или порез я бы смог залечить, но это… это было за гранью возможного. Торчавшая наружу кость словно вобрала в себя все муки ада. Это было просто невыносимо! Что делать? Что же мне делать?! Помогите, ну кто-нибудь… Ну и чушь я несу. Кто станет помогать уличному коту? И тут я вдруг вспомнил про того долговязого парня, который каждую ночь приходил на парковку насыпать мне корму. Он точно поможет! Почему я решил, что он непременно поможет? Ведь мы не были друзьями, – в благодарность за его приношения я только изредка позволял себя гладить, и все. И тем не менее я потащился к нему, волоча перебитую заднюю ногу с выпирающей костью. Несколько раз лапы отказывались повиноваться от обжигающей боли, которая разливалась по всему моему телу. Все… больше нет сил… но еще шаг… еще один шаг… В сущности, я был не так уж и далеко от того дома, где жил парень, однако дополз до серебристого фургончика лишь под утро, когда небо уже начинало светлеть. Все. Силы иссякли. Мне конец. Теперь уже точно. И я завыл – завыл что было мочи. А-а-а!!! А-а-а-а!!! Как же мне бо-о-ольно!!! Я орал и орал – пока совсем не обессилел. Мне было больно даже кричать. И тут я услышал шаги – кто-то спускался по лестнице. Я приподнял морду – да, это был он, тот долговязый парень. – Я так и решил, что это ты! – Посмотрев на меня, парень переменился в лице. – Что случилось? Ты попал под машину? Больно, да? Ну конечно же больно. Ну, хватит глупых вопросов, а то я разозлюсь! Пожалел бы израненного кота. – Ты так истошно кричал, что я даже проснулся. Ты меня звал?! Тебя, тебя, ну кого же еще! Только ты не очень-то торопился… – И ты решил, что я тебе помогу? Да? Ну-у, может, и так… угадал. Тут парень зашмыгал носом. Что такое… Он плачет? – Ты настоящий молодец, что вспомнил обо мне! Я тобой горжусь! Коты не плачут, как люди. Но кажется, я понимал, почему он льет слезы. Я вспомнил именно о нем, когда понял, что мне конец. Все сложилось так скверно… но может, хоть тут повезет? Так ты поможешь мне или нет? Мне больно, как же мне больно… уже нет мочи терпеть! Меня охватил панический страх. Что со мной будет?