В письмо были вложены две фотографии кота с пятнышками на лбу в форме иероглифа «хати». – Да это же вылитый Хати! – не удержался от восклицания Коскэ. В самом деле, кот на фото был как две капли воды похож на того котенка, которого они с Сатору нашли в тот далекий памятный день. Коскэ прокрутил письмо до второго фото – на нем крупным планом был запечатлен задранный кверху кошачий хвост. Черный хвост, изогнутый в форме семерки. Говорят, коты с такими хвостами приносят удачу. Кто же это сказал? Ах да… Коскэ вздохнул. Это ему говорила жена. Но сейчас жена вернулась к родителям. И неизвестно, когда она снова приедет к Коскэ. Он терзался смутными подозрениями, что уже никогда. Ему в голову вдруг пришла нелепая мысль, что все могло сложиться иначе, если бы у них жил кот вот с таким «счастливым» хвостом. Бродил бы по дому, собирая своим крючковатым хвостом кусочки хрупкого счастья, – и как знать, возможно, они с женой смогли бы построить простые, бесхитростные отношения… даже при отсутствии ребенка. «Это было бы весьма кстати – взять к себе кота Сатору», – подумал Коскэ. Кот на фото очень хорош, настоящий красавец, – вылитый Хати. И хвост у него тоже крючком. Да и с Сатору они уже сто лет не виделись. «Друг попросил меня взять его кота, как ты на это смотришь?» – написал Коскэ жене. Жена ответила: «Делай, как тебе угодно». Весьма нелюбезно. Но это уже достижение, до этого она вообще игнорировала его письма. Если взять кота Сатору, может, она не утерпит и придет посмотреть на него? Жена обожает кошек. А если еще поплакаться, что кота-то он взял, но не знает, чем кормить и все такое, то, может, она и вернется – из сострадания к коту? Нет. Ничего не выйдет. Отец не выносит кошек. Коскэ поймал себя на мысли, что с привычным страхом ждет вспышки отцовского гнева, и с досады даже языком прищелкнул. Как раз это и переполнило чашу терпения жены. Ведь сейчас не отец, а сам Коскэ – владелец студии, и его не должно заботить отцовское настроение. Не должно заботить, однако заботит. Возможно, инстинктивный протест против диктата отца и подвигнул Коскэ согласиться на то, чтобы взять кота у лучшего друга детства. Сатору приехал на следующей неделе, когда у Коскэ был выходной. И привез с собой своего обожаемого кота. Заслышав звук мотора, Коскэ вышел на улицу – серебристый фургон Сатору как раз выруливал на стоянку студии. – Коскэ! Сколько лет, сколько зим! – Сатору оторвал руку от руля и помахал Коскэ. – Давай паркуйся быстрее! – с невеселой улыбкой ответил Коскэ. Они не виделись целых три года. Он был очень рад приезду Сатору. Тот ничуть не изменился, остался таким же, как в детстве. – Надо было прямо тут парковаться, здесь ведь проще. На стоянке перед студией было три места для машин клиентов, но Сатору выбрал место рядом со входом в дом, где были навалены коробки и прочий хлам. – А вдруг клиенты приедут? Неудобно получится. – Сегодня выходной. Ты забыл? Среда была в студии нерабочим днем. Коскэ приглашал Сатору в субботу или воскресенье, когда в фирме Сатору выходные дни, но Сатору настоял на среде, мол, неловко, ведь он будет с котом. Сатору кивнул, вылез из машины и достал переноску с заднего сиденья. – Это и есть Нана? – Да. Я же посылал тебе фотографии. Хвост у него похож на семерку. Подходящее имя, правда? – Ты всегда выбираешь странные имена. Прежде был Хати… Они прошли в дом. Однако, когда Коскэ захотел рассмотреть Нана поближе, тот угрожающе заворчал и не пожелал выбираться из переноски. Коскэ заглянул в переноску, но увидел только черный хвост крючком и белый пушистый зад. – Нана… Нана-тян[5], что с тобой? – растерялся Сатору. Он сам попытался вытащить кота, но и у него ничего не вышло. – Извини. Незнакомый дом, Нана, видимо, нервничает. Подождем, пока не успокоится… Они поставили переноску на пол, открыв дверцу, и принялись вспоминать школьное прошлое. – Ты за рулем, поэтому тебе нельзя алкоголь. Что будешь – кофе или чай? – Давай кофе. Коскэ сделал две чашки кофе. Сатору взял свою и как бы невзначай поинтересовался: – А где супруга? Коскэ хотел увильнуть от ответа, но не нашел что сказать. – Она вернулась к родителям, – после неловкой паузы выдавил он. – О-о… вот как? На лице Сатору отразилась целая гамма чувств: «Извини, дружище. Я не хотел… не хотел сделать тебе больно, но я же не знал». – И… а ты разве можешь сам решать вопрос насчет кота? Вы не поругаетесь потом, когда она вернется? – Она любит кошек. Может быть, она скорее вернется, если я возьму кота. – У людей разные вкусы. – Я переслал ей те фото с Нана. Она сказала: «Делай, как тебе угодно». – То есть ее согласия ты не получил. – Она разрешила поступать, как мне угодно. И вообще, это первый раз за все время, когда она ответила мне, – потому что дело касалось кота. «Может, она скорее вернется, если я возьму кота» – это, конечно, была шутка, однако в глубине души Коскэ надеялся именно на такой поворот событий. – Она никогда не выгонит кошку из дома. Если вернется. А не вернется, я сам буду заботиться о Нана. Какие проблемы. – Понятно, – протянул Сатору, закрывая тему. Теперь была очередь Коскэ задавать вопросы. – Ты мне лучше скажи, почему ты больше не можешь держать Нана? – Ну… как тебе объяснить. – Сатору с неловким смешком почесал голову. – Возникли некоторые обстоятельства, и мы не сможем теперь жить вместе. Что-то щелкнуло в голове у Коскэ. Тут что-то не так, он почувствовал это еще тогда, когда они договаривались о встрече. Сатору, работавший в фирме с девяти до шести, вдруг предложил подстроиться под график Коскэ и приехал в середине недели! – Тебя уволили? – Ну… нет, дело в том, что теперь у меня не получится держать его у себя. Сатору явно уходил от ответа, и Коскэ не стал наседать. – Во всяком случае, мне нужно пристроить Нана в хорошие руки. Я уже пробовал договориться с парой близких друзей… – Вот как… Да, это не так легко. Коскэ еще больше захотелось взять к себе Нана. Акт милосердия! Нужно помочь человеку, тем более Сатору. – Ну а ты-то как? Какие планы на жизнь? И вообще… – Спасибо, что спросил. Если я пристрою Нана, со мной все будет превосходно. Коскэ почувствовал, что дальше заходить не стоит. Это будет слишком назойливо. Он уже дал понять: если нужно чем-то помочь, пусть Сатору только скажет. – Знаешь, я прямо обалдел, когда получил фото. Это же вылитый Хати! – Когда ты увидишь его воочию, ты еще больше удивишься. Сатору обернулся на переноску, стоявшую у него за спиной. Нана и не думал высовывать нос. – Когда я впервые встретил его, я тоже был потрясен. На мгновение подумал, что это и в самом деле Хати. Такого, разумеется, быть не могло, и печаль Сатору нельзя было не заметить. – А что сталось с Хати? – Он погиб, когда я учился в старшей школе. Его новый хозяин связался со мной. Сказал, что Хати попал под машину. Было видно, что даже сейчас Сатору тяжело говорить об этом. – Молодцы, что сообщили тебе. Хорошо, когда можно погоревать о любимом коте с другом. Но в то время Сатору, наверное, рыдал в одиночку, и не один раз… – Извини, я что-то совсем раскис.