Он покрепче прижал к себе счастливо улыбающуюся милую и напел: Судьба нас пригласила к волшебнице-любви. Любовь нам подарила лишь сказочные дни. Та самая, большая, что крепнет каждый год, Любовь наша не стынет и, знаем, не умрёт. Пред алтарём стояли мы, жизни осветив Лишь верностью и правдой, а беды — схоронив. На том балу венчальном впервые в вальсе том Нас люстры освещали разноцветным хрусталём. И ты, и я навеки принадлежим любви, Той самой, что друг другу отдали, сберегли. И поняли давно мы, что счастье — как стекло, И истину любви познать не каждому дано. Наш новый день, как новая страница для любви Пускай вокруг и зависти, и ревности враги. Уже немало пройдено, но победили мы. И вновь тобой любуюсь, целую с зорьки до зари... - Боже, Алекс, - выдохнула переполненная отрадой Кэтрин. - Это новая песня?! - Конечно, - засмеялся счастливый он. - Пока я жив, так и буду сочинять все песни только тебе. - Как же нам повезло обрести такую любовь? - смотрела Кэтрин с той же бескрайней и необъяснимо прекрасной любовью, как он. Алекс же подмигнул и отошёл к ёлке. На ней он поправил висевшие маленькие фонарики, сделанные из разноцветного стекла, и открыл один из них. - Слуги уже новые свечи вставили... Что ж, будем зажигать? - улыбнулся он. - Это чудо, что у нас на ёлочке в рождественский праздник горят разноцветные огни. Такое мало у кого есть, - встала рядом Кэтрин и восхитилась любимым. - Твоя идея вдохновила многих стекольных мастеров создать эти фонарики. - И многие отказались от идеи, - улыбнулся милый и снова одарил её поцелуем. - Но зато у нас какая красота уже на протяжении... Сколько?... Лет двадцать? - Боже, - засмеялась с умилением Кэтрин. - Ты осмелился напомнить о нашем возрасте?! - Что нам возраст?! - игриво притянул к себе за талию любимый. - Мы уже четверть девятнадцатого века прожили. Подумаешь, пятьдесят?! И потом, я раньше тебя скоро подберусь к шестидесяти! - Ай, - погладила она его по плечам и с видимой лёгкой грустью вздохнула. - Мужчины с возрастом лишь краше, очаровательнее,... как бы это выразить всё словами?... Становятся более привлекательными. А мы, женщины, увы. - Неправда, - одарил Алекс вновь сладким поцелуем в губы. - Женская красота, как хрусталь. Без света любви нет и блеска красоты. - Любимый, - положила Кэтрин ему голову на плечо. Они ещё некоторое время стояли вот так, крепко обнимая друг друга с парением счастья, и Кэтрин спросила: - Когда зажжём фонарики на ёлке здесь и в зале? - В зале с детьми, - улыбался Алекс. - А здесь давай вместе? Всё равно собирались дальше мемуары писать, так вдохновимся блеском разноцветного стекла? - Чудесная идея, - засмеялась с радостью Кэтрин. - Как и идея создать эти фонарики, повторюсь. Хотелось бы, чтоб история та была сказочной, но, увы, так не было. - Однако, я считаю иначе... Так как? Как назовём очередную нашу историю? - задумался Алекс, а милая с игривой улыбкой отошла к книжному шкафу и взяла оттуда одну из книг. Положив её на стол у горящей свечи, она взяла с полки на стене рядом стоящую небольшую туфельку, сделанную из стекла. - Это флакон для духов, что я тебе подарил, когда мы вернулись из Турции, - вспомнил любимый, а Кэтрин кивала. - Потом и духи твои любимые заказали... Но идея для создания такой туфельки родилась сразу, как вернулись из иной страны... Венеции! О, что за страсти были там... Кэтрин села к столу, поставила туфельку рядом и открыла книгу: - Мы приехали тогда со сказочным чувством, будто вернулись в то самое прошлое, которые у нас пытались отнять. Ты помнил, какие духи я люблю. Заметил, что они почти закончились, но решил подарить их мне перед балом в честь рождения нашей малышки Софи именно в этом флаконе. - Да, да, но давай начнём чуть раньше, - сел рядом любимый. - Ты, помню, как вернулись из Венеции, хотела записать произошедшее и бродила здесь, по кабинету, с пером в руках и своим дневником... О, как мы были молоды! Глава 1 Вечер. Свет свечей. За окном виднелась ясная, медленно темнеющая синева неба, а там — появляющиеся и слегка мерцающие звёзды. Мечтательно подняла Кэтрин взгляд от дневника, когда дописала туда всё, что душа просила. Находясь в кабинете своего замка, где жила с любимым супругом и четырёхлетним сыном, где теперь ожидала появление на свет ещё одного малыша, она вспоминала недавнюю поездку в Венецию*. Кэтрин устало села к столу и положила закрытый дневник перед собой. Взгляд казался печальным. Будто думала о чём-то, что отнимало былую радость и не давало наслаждаться жизнью. Кэтрин сидела и не знала, что любимый уже стоит на пороге. Ласково смотрел Алекс на неё. Он любовался до последнего, пока не заметил грусть. Как только подошёл, Кэтрин вздрогнула и обратила взгляд к нему: - Милый,... это ты. - Что случилось? Или всё из-за Венеции? - стал переживать Алекс. Он сел рядом, заключив в объятия, и поцеловал в губы. Ответив тем же теплом, Кэтрин слабо улыбнулась: - Просто вспомнила, как была фрейлиной, ты охранял меня от несчастий, а сам скрывал свои чувства ко мне.