Это был не очень большой документ. Он был хорошо продуманным, лаконичным и конкретным. Только такая записка действительно способна повлиять на президента. Он слишком занят, чтобы думать о сложном. Буш прочитал записку еще раз. Три фразы он произнес вслух: «Голливуд?!», «Надо уничтожить» и «Боже, мать твою». Совсем скоро подействовал «Хальцион». Он так и заснул с листком в руках. Бейкер уже был в отключке. У экипажа была привычка подслушивать, что происходит в салоне у президента. Не из злого умысла. Только для того, чтобы лучше обслуживать его, чтобы появляться с напитком или ужином чуть раньше, чем их позовут. Чтобы быть готовыми оказать услугу, как только о ней подумают. Они приучили себя не слышать слов, которые предназначались не для них, подобно тому, как работники сцены вежливо игнорируют голые груди, когда им приходится заходить в женские гримерки. Когда Стэн, старший бортпроводник, услышал двухголосый храп, он понял, что оба его пассажира отключились. Он тихо вошел, чтобы убрать грязные стаканы и посуду и укрыть мужчин, если они заснули поверх одеял. Он застал президента с головой на подушках, очками для чтения на носу и запиской Ли Этуотера в руке. Стэн снял очки с носа президента. Буш, лежавший в объятиях снотворного и скотча, ничего не заметил. Затем Стэн взял бумагу из рук президента. Он взглянул на нее лишь на миг, чтобы понять, куда следует ее положить. ЗАПИСКА ОТ: Л. Э. КОМУ: ДЖ. Б. III / ТДВГ Война всегда была приемлемым политическим ходом, во всех обществах, во все времена. Мы, выросшие на Юге, знаем, что значит чтить наших… Стэна зацепила аббревиатура «ТДВГ». Он имел дело с разными документами: с секретными, совершенно секретными, совершенно секретными для разных уровней, «Ультра», но надпись «Только для ваших глаз» он видел впервые. Он так впечатлился, что не заметил «ДЖ. Б. III». С самыми лучшими намерениями он аккуратно сложил записку по линиям сгиба и положил в портфель президента. Когда на следующее утро президент и госсекретарь проснулись и не увидели записку Этуотера, каждый из них решил, что другой уничтожил ее – документ, который, как они договорились, никто не должен был увидеть. Глава девятая Фрэнк Шихан прилетел из Чикаго. Он был одним из восьми исполнительных вице-президентов «Юниверсал Секьюрити». Пять из них руководили департаментами, имеющими точные названия: «Бухгалтерия и финансовые вопросы», «Продажи», «Менеджмент и обучение», «Правительственные отношения» и «Заграница». Остальные трое работали в отделе под названием «Особые вопросы». Это был отдел Шихана. Фрэнк был крупным мужчиной, который играл в футбол в старших классах и на первом курсе. Он считал, что спорт воспитывает характер. С тех пор он поправился на десять кило, но, по его собственному мнению, с ростом метр девяносто он мог себе это позволить. Когда-то Фрэнк подумывал о семинарии. Но он был для этого «слишком мужественным». Все ему так говорили. В целом, он был рад, что прислушался. Вместо этого он поступил на службу в ЦРУ. Оно удовлетворяло многие из тех же потребностей, что и церковь, хотя бывали моменты, когда Управление казалось настолько провальным и несовершенным, что его вера подвергалась серьезному испытанию. Но он понимал, особенно после короткого пребывания на должности помощника начальника отделения в Риме, что ему пришлось бы столкнуться с точно такими же кризисами в Римско-католической церкви. Главным преимуществом ЦРУ над церковью, помимо разрешенного секса, было то, что работа хорошо оплачивалась, а также то, что он приобрел навыки, которые впоследствии можно было перенести в частный бизнес, где оплата труда была еще выше. С госслужбы его завербовал легендарный Картер Гамильтон Банкер[18][Это вымышленное имя. Но читатель может предположить, что в данном случае персонаж создан по образцу вполне реального человека, учившегося в Йельском университете и работавшем в УСС и ЦРУ, а после основавшего компанию, которая занимается расследованиями и безопасностью.], основатель и генеральный директор «Юниверсал Секьюрити». Сам К. Г. отправил Шихана в Лос-Анджелес, чтобы тот стоял за плечом у Мэла Тейлора и давал ему понять, насколько важно это дело. – Покажи им всем, – буквально говорил он. Что-то в его речи и манерах всегда заставляло Шихана чувствовать, что он говорит с Богом. Не с католическим Богом – это было бы богохульством. Просто с Богом в исполнении Джона Хьюстона. Шихан прибыл без предупреждения. Мэл Тейлор получил высокую должность не потому, что игнорировал бумажную работу. Его досье по делу было актуальным и хорошо организованным. Не все было идеально, но все важное было на месте. – Мы никогда не сомневаемся в людях, которые работают на месте, – сказал Шихан Тейлору. – Ты здесь главный. Я просто хочу держать босса в курсе событий. Тейлор истолковал это следующим образом: если что-то пойдет не так, его схватят за задницу. Виноват будет он и только он. – Нет проблем, – сказал он. – Вообще-то я рад, что ты здесь. И я приветствую некоторый надзор в этом деле. Он подразумевал, что теперь, когда Шихан просмотрел досье, он все равно что подписаться под ним, а значит, его тоже схватят за задницу. Фрэнк достал серебряную авторучку за 97 долларов, которую жена подарила ему на двадцать пятую годовщину, и кожаный футляр с тиснением, где лежал маленький блокнот, подаренный на двадцать третью годовщину. Он аккуратно и торжественно положил их перед собой. – На общем фоне выделяется только дело с Джозефом Брозом и Магдаленой Лазло. Насколько я понимаю, она пришла, пригласила его на чашку кофе и предложила поработать у нее телохранителем. Вы решили не сообщать ему, что мы следим за ней? – Это было мое решение, – ответил Тейлор. Бессмысленно отрицать или отнекиваться. Это было написано прямо в том в файле, который он сам составлял. – Почему? – мягко спросил Шихан. Несмотря на внушительные размеры, он выглядел мягким – как и многие сотрудники ЦРУ. Толще в талии, чем в груди, шире в бедрах, чем в плечах. Волосы как из парикмахерской. По воскресеньям он предпочитал переодеваться в клетчатые рубашки и жарить барбекю. Мягкий, обычный. Но это не значило, что не способен отдать приказ об увольнении или, при других обстоятельствах, об устранении. Ему приходилось делать и то и другое. Это решение могло положить конец карьере Тейлора. Оно нарушило несколько основных корпоративных правил. И не напускных, фальшивых правил, а самых настоящих. Тем не менее любое правило можно было нарушить, если причины были достаточно вескими, а результаты – правильными. – Позвольте мне ответить откровенно, – сказал Тейлор. – У нас есть определенные ограничения по этому делу. Главное из них заключается в том, что никто не должен говорить мне, о чем идет речь. Если кто-то будет слишком настойчиво спрашивать, над чем работает Джон Линкольн Бигл, нам придется сообщить об этом в ваш офис и клиенту. Не его секретарю. Не его помощнику. Только ему, напрямую. Если бы я знал, что именно должно храниться в секрете, то мог бы отделить зерна от плевел. Но я не знаю. Если вы хотите рассказать мне об этом, я буду признателен, но мы будем продолжать в любом случае. Тейлор хотел сказать: «Если что-то пойдет не так, потому что нам не сказали, за чем нужно следить, это будет ваша вина». – Вторая вещь заключается в том, что вся информация по этому заданию передается только тем, кому совершенно необходимо ее знать. – Хотя это не являлось стандартом в «Юниверсал», определенная часть их работы выполнялась по такому принципу, и ожидалось, что сотрудники не будут обсуждать эти дела даже с другими сотрудниками. В отделе менеджмента и обучения считали, что это полезно для корпоративной атмосферы, а отдел продаж утверждал, что такая практика идет на благо имиджу компании. – Я сделал вывод, что секретность является основным принципом в этом деле. – Я не смотрел досье Джо, – сказал Шихан, – но, если мне не изменяет память, он работает у нас уже давно. Это о чем-то да говорит. Я могу получить его дело? Если бы у нас были причины не доверять ему, он бы здесь не работал, верно? Похоже, ты мог бы использовать его как двойного агента. – Фрэнк, я должен сказать: все, касающееся этого дела, требует максимальной секретности. Мэл вызвал по внутренней связи мисс Слиго, своего секретаря. Это была очень трудолюбивая женщиной с проседью. Разобравшись со скопившимися делами, она была глубоко погружена в журнал «Премьер». – Броз, Джозеф, личное дело, как можно скорее, – приказал Мэл. – Итак, первым делом он подал запрос на проверку дома? – Да, – ответил Тейлор. – К счастью, он попросил того же человека, который устанавливал прослушку. Так что нам повезло – он уже был в курсе дела. – Какое совпадение. – Вовсе нет. Я поручил установку Рэю, потому что он лучший. Броз тоже это знает. – А если Броз каким-то образом догадается, что Матусоу ввел его в заблуждение? – А что в этом плохого? – спросил Тейлор. – Он придет и скажет, что Рэй накосячил. Ну и ладно. Тогда мы вернемся и уберем пару жучков. Раздался стук в дверь. Тейлор открыл. Это мисс Слиго принесла личное дело. Тейлор взял его, закрыл дверь и передал досье Шихану. Шихан сказал: – То есть ты ожидаешь от Джо нарушения протокола? Я правильно понял? – Она красивая женщина, – категорично заявил Тейлор. – Ради красивой женщины мужчина способен на многое. Например, первоначальное интервью. Где запись? Отмазка о том, что батарейки сели, очень хлипкая, вам не кажется? Первым делом Шихан взглянул на военное досье Джо. – Старик, – он имел в виду К. Г. Банкера, потомка Банкер Хилл Банкеров и дальнего кузена Эллсворта Банкера, который был послом во Вьетнаме во время войны, – любит героев. Еще больше ему нравятся герои из числа морских пехотинцев. Он всегда приводит в пример Роба Блоха. Блох был исполнительным вице-президентом по продажам, который всегда повторял: «Говорите, что у нас больше героев войны, чем у Вакенхата или Пинкертона. Говорите, что больше героев войны, чем у нас, есть только на Арлингтонском национальном кладбище. Говорите, что мы поручим работу человеку, который получил “Серебряную звезду”, сражаясь за свою страну. А если клиент не подпишет, скажите, что назначите человека, награжденного медалью Почета. Если он и тогда не подпишет, значит, он не американец и он нам не нужен». – Это только начало, Мэл. К тому же Броз работает в компании дольше, чем ты. – Я собираюсь пойти на крайность, – сказал Тейлор. Он хотел сказать, что и так уже перешел все границы. – У меня есть сомнения в преданности Джо Броза. Тейлор подумал, не позволил ли он в этот раз желанию взять верх над рассудком. Такое бывало. Не позволил ли он своей личной цели – уничтожить Броза – стать важнее задания? С точки зрения правил – да. Но самое интересное, конечно, то, что он был прав. Шихан продолжал читать. Он дошел до того, чем занимался Броз после службы в армии, и нахмурился. Пролистал вперед, просмотрел послужной список Джо в «Юниверсал» и увидел то, что ожидал. Он поднял глаза: – Когда я увидел его имя, я подумал, что это тот парень, о котором мы говорили. Он выполнял кое-какую работу для моего отдела. Многие виды работ подпадали под юрисдикцию отдела по особым вопросам просто потому, что они были слишком широкими, или слишком узкими, или слишком разными, чтобы вписаться в одну из категорий обычных служб. То, что работа относилась к специальным вопросам, не обязательно означало, что она имела политический или юридический аспект, что она требовала чрезвычайной осторожности или была связана с повышенной опасностью. Но могло быть и так. – Он всего лишь оперативник, но я надеюсь, что вы правы. – Я знаю, что у него хорошее досье. Но я нутром чую, – ответил Тейлор. – Интересно. – Так что пусть это будет небольшая проверка для него. Маленькая ловушка. Послушайте, Фрэнк, по-моему, мы в любом случае окажемся в выигрыше. Если она натравит его на Бигла, он должен прийти и сообщить об этом нам. Форма JO: C-1[19][Все задания в «Юниверсал» включают раздел «Цель работы». Таким образом, все, особенно клиент, четко понимают, что они пытаются сделать. В случае изменения цели необходимо заполнить форму JO: C-1. В форме спрашивается, кто запросил изменение, почему и как это повлияет на выставление счетов. Внизу есть приписка, гласящая, что это обязательное финансовое соглашение.] в трех экземплярах: один для офиса, один для клиента, один для оперативника. А если он этого не сделает, то мы гарантированно узнаем об этом по прослушке в доме. У меня есть способ все перепроверить, если по какой-то гребаной причине мне покажется, что мы что-то упустили, используя только аудиоматериалы. Если он окажется предан компании, все будет в порядке. Если нет – что ж, убьем двух зайцев одним выстрелом. – Ну, – сказал Фрэнк, – дело твое. Я просто хотел, чтобы ты знал, что эта работа много значит для К. Х. Ты должен сделать все, что потребуется. – Хотите, чтобы я приставил к нему пару дополнительных людей? К ним обоим? Устроил слежку? – Мэл, скажу тебе как другу. В этом деле не должно быть ни единой промашки. Отнесись к нему как к самому важному делу своей жизни. Если что-то пойдет не так, ты окажешься по уши в дерьме. Я говорю тебе это как друг. Это означало: «Я тебе совсем не друг. Если ты облажаешься, я посажу тебя на сковородку, чтобы уберечь собственную задницу от огня». Тейлор прекрасно понял, что именно подразумевал Шихан. – Я отправлю четверых. Все будет как надо. «А если Броз окажется предателем, – подумал он, – я его урою». В этот момент Тейлор имел в виду только карьеру Броза. Он собирался уволить его. Лишить пенсии. Несмотря на чрезмерную секретность вокруг этого дела, у Тейлора не было причин думать, что они играют с более высокими ставками. Пока что не было. Глава десятая После жучка в телефоне я нахожу остальные микрофоны. Затем вывожу Мэгги на пляж, поближе к воде, где могу рассказать ей о них. Ее первая реакция – позвонить в «Юниверсал» и потребовать вернуть деньги. – Так нельзя, – говорю я. – Этот человек некомпетентен, – заявляет она.