– Предмет круглый, – сказала я. – Сделан из золота. – Монета? – предположила Трежер. – Подробней! – крикнула капитан. – Опиши подробней! – На нем какие-то символы. Три треугольника, вершины смотрят вверх. Горы? – Я не просила тебя толковать увиденное. Просто рассказывай. – Внизу что-то вроде креста, – спешно добавила я. – А рядом – палочка и два полукруга. Капитан молчала. А потом произнесла единственное слово: – Прочь! И начала разбег. Я как можно быстрее отплыла в сторону, но с трудом ушла от столкновения с ее громадным телом, которое с размаху протаранило корабль и раскололо его пополам. После такого мощного удара капитану оказалось достаточно пары движений телом и плавниками, чтобы раскидать обломки в стороны. Доски вокруг руки разлетелись. За ними оказался молодой, перепуганный и еще живой человек. Он по-прежнему стискивал в руке диск (другая его рука была прикована к доске, которая теперь увлекала его в морскую пучину – на верную смерть). Минуту мы смотрели, как он тонет; вдруг из дыхала нашего капитана выплыл большой воздушный пузырь, которым она окружила голову человека, чтобы тот мог дышать. – Капитан? – ошарашенно выдавила я. – Линии в нижней части диска – не символы, – сказала она, нарезая круги вокруг барахтающегося в воде человека. Он пытался опуститься на поверхность Бездны, но один легкий удар хвостом моментально вернул его к нам. – Это буквы человечьего языка. Т и В. Услышав это, Виллем подплыла поближе ко мне. Даже Трежер вернулась: всех трех учениц обуял страх. А через мгновение догадка превратилась в факт. – Мы напали на след Тоби Вика, – молвила капитан. 8 Уже тогда, в самом начале, я изо всех сил избегала выполнения своей прямой обязанности – мне не нравилось убивать людей. Хотя я погубила многих. Никто не спрашивал, что я думаю о бабушкином пророчестве. Я приняла его со стойкостью и отвагой, достойными взрослого кита (вернее, так я тогда думала). Что взять с молодежи… Как и все киты, я ненавидела людей, и у меня были на то причины: их жестокость, их бессмысленная и безалаберная жадность. Люди убивали не только по нужде, но и для забавы. Они мнили себя владыками морей, хотя могли проникнуть лишь в верхний слой воды и оттуда, с границы Бездны, грозили нашим великим стадам и городам. Я начала охотиться, потому что нашему городу были нужны охотники. И у меня, как я уже говорила, появились на то личные причины. Но пусть бабушка и решила наперед мою судьбу, пусть я с готовностью встала на путь ученичества, кое-что в моем призвании всегда мне претило – одна малая, негласная неотъемлемая часть охоты… простое суеверие. Меня воспитывали так, как того хотела бабушка. Надежды, которые она возлагала на мать, не оправдались, и теперь по бабушкиному пути надлежало пойти мне. – Я не могу быть только охотницей, – однажды сказала я. – Ведь я еще и мыслитель. Верования охотников мне чужды. Я никогда их не приму. – Примешь, – ответила бабушка. Это был приказ и неизбежность. – Не приму! Только болваны и неучи верят в глупые предрассудки, в этого дурацкого дьявола… – Не вздумай произносить вслух его имя, – вдруг подхватила моя мать. – Не вздумай! – А не то что? – усмехнулась я. – Накличу беду? Дьявол придет и заберет ваши души, стоит мне произнести вслух его имя? Конечно, то была юношеская бравада, бунт, желание отринуть устои старшего поколения. Я и не догадывалась, какой пророческий смысл несли мои слова. – Я хочу и буду охотиться, но дурой быть не желаю. – Дочь моя, не смей произносить его имя. – Тоби Вик! – крикнула я. А потом повторила и, быть может, даже порадовалась гримасе боли на мамином лице и негодованию в бабушкиных глазах. Я назвала вслух нашего дьявола. Наше чудовище. Нашу легенду. И кто же тут дура? Я произнесла вслух его имя – и он явился. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь