– Имеешь представление, кто она? – Ни малейшего. Детектив постучал ручкой по блокноту. – Итак, ты говоришь, будто пошла по магазинам, но у нас есть кадры, на которых видно, как ты выбегаешь из многоквартирного дома, а та женщина преследует тебя. Зачем ты пошла в дом? – Я потерялась, – моргнула Нита. – Я пыталась найти кого-нибудь, чтобы узнать дорогу. А потом решила: в вестибюле дома должен быть охранник. – Что делать охраннику в вестибюле дома? Нита нахмурилась. – Во всех домах, где я жила, в вестибюле находились охранники. Левески это, кажется, не убедило, но вмешалась Куиспе: – В Латинской Америке так принято. Так было принято и во многих странах Азии. По мнению Ниты, странной в этом смысле скорее казалась Канада. – Верно, агент Куиспе упомянула, что ты жила в Перу. Как долго ты там жила? – Не слишком долго. Какое отношение это имеет к делу? Левески пожал плечами. – Ну, это страна, в которой у МПДСС нет власти… – И? – Ните не нравилось направление его мысли. – Просто размышляю. – Детектив сменил тему, но казалось, что так просто он этого не оставит. – Ты слышала или видела что-нибудь подозрительное до того, как женщина погналась за тобой? – Нет. Левески вздохнул и покрутил ручку в руках. Затем вынул из папки несколько листов. – Ты знаешь, что такое даркнет? Нита помедлила. – Там нехорошие люди покупают незаконные вещи. – Да, включая части тел сверхъестественных существ. – Левески посмотрел на Куиспе. – Мне сообщили, что там также размещено видео с тобой, которое снял твой бывший похититель. Нита поджала губы. – Я слышала об этом. Левески подтолкнул бумаги вперед. Это были распечатки сделки на черном рынке: продажи и покупки местонахождения Ниты. Там под рейтингом просмотров нашлась и угроза от Ниты. «Вы охотитесь на меня, а я охочусь на вас. В Перу или в Канаде я сожгу вас». – Видишь верхнее сообщение от пользователя Скальпель? – Вижу, – голос Ниты звучал ровно; она вжала ладони в холодный стол, чтобы никто не увидел, как дрожат ее руки. – Отметка времени говорит о том, что убийца – автор поста. – Левески провел языком по зубам. – Одно тело, найденное в холле, похоже, принадлежит строительному инспектору. Она оказалась не в том месте и не в то время. И мы опознали три других тела, лежавших вместе, как известных участников группировки черного рынка, базирующейся в Буффало. Нита сильнее стиснула челюсти. Плохо, очень плохо. – Вот как? – Мне кажется, что этих нескольких охотников заманили в то место и убили. Нита не отрывала от него взгляд. – Не могу сказать, что мне их жалко. Они хотели меня убить. Левески прищурился. – Очень верно подмечено. У тебя множество мотивов, чтобы желать им смерти. Нита приподняла бровь, спокойная как удав, хотя внутри все кричало. – Вы намекаете, что я убила этих мужчин? Он постучал по листам бумаги. – Многое указывает на то, что Скальпель – это ты. Говорят, он взорвал Рынок смерти в Перу и убил этих людей здесь, в Торонто. Пальцы Ниты сжались в кулаки. – Вы обвиняете меня на основании комментариев какого-то анонимного интернет-пользователя? Это может быть кто угодно. – Значит, ты не Скальпель? – Конечно, нет. – Нита сглотнула и повернулась к Куиспе. – Вы не можете просто сидеть здесь и позволять ему меня обвинять. Куиспе поджала губы. – У него хорошие аргументы. Мы обсуждали это до того, как вошли сюда. – Но вы же не верите, что это сделала я, верно? Куиспе вздохнула. – Я не знаю, Нита. Меня накачали наркотиками и увезли сегодня утром во время попытки похищения Фабрисио. За пределами МПДСС только ты знала, что он приедет сегодня. Кулаки Ниты сжались у нее на коленях. У них ничего не было на нее, только домыслы. Но вдруг домыслов достаточно? Что, если ее засняла камера? В аэропорту? Дорожная камера? По спине Ниты струился пот и собирался под мышками. Она дышала слишком часто. И поздновато поняла, что молчит очень долго. Что бы в данном случае сказал невиновный человек? – Вы в порядке? – спросила она Куиспе, пытаясь казаться обеспокоенной; у нее не очень получилось. – А как Фабрисио? – Мы оба в порядке, но пропал водитель. – Куиспе в упор смотрела на Ниту. – Фабрисио решил, что больше не верит в защиту МПДСС, и ушел. – О. Итак, Фабрисио оставался рядом достаточно долго, чтобы убедиться, что Куиспе очнулась, прежде чем проинформировать ее о своем уходе. Это имело смысл – он не хотел, чтобы его считали пропавшим без вести и разыскивали через МПДСС. Нита откашлялась. – И никто из вас не разглядел нападавших? – Нет. – Это явно расстраивало Куиспе. – Не разглядели. Сейчас мы просматриваем записи с камер видеонаблюдения. – Очень любопытно, что мы обнаружим на пленках. – Взгляд Левески скользнул по Ните. – Или кого обнаружим. Нита сглотнула. – Вы правда считаете, будто я имею к этому какое-то отношение? Вы не можете обвинять меня во всем плохом, что произошло в Торонто! Детектив улыбнулся. – Никто тебя не обвиняет, Нита. Мы просто обсуждаем. Обсуждаем. Да, конечно. Взгляд Ниты метался между ними двумя, внутри нарастала паника. Она чувствовала себя в ловушке, как животное в клетке. Они все знали. Она думала, что очень умная, и теперь сидит здесь, и последствия ее действий смотрят ей прямо в лицо. Ее арестуют и посадят в тюрьму. Стены, казалось, пульсировали вокруг нее, сжимаясь. Она находилась в клетке, как тогда на рынке, и ее хотели навсегда посадить в другую клетку. Нита никогда не выберется из тюрьмы, учитывая ее преступления. Даже если выживет, что вызывало сомнения. На ее лбу выступили капельки пота, молчание затягивалось. Затем Куиспе спросила: – Ты ничего не хочешь нам рассказать, Нита? У Ниты перехватило дыхание, она взглянула на камеру, которая все записывала.