– То есть вы отказываетесь мне помочь? – Хотите откровенно? – Разумеется. – У Синтии дрожали руки, совсем чуть-чуть, но на секунду или две этот факт поглотил все мое внимание. – Давайте присядем, – предложил Берни. Синтия опустилась на кровать Мэдисон, Берни устроился за столом. Я остался там, где и сидел, на мягком коврике с цветочным рисунком. – Ваша дочь производит впечатление развитого ребенка, – начал мой партнер, – и я не сомневаюсь, что, в сущности, она хорошая девушка. Однако в какой-то момент все подростки начинают вести собственную жизнь, в детали которой предпочитают не посвящать родителей. – Что вы имеете в виду? – В прошлый раз, когда Мэдисон вернулась домой поздно и объяснила, что смотрела в кино «Доктора Живаго», это была… мягко говоря, выдумка. Синтия побледнела. «Побледнеть» – это «покраснеть» наоборот, когда кровь отливает от лица. По обоим этим признакам можно многое сказать о состоянии человека. – Откуда вы знаете? Берни начал что-то говорить про теннисный корт. Кажется, я уже слышал это от него раньше, но не придал значения. Наклонив голову набок, я почесал за ухом. Класс. Для порядка пару раз лизнул шкуру. – Итог, на мой взгляд, таков, – продолжил Берни. – Мэдисон скоро вернется и расскажет очередную историю. Синтия покачала головой. – Как бы там ни было, она ни за что не ушла бы на всю ночь. В крайнем случае она могла остаться у подружки, но я обзвонила всех ее друзей и знакомых – никто не знает, где Мэдисон. – Включая Тима? – уточнил Берни. – Кто такой Тим? – Старшеклассник, который, по словам вашей дочери, подбросил ее домой из торгового центра. Синтия открыла рот, потом закрыла. Мне всегда нравится наблюдать за этим движением, сам не знаю почему. – А с бывшим мужем вы связывались? – Этот ублюдок тоже ее не видел. Берни почесал за ухом (за своим собственным). – Похоже, вы им… несколько недовольны. – Он утверждает, что я – плохая мать! Берни развел руками – у людей это один из способов ничего не говорить. Синтия посмотрела на него и вдруг разрыдалась. Мой напарник в удивлении вздернул брови. Я встал и потрогал лапой комок пыли. – Ради всего святого, – всхлипнула Синтия, – пообещайте найти мою дочь. Я заплачу любые деньги. – Поймите же, я не думаю, что с ней что-то случилось, – произнес Берни. – Она может вернуться в любой момент, как в прошлый раз. А когда она придет, я бы посоветовал вам троим – вам, Дэймону и Мэдисон – сесть вместе и… Синтия расплакалась еще сильнее. – Хотите, чтобы я умоляла вас на коленях? – О нет, – смутился Берни, – ни в коем случае. – Партнеру явно не терпелось убраться отсюда. Мне, кстати, тоже. – Для расследования понадобится та информация, о которой я говорил: имена и номера телефонов друзей Мэдисон и всех прочих, с кем она так или иначе связана. Ваша дочь занимается каким-нибудь спортом? – Стреляет из лука. – Синтия промокнула глаза. – Заняла третье место на городских соревнованиях. – Где ее лук? Теперь удивленно поползли вверх брови Синтии, две тонкие дуги, более темные, чем волосы. Вопросы Берни часто вызывают у его собеседников похожую реакцию. Синтия открыла шкаф. Длинный черный лук висел на крючке, рядом был колчан, из которого торчали стрелы с белым оперением. – Добавьте в список тренера Мэдисон и товарищей по команде, с которыми она близко общалась. Синтия подошла к столу и что-то долго писала. Берни пробежал листок глазами. – Не вижу контактных данных Дэймона. Синтия схватила ручку, быстро и с нажимом черкнула две строчки. – Держите. Мой партнер сложил бумагу, спрятал в карман и направился к двери. – Разве вам не нужны деньги? Макияж на лице Синтии размазался, по щекам стекали черные и зеленые струйки, напоминая жуткую маску, вроде тех, что люди надевают на Хэллоуин, самый гадкий из их праздников. Я почему-то начал испытывать симпатию к этой женщине. – У меня есть ваш аванс в пятьсот долларов, – ответил Берни. – Если понадобится еще, я дам знать. Эх, Берни, Берни. Мы подъехали к центру «Норт-Каньон-молл». Берни кружил и кружил по огромной парковочной площадке, бормоча что-то себе под нос, пока не нашел подходящее место. Берни ненавидит торговые центры и вообще походы по магазинам. Он остановил машину напротив какого-то знака. Помимо надписи, прочесть которую я не мог, на знаке был изображен один из моих собратьев, перечеркнутый жирной полоской. – Охо-хо, – вздохнул Берни. Мы вернулись в машину. Напарник покружил еще и наконец нашел, пожалуй, единственный свободный уголок на парковке, расположенный в тени. – Сиди здесь, – велел он мне, похлопав по спине. – Постараюсь вернуться как можно быстрее. Я порядком разозлился, но что поделаешь? По большому счету Берни не виноват. Я немного поворчал, потом наклонился и занялся когтями на передней лапе. Стало повеселей. Снаружи туда-сюда ходили люди. – Ой, мам, погляди, какой забавный пес! – Не подходи слишком близко. – Разве нельзя его погладить? – Не говори глупости. Ты же знаешь, у меня аллергия. Ненавижу это слово. – Видишь, как он ощерил зубы? Сразу ясно, что собака злая. Пойдем отсюда. Во-первых, я совсем не щерился, а просто зевнул. Разминка для рта, приятная и расслабляющая. Во-вторых, я не злой. Должно быть, она спутала меня с бегемотом. Я видел этих громадных уродливых созданий на канале «Дискавери» и сам не хотел бы встретиться с таким чудовищем. Я бросил взгляд на двери торгового центра. Берни все не выходил. Я вытянул лапы. Может, вздремнуть? Почему бы и нет. Мне снился какой-то хороший сон, который внезапно превратился в плохой. Я вздрогнул и проснулся. Возле машины стоял здоровенный тип, выше моего напарника и шире его в плечах. Светловолосый, но не старик, потому что морщин на лице не было. Мне совсем не понравилось его лицо, особенно тяжелые скулы и несоразмерно маленькие уши. Я вскочил на сиденье и залаял во всю мочь, наверное, от неожиданности. Противный тип, что неудивительно, отпрыгнул в сторону, однако не убежал, как поступило бы на его месте большинство прочих людей. Лицо исказилось в злобной гримасе, он обнажил зубы и что-то произнес – что именно, я не понял, но определенно нечто скверное, пусть и на чужом языке. Человек достал из-под рубашки длинный нож с блестящим лезвием, быстро нагнулся и проколол одно из колес нашего автомобиля. Послышался свист выходящего воздуха. Прежде чем я успел опомниться, этот тип проколол еще одно колесо. И тут я, оскалившись, ринулся на него, уж поверьте моему слову. Лапой задел плечо обидчика, слегка повернув его в мою сторону. Человек резко развернулся вокруг себя и полоснул меня ножом. Лезвие скользнуло по шкуре, но я, не обращая на это внимания, вцепился типу в ногу. Он зарычал и уронил свое оружие. Нож со звоном ударился о мостовую, отскочил и провалился сквозь прутья уличной сливной решетки. Я рывком обернулся и попытался завалить нападавшего. Тот полез в карман, и в его руке мелькнула какая-то металлическая штука. Она сверкнула, а потом у меня перед глазами все поплыло. Следующее, что я помню, – как этот человек убегал прочь, вдоль вереницы автомобилей. Он прыгнул в одну из машин, я помчался за ним. Авто быстро набирало ход, я с яростным лаем бежал рядом. Человек выглянул из окна и резко вывернул руль. Сильным ударом меня подбросило вверх. – Чет! Чет! – Вы ищете своего пса, мистер? Это не он? Я лежал на тротуаре, мне было нехорошо. Какой-то мальчишка стоял рядом и смотрел на меня. Заметив бегущего Берни, я попытался подняться – нельзя, чтобы напарник видел меня в таком состоянии. Быстро встать не получилось, передняя лапа не слушалась. Я захромал навстречу Берни. – О Господи! – Берни опустился на колени, взял мою морду в ладони. – Что случилось? Мальчик подошел ближе. – Его сбила машина. – Сбила машина? – потрясенно переспросил Берни и покрутил головой по сторонам. – Какая? – Синяя, – сказал паренек. – Ваш пес вроде бы гнался за ней. – Гнался? – Да. Потом они столкнулись. Водитель, наверное, просто не заметил его. По-моему, за рулем был мужчина.