Несколько лет назад он действительно организовал нечто вроде пансионата для клерков и продавцов, чей невысокий доход не позволял им снимать жилье. По правде говоря, он всего лишь слегка переоборудовал пустующее крыло здания, которое во времена его деда использовалось как склады. С тех пор обороты гораздо выросли, и склады переехали в портовый квартал, откуда продукция сразу поступала в лавки и магазины. Об этом пансионате как о слишком гуманном нововведении зубоскалили все коммерсанты города, но Кристиану было плевать. Такое простое и дешевое решение обеспечивало ему верность мелких служащих получше небольшого повышения жалования. Сам Кристиан был в этом пансионате только однажды, когда контролировал ход ремонтных работ, но запомнил, что, по сути, это было скопление мелких холодных комнаток, похожих на монашеские кельи. Два верхних этажа с отдельным входом занимали женщины, два нижних – мужчины. Между собой эти этажи не были связаны: чтобы пройти на женскую половину, нужно было миновать охранника, приставленного туда во избежание разврата. Кроме того, пансионат располагался на внутренней территории за проходной, где служащие показывали свои жетоны, означающие принадлежность к компании. С точки зрения безопасности это было хорошим решением. С точки зрения удобств – ужасающим. Никто, у кого в карманах водятся деньги, не решился бы жить в таких суровых условиях. Деньги у Лоттар были. Кристиан хмыкнул, признавшись себе, что ее мозги устроены каким-то невероятным образом, и тут же снова рассердился. Маленькая дрянь – она посмела договориться с Катариной за его спиной. И Кристиан придвинул к себе чистый лист бумаги. Воскресные обеды у Анжело вместе с Бертой и детьми были неукоснительной традицией, которой оба супруга придерживались, перестав делить один кров. Четырнадцатилетняя Хельга уже миновала стадию пухлых щек и острых локтей. Теперь это была уже почти девушка, которая изо всех сил сбрасывала с себя детские привычки. Исааку исполнилось восемь, и, по правде говоря, Кристиан пока еще не понимал, что он из себя представляет. Болезненный и капризный, сын не внушал никаких надежд на яркое будущее, и это роднило Кристиана со стариком Гё. Берта никогда не была особой красавицей, но всегда казалась Кристиану непостижимо милой. В простеньком синем платье и с мягкими золотистыми локонами вокруг круглого лица она неуловимо напоминала себя-девочку, и Кристиан с нежностью поцеловал ее руку. – Прекрасно выглядишь, дорогая, – искренне сказал он. Она фыркнула: – А вот ты запустил себя, милый. Тебе давно пора подстричься. Владелец ресторана Анжело, щедро улыбаясь, подскочил к ним и принялся нахваливать свои блюда. – Сегодня нам понадобятся приборы еще на одного человека, – предупредил его Кристиан. Берта удивленно вскинула брови, но не успела ничего спросить, потому что пунктуальная Эльза Лоттар уже приближалась к их столику. На ней был невыразительный серый костюм с черной траурной повязкой на рукаве. Черная же брошь на высоком воротнике-стойке. Никаких других украшений. – Добрый день. Меня зовут Эльза Лоттар, – мягко сказала она и бросила короткий взгляд на Кристиана. – Полагаю, что я помощник семьи Эрре? Он снова восхитился тому, с какой нечеловеческой скоростью она соображала. У Кристиана мог быть только один повод, чтобы пригласить ее на семейный обед, и Лоттар все поняла совершенно верно. Не персональный помощник Кристиана, но хуже. Он отдаст ее на съедение собственным детям и Берте – будет знать, как проявлять излишнюю инициативу. Берта с недоумением посмотрела на мужа: – Эльза Лоттар? Та самая Эльза Лоттар? – Подстилка старикана Гё, – вдруг громко уведомил всех Исаак. Хельга со жгучим интересом уставилась на девицу, но тут же отвела глаза. Ничего подстилочного в девице не было. – У вас хороший слух, господин Эрре, – разбила оглушительную тишину Лоттар и села на свободный стул, мимолетно улыбнувшись Исааку. Берта густо покраснела. – Понятия не имею, где он этого нахватался. Уверяю вас, в своем доме мы никогда не обсуждали вас в подобном ключе. – Могу себе представить, – ровно отозвалась Лоттар. – За вашей спиной маячит какой-то мужчина, – предупредила ее Хельга. – О, это Ганс. Мой телохранитель. – У вас есть телохранитель? – тут же спросил Исаак. – Он охраняет ваше тело? – Именно так, господин Эрре. – Но от чего? – Дело в том, что меня, возможно, хотят убить, – просто объяснила Лоттар. Тут уже все уставились на нее с интересом. Кристиан махнул рукой, требуя себе еще кофе. Хотя лучше бы виски, конечно. – Что за человек хочет вас убить? – восторженно спросил Исаак. – Возможно, это два человека. Кристиан никогда прежде не видел такого восхищения на лице сына. – Кажется, это неподходящая тема для обеда, – рассердившись от этого восхищения, сказал Кристиан. – Ну что ты, – возразила Берта, – это самая интересная тема за долгое время. – Прошу прощения, – опустила глаза Лоттар, – я не сильна в разговорах за обеденным столом. Господин Гё предпочитал есть в полнейшей тишине. – Это правда, что он мог за целый день не произнести ни слова? – с интересом спросила Берта. – Однажды он молчал целую неделю. – Но как же его понимали? – Это просто: ты всего лишь делаешь все как надо. Если совершишь ошибку, то господин Гё непременно заговорит, чтобы указать на нее. «Целую неделю, – подумал Кристиан, – Лоттар все дела вела правильно». – Отчего же он заговорил? – спросила Берта. – От икоты. Господин Гё сказал: «Черт бы побрал эту изжогу!» Исаак захихикал. Хельга едва заметно поморщилась – это тоже было слишком для воскресного обеда. Им принесли восхитительную оленину, и на некоторое время за столом воцарилось молчание. – Что значит – помощник семьи Эрре? – спросила наконец Хельга. – Это значит, что вы можете обращаться ко мне за помощью по любым вопросам, – ответила Лоттар. – Я здесь, чтобы решить все ваши затруднения. – Но вы же все расскажете папе! – возмутился Исаак. – Это зависит от ситуации, господин Эрре, – подумав, проговорила Лоттар. – Некоторые затруднения настолько мелкие, что из-за них нет смысла тревожить вашего папу. А некоторые, разумеется, потребуют его пристального внимания. «Пиф-паф, – сказал себе Кристиан, – выстрел в упор». Если он обвинит Лоттар в сговоре с секретарем Катариной, то она ответит, что просто не захотела отвлекать его на такие мелочи. – Я бы предпочел быть в курсе любых ситуаций, – холодно уведомил он. Она наградила его не менее холодным взглядом: – Ну разумеется. – А вас не будут убивать прямо сейчас? – спросил Исаак. – Мне бы хотелось дождаться десерта. Лоттар обернулась и посмотрела на Ганса. Это был молодой мальчишка, наверное, ее ровесник. На нем был новенький костюм, в котором ему было явно неудобно. Простодушное лицо не внушало ни малейшего доверия: именно с таким лицом человек мог ограбить тебя на безлюдной дороге. В голубых прозрачных глазах этого молодчика не светилось ни единого проблеска мысли, но Кристиан ни за что не поверил бы, что Лоттар могла нанять для своей защиты идиота. – Если и будут, то Ганс вас защитит, – твердо заверила его сына Лоттар, – вы обязательно получите свой десерт.