Я иду за ножницами, пока Киллан вытягивает стул и садится на него. Его большое мускулистое тело напрягается, как гитарная струна, когда я возвращаюсь. В свете утопающего за горизонтом солнца его кожа приобретает медово-золотистый оттенок, тени играют на впадинках и выпуклостях его рельефного торса. Мои шаги замедляются, словно я могу отсрочить неизбежное, стоя здесь прямо перед ним. Но я не могу избежать этого, не сказав вслух о том, чего хочу. А я ни за что этого не сделаю. Так что берусь за дело, раскладываю ножницы, расческу, гребень. Темные глаза Киллиана следят за моими движениями, выражение лица слишком суровое. Его это тоже беспокоит? Похоже на то. Интересно, по той же причине, что и меня? Или, возможно, он волнуется, что я стану подбивать к нему клинья? Мне хочется засмеяться. Когда всё стало так сложно? - Хочешь надеть ее, чтобы волосы не остались на всем твоем теле? - спрашиваю, поднимая накидку, которую принесла с собой. Он качает головой. - Мне и так слишком жарко. Верно. Я откашливаюсь. - Есть пожелания по стилистике стрижки? Он смотрит на меня так, словно я разговариваю на греческом. - Стилистике? - Ага. Это как бы важно, так как от стрижки зависит твой внешний вид. Он пожимает плечами. - Делай, что хочешь. Я поднимаю ножницы. - Значит... Маллет (прим. пер. - стрижка, когда волосы сзади оставляют существенно длиннее, чем по бокам), - я киваю. - Будешь выглядеть очень сексуально. Словно ты родом из восемьдесят пятого года. Возможно, мне удастся уговорить тебя еще и на усы. - Ха, - он морщит нос. - Ладно. Постриги их короче. Правда, всё это - словно вырывание жала у змеи. - Может, попробуем прическу Ченнинга Татума? Одна темная бровь изгибается. - Ну, знаешь, как в «Супер Майке»? Киллиан усмехается. - Из всех его фильмов ты выбрала именно этот? Ни фига себе! - Заткнись, - хлопая парня по плечу, я двигаюсь позади него и пытаюсь расчесать спутанные пряди. - Ты сделал вид, что вообще не знаешь, кто это. Киллиан фыркает. - Не знаю его? Да мы с ним зависали вместе пару раз. Просто хотел понять, каким ты видишь его. - Ну, теперь ты знаешь. Для меня он полуголый парень, крутящийся в танце. И хотя мне видно лишь край щеки Киллиана, я знаю, что он корчит рожу. Так что невольно начинаю улыбаться. Опуская руку на теплое плечо парня, я наклоняюсь и встречаюсь с ним взглядом. - Ты так и не ответил. Он смотрит на меня в течение секунды, а затем моргает и откашливается. - Ты достала. - Значит стрижка в стиле Ченнинга. И вот опять это царственное выражение презрения, что так хорошо дается Киллиану, появляется на его лице. Его темные брови приподнимаются и сходятся на середине, а ноздри расширяются, словно он что-то нюхает. - Ты сделаешь стрижку в стиле Киллиана Джеймса, детка, запомни это. Я начинаю работать над задней частью его головы. - Не слишком ли высокомерно? - Мужчина, который стрижется в стиле, названном в честь другого мужчины, вовсе не является мужчиной. Длинная прядь шелковистых волос падает на деревянный пол. - Ну, раз ты так говоришь. Мы погружаемся в молчание, и это ошибка. Так как теперь я не могу не заметить, как близко стою к нему, или что чувствую, пропуская между пальцами его густые волосы, и то, как моя грудь зависает у его виска, когда перехожу к стрижке по бокам. Сейчас мне следовало бы поднять свои защитные стены от Киллиана. Реально следовало бы. Но если не брать в расчет ебнутую прошлую ночку, то я никогда не была к нему так близко в течение столь длительного отрезка времени. Жар от его кожи источает аромат - неопределенный, но приятный. Мой рот наполняется слюной, и приходится напряженно сглотнуть, чтобы не начать пускать слюни, как какое-то пресмыкающееся. Его дыхание, ритмичное и шумное, привлекает к себе мое внимание. Возбуждение. Я слышу его. Чувствую. Возбуждение витает вокруг нас. Нарушает мою фокусировку на деле, поэтому не удивительно, что я нечаянно криво отрезаю прядь волос, двигая ножницами быстро и невпопад. К счастью, он попросил постричь его коротко, так что я могу исправить это. Прикусывая губу, сосредотачиваюсь на своей задаче, игнорируя самого парня. Или, по крайней мере, пытаюсь игнорировать. Чем больше волос я срезаю, тем отчетливее выделяются скулы на его лице. Киллиан выглядел офигенно привлекательно с длинными волосами. Но короткие? Он - произведение искусства. Благодаря острым скулам, квадратной челюсти и ровному выразительному носу, он кажется почти слишком суровым, если бы не эти прекрасные глаза. Мои губы изгибаются, когда я думаю о том, чтобы сделать комплимент его глазам. Он бы возненавидел это. - Что забавного? - его хриплый голос привлекает мое внимание. - Ничего, - я осторожно стригу над линией ушей. - Либби... Он не собирается оставлять эту тему. Ему по душе цепляться к мелочам. - Я просто подумала, что у тебя красивые глаза, - бормочу, ощущая, как краснеет лицо. Он издает булькающий звук. - Ты флиртуешь со мной, Либс? Я не встречаюсь с ним взглядом. - Констатирую факт. И ты знаешь, что они красивы. Эти темные глаза наблюдают за мной, пока я заканчиваю работать над основной формой стрижки. - Я ничего не знаю, - произносит он тихо. Наши взгляды наконец встречаются. Мы всего в тридцати сантиметрах друг от друга, а воздух между нами такой горячий и влажный. Трудно дышать, сложно не отвернуться. На заднем плане слышно, как гудят вечерние цикады. Киллиан напряженно сглатывает, отыскивая в моих глазах какой-то подтекст. Я не знаю, что сказать. Все воспоминания о неловких, неуклюжих свиданиях с привлекательными мужчинами, которые только у меня были, проплывают перед глазами. Я крайне невезуча в этом плане. Моргая, смотрю перед собой и провожу пальцами по его волосам. Я оставила их немного более длинными на макушке. - Мне нужно лишь сформировать вот здесь, и готово, - мой голос звучит хрипло и прерывисто. - Ладно, - отвечает он таким же хриплым голосом. Я хмурюсь, сердясь на себя, пока продолжаю стричь. Эту пытку пора заканчивать до того, как я совершу что-то глупое. Становлюсь между его бедрами, чтобы завершить работу над передней частью его волос. Ошибка. Теперь лицо Киллиана всего в паре сантиметров от моей груди. Его плечи напрягаются. И клянусь, парень перестает дышать. Или, может, это я перестала. Тишина обрушивается на нас вместе с тем, как заканчивается песня цикад. Никто не движется и не произносит ни слова. А затем всё меняется. Не важно, что его пальцы едва скользят по моей майке. В ту секунду, как он прикасается ко мне, мое тело напрягается, а затем вибрирует, словно камертон, по которому только что ударили. Пульс останавливается, дыхание перехватывает, а потом сердце начинает бешено колотиться. Ножницы дрожат в руке, а затем скользят через его волосы, издавая громкий звук. Кончики его пальцев осторожно прижимаются к линии между моими шортами и майкой, удерживая меня на месте, так как я невольно начала немного раскачиваться. На секунду мои глаза закрываются. Я могла бы отойти, сказать ему отвалить. Но не делаю этого. Легкое, но такое ощутимое прикосновение посылает тепло и пульсирующую потребность через всё мое тело. Мне так приятно, что почти начинаю хныкать. Я сглатываю и продолжаю стричь его волосы, теперь чувствуя себя менее уверенной, но всё еще полной решимости закончить начатое. Ни один из нас не признает тот факт, что он прикасается ко мне. Мы не произносим ни слова, когда его пальцы медленно начинают двигаться под мою майку, скользя по голой коже. Но, Иисусе, я чувствую это, и мои колени угрожают подогнуться. Его руки лениво перемещаются, словно парень просто наслаждается, ощущая меня. Как будто он вправе ко мне прикасаться. И вот я больше не могу притворяться. Ножницы издают звон, когда я опускаю их на стол.