– Что случилось, моя хорошая? – Мгновенно превращаюсь из Повелителя Вселенной в слегка перепуганного будущего молодого папашу. – Тебе плохо? Принести воды?.. – Нет, не надо, все уже прошло… Снова толкался… – Даша как-то по-детски обиженно смотрит на меня. В голове всплывает то ли прочитанное в книге, то ли увиденное в кино, и очень подходящее к случаю… Аккуратно сажусь рядышком и наклоняюсь к животику. – Сыночка, привет! Это я, твой папа. Очень прошу тебя, маленький, потерпи еще немножко. Скоро мы встретимся. А пока, пожалуйста, не делай нашей маме больно. Ей и так нелегко приходится… Вот когда появишься на свет божий, тогда и будет самое время резвиться и баловаться. Сначала ты будешь лежать в своей кроватке и проверять, что крепче – твой голос или наши нервы. Потом научишься садиться, вставать, ползать, бегать на четвереньках. А потом, когда сделаешь свой первый шаг, мы устроим бо-ольшой праздник! И у тебя будет так много красивых и интересных игрушек!.. А еще позже, когда подрастешь, я научу тебя кататься на велосипеде и играть в футбол… И мама, и я тебя очень любим и очень ждём, когда ты родишься… Поднимаю голову и вижу Дашины глаза и улыбку. Тихонько чмокаю её в щеку и шепчу на ушко, как будто кто-то может нас подслушать: – Вот видишь, любимая, как велика воспитательная сила отцовского слова… Получаю в ответ шутливый подзатыльник и почётные титулы оболтуса и болтуна. Но наши семейные забавы довольно быстро подходят к концу. Дашенька действительно выглядит довольно усталой, поэтому опять смотрю в тёмное окно, пока она перебирается в кровать. А потом снова сажусь рядом и беру её прохладную ладошку в руки. – Помнишь, я как-то рассказывал тебе сказку про Дениску-дурачка? – Да, а чем она закончилась? – Моя рыженькая лисичка-сестричка вопросительно смотрит на меня уже немного сонными глазами. – А тем, что царевна Даша вылечила-выпестовала его, и превратился Дениска-дурачок в Дениску-богатыря. Собрал он тогда своих дружков и предложил им силушку растить, чтобы всем богатырями стать. И стали они тренироваться и денно, и нощно. Из ружей стреляли так метко, что даже иногда в забор попадали, на котором мишени висели. Камни вместо гранат так ловко кидать научились, что в округе ни одного целого окна не осталось. Местные жители рассердились на богатырей Денисовых с ним же во главе и решили переловить их и рёбра всем пересчитать. Но дружина богатырская еще и бегать тренировалась, пытаясь по лесам за зайцами гоняться. Правда, ни одного не поймали, зайцы те кошками оказались и на деревьях прятались… Так и унесли ноги чудо-богатыри. Долго ли, быстро ли бежали, а встретили в одном лесу старичка-лесовичка, почтальоном называемого. И поведал им тот старичок весть грустную. Мол, войной на землю русскую ворог пошёл. И зовут того ворога… – Зараза, кроме старого анекдота на ум ничего не приходит, хорошо, что Дашенька уже почти спит. – И зовут того ворога – Чудище Поганое. И пришёл он на землю русскую с полчищами неисчислимыми. И все воины его куда ни глянут, всё вянет. Как саранча злая, идут по земле, только пепел и руины за собой оставляя. А сила их – в шапках диковинных, из кожи деланных, на соусник, вверх донцем перевернутый, похожих, а поверх еще и шишак острый торчит там. И потому обладают шапки те силой колдовской, с которой никто справиться не может. Как узнал о том Дениска, закричал громовым голосом: «А ну-ка пошли, друзья-товарищи, воевать то Чудище Поганое!» А дружки его перепугались, да и отвечают: «Ты, Дениска, как самый сильный богатырь, иди и придержи полчища вражеские, а мы тем временем за подмогой сгоняем!» И как дали стрекача, только пятки засверкали. Порадовался Дениска, что так хорошо они бегать натренировались, да и пошёл навстречу Чудищу. Вышел в чисто поле, а там – рать вражеская, неисчислимая, от края и до края. И посередине стоит Чудище Поганое, и шапка его колдовская на солнце блестит. И хохочет над Денисом: «Вот какое войско великое на нас ополчилось! Аж целый богатырь пожаловал!» Тут Дениска ему и говорит: «А ты не радуйся раньше времени! Вот когда победишь, тогда и будешь ржать голосом своим лошадиным!» Пуще прежнего развеселилось Чудище и кричит в ответ: – Да я тебя тремя щелбанами насмерть уложу и не запыхаюсь! – А ты, как я вижу, из детских забав еще не вырос! Возвращайся домой, а то заблудишься, плакать станешь! Давай по-мужски решим. Кинем жребий, да по три удара каждый другому и влепит! На том они и порешили и жребий кинули. И легла монетка так, что первому бить выпало Чудищу Поганому… Всё, спит моё чудо рыжеволосое. Тихонько посапывает в подушку, только пальчики в моей руке иногда подрагивают. Но историю нужно закончить… – …Первый раз ударило Чудище Поганое – по колено в землю Дениска вошел. Второй раз ударило – по пояс в землю Дениска вошел. В третий раз ударило Чудище – по шею в землю Дениска вошел. Потом вылез из ямищи глубокой, испил водицы ключевой, выломал дубок десятилетний… Первый раз ударил Дениска – стоит Чудище Поганое. Рассердился тут богатырь, размахнулся и второй раз ударил – стоит Чудище Поганое. Ну как осерчал тут Дениска, да как влупит со всей дури – стоит Чудище Поганое… Одни только уши из жо… Кх-р-гм… Одна только шапка колдовская из штанов торчит… Глава 3 Вот теперь пора заниматься делами посерьезней устного фольклора. Тихонько, стараясь не скрипнуть половицей, выхожу и осторожно прикрываю дверь. Тестя с тёщей не видно, наверное, собрались отрабатывать команду «Отбой». Ну, и очень хорошо, пойду поищу Семена, чтобы узнать последние неприятные новости. Сибиряк с мальчишками сидит на лавочке возле крылечка и что-то негромко им рассказывает. Присаживаюсь рядом… – …С виду – увалень увальнем, а силы и быстроты в нем на десять мужиков хватит. Один раз, помню, подрядились мы с одним барином важным из Ново-Николаевска на медведя его с двумя друзьями сводить. Так оне, герои городские, не в обиду тебе, Саша, с лабаза охотиться не захотели, потребовали в тайгу их вести. Тогда мне напарник, Ивашка, и предложил, мол, есть место, где недавно Хозяин появился, давай туда. Ну, думаю, парень местный, из остяков, в тайге родился, в тайге живет, коль говорит, значицца – знает. Вот и двинули мы в те края. А я ешо барам этим говорю, мол, охотиться будем с подходу, надобно, чтоб ни шороха, ни бряка не было, уйдёт добыча-то. Они в ответ тока смеются, вот выведи, говорят, нас на выстрел, а тама посмотрим, и на ружья свои показывают. А стволы-то у них богатые были, не нашенской работы. Вопчем, мы с Ванькой думаем, помотаем их по тайге, да деньгу и срубим, уговор такой был – на зверя вывести. И вывели… Да только медведь-то, как потом оказалось, подранком был, вместо того штоб уйтить, нас услышав, петлю вокруг сделал, да сзаду и кинулся. Эти горе-охотники со своих ружей лупанули, да только целиться со страху позабыли. Так вот тут напарник мой к зверю и кинулся. Палом своим ему сначала по глазам полоснул, потом в шею вогнал, да от лапы медвежьей за кедру-то и улетел. Ну, тут уж и я подоспел, со своей тулки с двух шагов его под лопатку и жахнул. – Дядь Сём, а что такое «пал»? – подает голос любопытный Сашка. – А это палка недлинная, где-то чуток боле, чем аршин, а к ней такой нож большой, в локоть, приторочен. Вещь в тайге незаменимая. И тропу расчистить, и дров нарубить, и как оружие. – Так если дрова рубить, оно же быстро сломается, – не унимается почемучка. – Лезвие-то к ручке как крепко приделать? Чтоб об поленья не сломать? – А какие в тайге поленья? – удивляется Семён. – Там сушняк, что под ногами, и есть дрова. Это тебе не печку топить дома. А сам нож крепится очень даже крепко. В палке расщеп делается, туда хвостовик и загоняется, а перед этим на палку кожа мокрая с бычьего аль лосиного хвоста надевается. Когда высыхает, крепче железа становится. – Но всё равно, что это за оружие, палка с ножом? – Ты, вьюнош, в тайгу еще не ходил, многого не видел. Тот же Ванька-остяк вон, когда тропу бьёт, ёлку с одного удара перерубает, а пока она до земли летит, ствол еще на пару кусков пластает. А толщины там – с пол-ладони. Вот так-то… Ладно, время позднее, шагайте-ка, соколики, спать. А я вот с Денисом Анатоличем ешо побалакаю малость. Дожидаюсь, пока парни исчезнут за дверью, и с языка срывается очень волнующий меня вопрос: – Ну, что, Семён, как тут дела? – Было всё тихо, командир, да пять дён назад гостюшки незваные объявились. Самым первым – лотошник, калачами да булками торговать повадился. – Семен невесело усмехается, затем продолжает: – Товар у него стоящий, да только очень уж похожий на тот, что в булошной с два квартала отсель продаётся. Я туда сходил, похвастался, што соперник у них появился, тут хозяин мне всё и выложил, мол, лотошник этот у него и закупается. И торгует, получается, себе в убыток… И всё глазками своими колючими в сторону дома постреливает. Я Матвея стал к нему подсылать за калачами, а этот спрашивать начал, что да как. Кто живёт, что делают, ну и всё такое… А ешо офицерик драгунский, поручик, нарисовался. И барышня, вроде на швею аль на служанку похожая. И гуляет этая парочка по нескольку раз в день мимо забора. За неё не скажу, а драгунчик – точно ряженый. На нем форма как на корове седло сидит. И точно так же глазками в сторону дома стреляют… – А еще похожего офицера я видел на днях в компании с одной известной нам всем личностью. – Голос вышедшего на крыльцо тестя заставляет вздрогнуть от неожиданности. – Не удивляйтесь, Денис Анатольевич, Семён ввел меня в курс дела после моих настойчивых расспросов. – Ну, так не чужой же человек, да и вцепился как клещ, – вполголоса виновато бормочет сибиряк. – Известная личность, насколько я понимаю, это – Вольдемар? Александр Михайлович согласно кивает головой и продолжает: – И ведёт он себя довольно странно. То чуть ли не отворачивался при встрече, а тут такой вежливый стал, делами интересуется, Дашиным здоровьем… когда вы появитесь, спрашивал. И видели мы его, когда гуляли в парке, пару раз с каким-то офицером и барышней, похожей на белошвейку. В летнем кафе… – Так, понятно. Наверное, зря я его тогда пожалел… – Нет, Денис Анатольевич, не зря. Гомель – городок небольшой, а этот тип довольно популярен среди местного бомонда. В первую очередь как организатор взаимовыгодных дел… Скажите мне, дорогой зять, почему вдруг такая шумиха вокруг вас? Кому-то перешли дорогу? – И да, и нет. Кое-кому очень хочется, чтобы я был игрушкой в его руках. – Но зачем? И кому? – Затем, что, имея в распоряжении мой батальон и его командира в качестве послушного исполнителя, можно таких дров наломать… А что касается «кому?», имя Александр Иванович Гучков вам о чем-нибудь говорит? – Однако!.. – Тесть не скрывает своего удивления. – Высоко взлетели, Денис Анатольевич… И что собираетесь теперь делать? – Как уже говорил, отправить вас всех в безопасное место. – К академику Павлову в его институт? Думаете, такая всемогущая фигура, как Гучков, не сможет туда дотянуться? Сомнительно… – Александр Михайлович, прошу поверить мне на слово, эта всемогущая фигура и его люди могут появиться в институте только в качестве безнадёжных пациентов. – Что, даже с полицией или там еще с кем-то не смогут сделать так, как захотят? – Тестю всё еще не верится в сказанное. – Да хоть с кем… – улыбается молчавший до сих пор Семён. – Поедут… И не доедут. Я там был – места глухие, леса дремучие. Утянут их лешие с кикиморами к себе в чащобу, и поминай как звали… Ну да, ну да, особенно, если лешие будут в лохматках, а в руках – «оборотни» с люгерами. Например… – Ну, хорошо. – Инженер оставляет планы на будущее в покое. – А сейчас что будем делать? Может, вы просто заберёте Дашу с собой и немедленно уедете? – Александр Михайлович, я заберу и Дашу, и всех вас. Но мне нужен этот Кирилл Иннокентьевич. С ним тоже хотят пообщаться… некие достаточно могущественные персоны. И, поверьте, это не есть цель моего приезда – ловить кого-то, используя близких мне людей как приманку. Просто совпало одно к одному. – …Хорошо, я вам верю. Как чувствовал, отпросился назавтра со службы. И Мишу попросил… Что думаете делать? – С утра встречу на вокзале друзей, постараюсь узнать, где этот чинуша обитает… И, возможно, нанесём ему визит. Хотя эта мышиная возня вокруг дома мне очень не нравится. – Так, может, дождаться его здесь? Он обещался быть завтра, чтобы получить ответ. – Тесть вопросительно смотрит на меня. – Нас будет пять… шесть вооруженных мужчин, не думаю, что он решится на что-то этакое. – А как объяснить всё нашим дамам? – Честно говоря, этот вопрос волнует меня больше всего. – Полина Артемьевна уже в курсе всех дел. А что сказать Даше?.. Вам решать. Я думаю, что правду, Денис Анатольевич… Глава 4 На вокзал я приехал заранее и, пока поезд не пришёл, заглянул в одно местечко. Жандармским отделением называемое. Как-никак, помимо всего прочего выполняли господа функции комендатуры, и надо было «встать на учёт». Дежуривший там корнет, индифферентно задав несколько вопросов и сделав у себя в гроссбухе соответствующие записи, сообщает, что более господина капитана задерживать и тратить драгоценные секунды его отпуска не осмеливается, и тут же отпрашивается у сидевшего за соседним столом поручика отлучиться на несколько минут, типа за папиросами. Тот, абсолютно случайно показав пальцем на приоткрытую дверь в кабинет начальника, заговорщицки мне подмигивает и отпускает подчинённого. Отойдя сотню метров в сторону мастерских, сворачиваю в неприметный закуток между складами и дожидаюсь вышеупомянутого корнета Мишеньку Каменского, знакомого еще с «курсов повышения квалификации» на базе. – Здравствуйте, Денис Анатольевич. Мои поздравления, – корнет кивает на новенький орден. – Доброго утра вам, Михаил Павлович. Спасибо. Чем порадуете? – Интересующее вас лицо прибыло три дня назад, остановилось в «Савое», вчера согласно полученным из столицы инструкциям ему незамедлительно предоставлено в распоряжение купе первого класса на сегодняшний поезд до Петрограда. На три часа пополудни. В городе данный господин встречался с несколькими местными представителями Земгора и прибывшим незадолго до него поручиком Овсиевским, личность которого, честно говоря, вызывает подозрения. Кавалерийский офицер, спотыкающийся о свои ножны, – это нонсенс, но документы в порядке… Чем мы можем еще быть вам полезны? – Мне нужно, чтобы кто-нибудь на всякий случай в районе часов двух был недалеко от дома инженера Филатова. Повторюсь – недалеко и незаметно. Остальное сделаем своими силами. Утренний поезд, если не ошибаюсь, прибудет минут через десять?