Теперь и эти побелели как снег. — Но мы не предавали хаора! — воскликнули оба. — Вы — нет. Но вы тоже можете рассматриваться как соучастники, ибо знали, что Таррек и его подпевалы снюхались с демонами, и тем не менее исполняли его приказы. Пока Таррек был в трансе, я временно получил власть сара и смог пройти к вам. Но, увы, все хорошее быстро кончается. — И он с нарочитой грустью посмотрел на свои руки. — Предатель очнулся — и он снова cap. Паэри переглянулся с помощником. Тот, сощурившись, окинул Гавра еще более внимательным взглядом, качнул головой: — Ты заблуждаешься, Таррек еще не вернул власть. Его чеер отзывается, но не может передать сообщение — хозяин не отвечает. Он по-прежнему в трансе. — Тогда кто перехватил у меня силу сара? Я ее больше не чувствую. Ладно, разберемся. — Гарв махнул рукой. — Вы можете и дальше исполнять его преступный приказ и никого не допускать к моей тетушке, но подумайте хорошенько, сможете ли вы препятствовать таинэ Орияр? Лекари опять переглянулись, уже обеспокоенно. — Подожди-ка, сун Грав, но если ты потерял силу сара, а Таррек ее не вернул… Риандра очнулась! — Паэри стремительно развернулся и бросился к деревянной двери в глубине помещения. За ним побежали Савир и Гарв, хотя лекарь с серьгой и попытался закрыть перед сизоносым дверь, но не успел. Я тоже постаралась не отстать. В этом помещении еще сильнее чувствовалась рука магов. Зачищенные от неровностей и сплошь покрытые рунами стены слегка фосфоресцировали, наполняя высеченную в скале комнату мягким, не раздражающим глаза рассеянным светом. Откуда-то поступал свежий теплый воздух, наполненный влагой и запахом тающих льдов. Мебели не было. Никакой. Первозданная пустота. А в центре комнаты на магической воздушной подушке и тросах была бережно подвешена и опутана магическими бинтами женская фигурка. Магистр Паэри провел ладонью над телом, не прикасаясь, словно сканирующий лазер, задержал руку надо лбом и облегченно выдохнул: — Сила к вам вернулась, сара Риандра! Ответом был тихий скорбный вздох: — Рано… Хранитель еще не найден. Так? — Так, госпожа. Ищут. — Таинэ здесь? — Да. — Помоги мне сесть. — Нельзя вам еще… — Я приказываю, Паэри. Голос был таким властным, что даже меня пробрало до озноба. Старый лекарь поморщился и с выражением крайнего негодования на лице начал аккуратно дергать за нити разноцветной паутины. Через несколько мгновений женщину развернуло к нам, верхняя часть ее корпуса приподнялась под сорок пять градусов, и я встретилась взглядом с затуманенными болью, но внимательными светло-карими глазами. Вблизи и без накидки сара Риандра оказалась очень похожей на английскую актрису Хелен Миррен — состарившуюся, с бесчисленными тонкими, как паутинки, сеточками морщин, но сохранившую аристократическую гордость в каждом движении. Ее прежняя тонкая красота еще проглядывала сквозь возраст, как отражение сквозь потрескавшееся зеркало. — Оставьте нас! — потребовала Риандра. Мужчины не стали перечить — поклонились и молча вышли. — Подойди поближе, таинэ, и дай мне руку, если не гнушаешься старой больной женщины, — прошептала сара. Я выполнила ее просьбу. Ладонь Риандры оказалась лихорадочно горячей, сухой и слабой. Она сжала мою руку, закрыла глаза, и мне показалось, словно невидимые крохотные пальчики феи пробежались по моему лицу, вискам и затылку. Голова слегка закружилась, несмотря на то что ментальные щиты я не отпускала ни на миг. — Вот ты какая, душа чужого мира… — Риандра открыла глаза и улыбнулась. — Как тебя звали там? — Тамара. — Это личное имя. А имя рода? — Коршунова, — сказала я на русском языке и для этого пришлось приложить усилия. Потому что сознание раздвоилось и норовило мыслить на языке суафитов. — Оно что-то значит, леди Тамара? Каждое имя имеет какой-то смысл. — Тамара? Не знаю. Когда-то так звали одну земную царицу. — Нет, не то! — Риандра нетерпеливо дернула кистью руки. — Что означает имя твоего рода? — Птицу. Коршун — название крупной хищной птицы семейства ястребиных, питаются в том числе змеями, — поделилась я статьей из Википедии, которую часто цитировал гостям мой папа. Обычно он добавлял «как видите, любого гада сожру и не отравлюсь». Сердце сжалось от тоски. Папа… — Какие они, эти кьор-шун? — спросила сара. — Расскажи. Я удивилась. Как будто поговорить нам больше не о чем! Но не стала расстраивать больного человека и вспомнила подробности: — Они очень разные бывают: черные, красные, белые. На самом деле все пестрые, в белую или желтую крапинку. Высотой около полуметра, размах крыльев бывает и полтора метра. Клюв загнутый книзу. Санитары леса, как и волки. То есть уничтожают слабых особей, но не гнушаются и падалью. Очень умны. — Как легендарная птица тар-кьорвей-ар, — улыбнулась Риандра. — Это все очень интересно, но я не то имела в виду. Какая магия у вашего рода? — Никакая. В моем мире нет магии. Светло-карие глаза потускнели, словно подернулись вторым веком, полупрозрачным, как у птиц. — Что значит — нет? И никогда не было? — Не знаю. Сейчас мы считаем магию сказками и выдумками. — Напрасно… Но мы к этому еще вернемся. Сейчас я хочу знать вот что: ты собираешься остаться? — Остаться? Где? В вашем клане? Надолго? Риандра поморщилась. Я и сама мысленно морщилась, оттого что приходится разыгрывать тупую дурочку, но в этом змеино-вороньем гнезде я доверяю только духу Аркусу. — Спрошу иначе. Чего ты хочешь больше: стать любящей и любимой женой Дэйтара Орияра или вернуться домой, в родной мир? Она не сказала «хаора». Еще бы, в тот же миг, как я стану его женой, у сферы Суаф опять не станет хаора. Что за дурацкие законы! Магические, понятно. — Если я вернусь, тогда женой Дэйтара станет настоящая Тиррина, графиня Барренс? — Для тебя это не будет иметь никакого значения. Ты забудешь случившееся, как странный сон. Забыть? Кто-то очистит мне мозги? Никогда! И я пошла ва-банк, интересно было посмотреть на реакцию сары. Пока она ослаблена, не сможет держать железный контроль над собой, и я пойму, насколько эта птичка увязла в предательской клоаке. То, что она, возможно, возглавляла планы изменников, логически вытекало из ее статуса и дара. Риандра не могла не знать о делишках Таррека. — Ваш племянник придумал третий вариант, сара. — И вы на него согласны? — вскинула она тонкие брови. — Нет. Я не самоубийца. Но, похоже, мое согласие Таррека не интересовало. — Тогда и говорить об этом варианте нечего. — Она дернула кистью руки, словно откидывала нечто липкое. — Впрочем, я что-то стала плохо соображать. Мой вопрос опоздал, вы уже сделали окончательный выбор. — И какой же? — Я снова включила «блондинку». Риандра улыбнулась уголком рта: — Ты знаешь. Как только ты разумом приняла свой выбор, таинэ, ты смогла повелевать нашими скалами через кристалл твоего малого Ока. Как только ты примешь свой выбор сердцем, ты сможешь гораздо больше. Стоит ли искать путь домой, таинэ? Я сцепила кисти рук в замок. Не смейте отнимать у меня дом. Не смейте. — Вы — Вороница, сара. Вы должны понимать, что птицу всегда влечет в родное гнездо. В каких бы прекрасных далях ее ни носило, она возвращается. Коршун — перелетная птица, кстати. Это инстинкт. — Ты — человек. Разумное существо, перешагнувшее животную природу. Тем более реликтовую птичью. Я мотнула головой: — Не будем вдаваться в споры. Я должна знать, что мой дом найден и я всегда могу в него вернуться. Просто должна знать. И еще я должна знать, кто вырвал мою душу из тела и зачем. Какие он преследуют цели. Понимаете? Ради собственной безопасности, ради безопасности Дэйтара и ради моих детей, если они появятся раньше, чем я уйду домой. Судя по вашим вопросам, вы знаете куда больше об этом, чем кто бы то ни было. Вы же были сильнейшей вещуньей. Разве вы никогда не пророчествовали о будущем суафитов? Риандра кивнула: — Да. У меня были видения. Но будущее — это лишь возможность, которая может никогда не наступить. Оно не определено. Это всего лишь череда вероятностей, зависящая от бесконечного числа факторов. — Но что-то наиболее вероятно, а что-то нет.