Но, выслушав мой гениальный план, дух пришел в ужас. Ни много ни мало я предложила ему найти некроманта (можно несчастного Гарлея), запугать и заставить его переместить мою душу (или асу, по терминологии Проводников Смерти) в маргиссу. Ненадолго, на момент обряда. Спасти Дэйтара от гнева Небес, а потом перетащить мою трусливую душонку обратно в припрятанное где-нибудь под кроватью тело. Главное, чтобы оно разлагаться не начало. «Идиотка! — ругался Аркус. — Я так и знал, что в тебе найдется какой-то существенный изъян! Не бывает умных женщин! Точнее, ум в вас — явление временное и крайне неустойчивое». «Будешь орать — договорюсь с Тарреком! Думаешь, мне хочется даже пару часов жить растением?» Дух обиженно заткнулся. К счастью, явилась женщина, присланная Катрой мне в помощницы, и мы не успели рассориться вконец. Она оказалась высокой, очень худой и некрасивой, лет тридцати навскидку. Вытянутое унылое лицо, слишком тонкие губы и усталые светло-карие в рыжину глаза. В густых черных волосах, заплетенных в косы, проблескивали белые и золотые пряди. Я уже видела это лицо: женщина сидела на общих трапезах в самом дальнем конце длинного стола. — Меня зовут Варьяна, — поклонилась она. — Вы родом не из клана Белых Воронов? — не сдержала я любопытства. — Нет, я вышла замуж за одного из них, — улыбнулась Варьяна. И мгновенно ее лицо преобразилось, похорошело, словно осветилось невидимой лампочкой. Заиграли ямочки на порозовевших от смущения щеках, глаза под густыми ресницами зажглись добрыми и теплыми солнышками. — Похоже, ему повезло с женой, — улыбнулась я в ответ. — Вы действительно сильный менталист, таинэ. — Женщина посмотрела на меня с опаской. Я покачала головой: — Я не применяла к вам магию. Честно говоря, я еще не обучена управлять своим даром и не ощущаю его присутствие. — У вас все впереди, таинэ, — обнадежила она. — Скажите, а гости уже прибыли? — Нет, еще рано. У них раненые, приходится соблюдать осторожность. — А говорили, никто не пострадал. — Пара переломов — это еще не страдание, — бессердечно отмахнулась младшая лекарка. — Они все — маги, справятся с незначительными повреждениями. Таинэ, сара Риандра просила вас надеть сейчас ритуальное платье. Она хочет провести поиск хранителя, не дожидаясь полудня. И не дожидаясь гостей. Почему? Из-за советника? Хочет успеть найти хранителя и получить дар обратно, чтобы встретить гостей во всеоружии? Значит, боится. Любопытно. — Вы знаете, что из-за вас в клане сейчас каждый Ворон носит с собой защитные амулеты от менталистов? — спросила Варьяна, помогая мне надеть тяжелое одеяние так, чтобы не повредить ни один нашитый на него драгоценный камень. — А раньше не носили? Женщина поправила складки юбки и принялась застегивать крючки. — Раньше всех магов замка защищал дар Белого Ворона. Вещуны — слишком лакомая добыча для менталистов, поэтому клановый дар имеет еще и эффект своеобразного зонтика, укрывающего мысли и видения вещунов и вещуний… Готово! Теперь прическа. Я села перед зеркалом. Варьяна взяла щетку и болтала, бережно распутывая пряди белых волос. — Когда Риандра потеряла сознание, дар ее покинул. И зонтика не стало. Именно поэтому Таррек поселил вас сначала в защищенную изнутри и снаружи башню детинца. — А я думала, чтобы убить меня в войне со ступеньками. Я же бескрылая, летать не могу. — Ничего, это временно. Хаор даст вам крылья, когда вы станете его женой. — Стану ли? — вырвалось у меня. Не хотела вслух. Нельзя показывать слабость. Мы обменялись взглядами в зеркале. Варьяна смотрела изучающе, сощурившись, что-то прикидывая в уме. Жаль, что я неполноценный менталист и не могу считать ее мысли. Впрочем, на ее груди висела целая горсть амулетов. Кольца женщина не носила совсем, даже брачных. Как и Катра, кстати. Видимо, здесь это у лекарей не принято. А вот браслеты выглядели подозрительно: камни излучали не только сияние драгоценностей, но и сверкали разноцветными узорами заклинаний. И один из камней на браслете напомнил мне узором кольцо Дэйтара, использованное им для создания портала. Хвала моей тренированной памяти! Теперь мой план стал действительно гениальным. Но получается, и Таррек, и Риандра врали мне, что замок нельзя покинуть порталом. Впрочем, они говорили, что сюда нельзя попасть таким образом, если не работает главный портальный круг. Это точно. А лекари должны иметь локальные порталы, чтобы мгновенно прийти на помощь к больному или раненому. В таком случае, если у них есть порталы… — Варьяна, — не выдержала я. — Скажите, лекари клана имеют личные портальные камни? Она кивнула. — Тогда почему раненые из отряда сара Энхема остались без вашей помощи? — По трем причинам, таинэ, — по-военному четко ответила она. — Первая: из-за обвала никто в отряде не мог передать точные координаты, поэтому идти порталами было бы самоубийством. Второе: я уже говорила, что повреждения не смертельны, сами справятся. Каждый Ворон проходит обучение, как оказать первую помощь. И третье: мы отправили им на помощь стражей, бывших поблизости, а у них всегда с собой запас медикаментов и перевязки. Всю дорогу до трапезной я мысленно болтала с Аркусом, обсуждая новый потрясающий план. И на этот раз вредный дух не мог обрезать мне крылышки воодушевления, как ни размахивал виртуальными ножницами. Я была уверена, что отлично помню рунный рисунок портала Лаори-Эрля. Я его видела не один и даже не два раза и могла бы воспроизвести с закрытыми глазами. Оставалась сущая мелочь: раздобыть портальный камень и научиться им пользоваться. У входа в трапезную я остановилась на пару секунд, придавая лицу слегка скучающее выражение, но не преуспела. Риандра сразу меня раскусила: — Вы сегодня светитесь от радости, таинэ. — Конечно, сара, ведь я скоро увижу своего наставника и узнаю новости о моем таире. Могу я узнать, почему перенесли время ритуала поиска? — А почему нет? — пожала плечами Риандра. На ее ритуальном платье камни заиграли ослепительными вспышками. Выглядела она в нем как настоящая царица и держалась так же, с королевским величием. — Два раза дневной поиск был неудачным. Возможно, дело в вашем кольце, точнее, осколке Ока Истины: от него в тонких мирах слишком интенсивное свечение, а наши вещие глаза уже отвыкли от сияния святыни. Если к нему добавляется свет ауры сферы Суаф и полуденный свет нашего солнца, эта интенсивность и может давать эффект слепоты. Сегодня мы приняли меры, чтобы… Бла-бла-бла… Виртуозная отмазка, что тут скажешь. То ли ожил мой дар менталиста, которым так гордится наставник Нэйсон, то ли утренняя взбучка от Аркуса прочистила мне мозги, но я слышала фальшь в каждом слове Риандры. — Приступим? — Я протянула ей руку с брачным кольцом, и сара вцепилась в нее с жадностью голодной волчицы. «Не подведи, Дэйтар, — усмехнулась я про себя. — Ты ведь хочешь побеседовать с этой женщиной?» Я успела поймать короткий смешок Аркуса и провалилась в видение. «Сегодня ты ранняя пташка, Тома», — завибрировал в голове могучий голос, отличавшийся от тенора Аркуса, как безбрежный космос отличается от капельки Земли. Казалось, само небо — перламутровое, с нежными розовыми росчерками перистых облаков — говорит со мной. «Спасибо тебе за Аркуса. Это ведь ты помог ему найтись, да? И ты забросил его дух в маргиссу. Я сразу догадалась, что это может быть только твоим чудом. Иначе Аркуса носило бы из мира в мир магическими потоками, как пушинку ураганом, или он попал бы в ловушку, но в маргиссу, да еще в такой удачный момент, чтобы узнать о заговоре советников, — никогда. Теория вероятностей сдохла бы. Ты — Белый Ворон?» «Еще не узнала, — вздохнул голос. — Нет, Белый Ворон летит впереди тебя, показывает путь. Смотри!» Я покрутила головой. Отметила, что мои крылья такие же перламутровые, как небо, а кончики перьев розовеют от нежного утреннего солнца Нижнего мира. А может, я облако? Перышко, нарисованное на небесном своде? И я вовсе не лечу, оседлав воздушную струю и изредка взмахивая крыльями, а парю на месте, и земля внизу медленно вертится, подставляя раскрашенный феерическими красками бок жарким объятиям нового дня? Какая все-таки красота под крыльями! Сегодня — изнеженная, томная. Как будто когда-то столкнулись в небе сотни хрустальных радуг, словно бокалы с шампанским, и разлетелись разноцветными осколками и брызгами. «Осторожно, Тома! — Строгий окрик вырвал меня из состояния нирваны. — Старайся не смотреть вниз, можно разбиться с непривычки. Это магия сферы». Я с трудом оторвала взгляд от быстро приближавшейся земли и устремила его вперед и вверх, судорожно работая крыльями. И словно невидимая ладонь подхватила меня, помогая справиться с головокружением. Впереди, словно жемчужина на перламутровом своде раковины, сиял огромный, как альбатрос, Белый Ворон. Он кружил над горами, сужая круги. В плотном мире, конечно, ни один ворон не поднимется на такую высоту. Но в иной реальности мира высота не имела значения. Мое физическое тело дышало где-то далеко внизу, его ладони были крепко сцеплены с ладонями соседей — сары Риандры с одной стороны и суна Гарва с другой, и я какой-то частью сознания ощущала тепло их рук. А мое крылатое «я», которое я сознавала и как какую-то перламутровую птицу, и как Тамару Коршунову, парило на неимоверной высоте и опускалось вслед за моим провожатым, Белым Вороном. К моему изумлению, Первопредок клана спускался к своему гнезду — я узнала очертания пиков и ущелий, которые сун Ирридан показывал мне на карте несколько дней назад. А потом узнала и разрушенный каменный мост, и Белые врата, и почти восстановленный портальный круг, вокруг которого суетились Вороны в форме стражников и в простых черных камзолах. Через обрушившиеся пролеты моста был перекинут легкий подвесной мостик, укрепленный магией, и по нему, цепляясь за веревочные перила, передвигалась уже знакомая мне парочка — молодой парень и его маленькая сестренка лет пяти. Ингер и Данка. Оба были уставшие, запыленные, их одежда поистрепалась, а мешок где-то потерялся. Видно, что остаток пути им дался нелегко. Брат крепко сжимал ручонку сестры, утонувшую в его широкой крепкой ладони, а на его симпатичном лице светилась широкая улыбка. Второй рукой он держался за «перила»: пропускал веревку в кулаке, не разжимая пальцев. «Странно, почему они не пользуются крыльями?» — удивилась я, а потом вспомнила, что у юных Воронов даже после второй инициации еще слишком слабые крылья, чтобы рискнуть перелететь через широкую расщелину пропасти. Первопредок уселся на уцелевший от врат столб и склонил голову, рассматривая толпу мужчин и приближающихся путешественников. Два стражника отделились от магов и внимательно наблюдали за происходящим. «Почему им никто не помогает?» — опустилась я на второй столб. Белый Ворон повернул ко мне голову, насмешливо каркнул. Его никто не услышал. Нас никто и не замечал, кроме самих путешественников. Маленькая ясновидящая, узрев Первопредка, подпрыгнула, вырвалась и понеслась вперед, показывая на Ворона пальцем и что-то крича. Парень бросился за ней. Деревянные мостки зашатались, раскачиваясь от их бега. Внезапно девочка споткнулась, упала, покатилась, обдирая коленки и локти. Наблюдавшие стражи взвились в воздух, как ракеты. Не успели. Ингер в отчаянии прыгнул, распахнул крупные, но в клочья изодранные крылья, и в последний миг перехватил уже юркнувшую в пропасть, как монетка, сестру за руку. Стражи мгновенно развернулись в воздухе и вернулись на свой пост. «А, так это испытание! — возмущенно фыркнула я. — Типа кто выживет, тот достоин почетного звания потомка Белого Ворона. И не жалко ребенка? А если бы твой хранитель разбился? У вас и так мало детей рождается». Первопредок гневно встопорщил перья и стал похож на петуха. «Эх, — внезапно кольнула меня ностальгия. — Как там мои боевые петушки поживают? Не обижает ли их Кенз? Может, давно уже в суп пустил, скормил армии зомби… И как там без меня Лаори-Эрль?» Никогда не думала, что буду так тосковать по чужому дому. И по его хозяину. А этот гад пернатый меня на овощ променял! Обидно.