Кейтилин хотелось подбежать к нему, поцеловать в милый лоб, обнять покрепче, защищая от всего, что могло бы повредить ему… но здесь, перед лордами, она не смела этого сделать. Робб теперь исполнял обязанности ее мужа и своего отца, и незачем было мешать ему. Поэтому Кейтилин сдержала себя и остановилась у дальнего конца базальтового блока, который здесь использовали в качестве стола. Лютоволк встал и направился через комнату к тому месту, где она остановилась. Зверь уже перерос обычного волка. — Вижу, ты отращиваешь бороду, — сказала она Роббу. Серый Ветер незаметно ткнулся в ее руку. С внезапной неловкостью Робб почесал свою заросшую челюсть. — Да. — Волосы на его бородке были рыжее, чем на голове. — Мне нравится. — Кейтилин мягко погладила голову волка. — Ты похож на моего брата Эдмара. — Серый Ветер игриво лизнул ее пальцы и трусцой направился к своему месту возле огня. Сир Хелман Толхарт первым последовал за лютоволком через комнату и, выказывая свое уважение, преклонил перед Кейтилин колено, припав к ее руке. — Леди Кейтилин, — учтиво заметил он, — вы прекрасны как всегда, приятно видеть вас в наши тяжелые времена. За ним последовали Гловеры, Галбарт и Роберт, Большой Джон Амбер и все остальные — один за другим. Теон Грейджой оказался последним. — Я не ожидал увидеть вас здесь, миледи, — сказал он, преклоняя колено. — И я не рассчитывала оказаться здесь, — ответила Кейтилин. — Но когда я высадилась в Белой гавани, лорд Виман доложил мне, что Робб созвал знамена. Вы знаете его сына, сира Вендела. — Вендел Мандерли шагнул вперед и поклонился — насколько позволяло ему чрево. — А вот и мой дядя, сир Бринден Талли, прибывший ко мне от сестры. — Черная Рыба, — проговорил Робб. — Сир, благодарю вас за то, что вы присоединились к нам. Нам нужны люди с вашей отвагой. Сир Вендел, я рад видеть вас. А сир Родрик вместе с тобой, мать? Мне не хватало его. — Сир Родрик повернул на север прямо от Белой гавани. Я назначила его кастеляном и приказала охранять Винтерфелл до нашего возвращения. Мейстер Лювин — советник мудрый, но не искусный в делах войны. — Не беспокойтесь об этом, леди Старк, — прогрохотал Большой Джон. — Винтерфелл в безопасности. А мы сперва ковырнем мечом дырку в заду лорда Тайвина, прошу вашего прощения. И сразу в Красный замок — освобождать Неда. — Миледи, могу я задать вам вопрос? — Русе Болтон, лорд Дредфорта, говорил негромко, но когда он открывал уста, притихали и более рослые мужи. Взгляд на удивление бледных, почти бесцветных его глаз откровенно пугал. — Говорят, что вы задержали карлика, сына лорда Тайвина. А вы привезли его сюда? Клянусь, мы могли бы самым лучшим образом использовать этого заложника. — Тирион Ланнистер находился в моей власти, но теперь это не так, — вынуждена была признаться Кейтилин. Отозвавшийся суровый хор отнюдь не обрадовался этой вести. — Я столь же опечалена, как и вы, милорды. Боги решили освободить его, прибегнув к помощи моей дуры-сестрицы. Кейтилин знала, что не следует так открыто проявлять презрение, однако расставание с Орлиным Гнездом сложилось самым неприятным образом. Она предложила Лизе взять на несколько лет к себе в Винтерфелл лорда Роберта, утверждая, что общество мальчиков будет ему полезно. Ярость Лизы трудно было даже представить. — Сестра ты мне или нет?! — закричала она. — Если ты попробуешь украсть моего сына, то вылетишь отсюда через Лунную дверь! — После этого говорить было не о чем. Лордам хотелось узнать подробности, но Кейтилин подняла руку. — Вне сомнения, позже мы найдем для этого время, но путешествие утомило меня, и я желала бы поговорить с моим сыном с глазу на глаз. Конечно же, милорды, вы простите меня. — Она не оставила им выбора. Возглавляемые всегда почтительным лордом Хорнвудом, знаменосцы поклонились и вышли. — И ты тоже, Теон, — сказала она, увидев, что Грейджой остался. Он улыбнулся и оставил их. На столе стоял эль и сыр. Кейтилин наполнила рог, села, отхлебнула и посмотрела на сына. Теперь он казался выше, чем был, когда они расстались: первая бородка сделала его старше. — Эдмару исполнилось шестнадцать, когда он отрастил усы. — До шестнадцати осталось немного, — сказал Робб. — А сейчас тебе пятнадцать. Пятнадцать! И ты ведешь войско на битву. Понимаешь ли ты, почему я боюсь, Робб? Взгляд его сделался упрямым. — У меня не было выбора. — Не было? — спросила она. — Боже, а кого же я видела буквально мгновение назад? Русе Болтона, Рикарда Карстарка, Галбарта и Роберта Гловера, Большого Джона, Хелмана Толхарта… ты мог бы назначить командующим любого из них. Милосердные боги, ты мог даже доверить войско Теону, хотя я сама так бы не поступила. — Они не Старки, — ответил сын. — Робб, они — мужи, закаленные в битвах. А ты еще год назад фехтовал деревянным мечом. Кейтилин заметила гнев в глазах сына — вспыхнувший и сразу погасший, — и Робб вдруг превратился в мальчишку. — Понятно, — ответил он, смутившись. — Ты… ты отсылаешь меня в Винтерфелл? Кейтилин вздохнула: — Мне следовало бы это сделать. Тебе не надо было выступать. А теперь я уже не смею, по крайней мере в ближайшее время. Ты зашел чересчур далеко. Однажды эти лорды увидят в тебе своего сюзерена. И если я отправлю тебя сейчас домой — словно ребенка в постель без ужина, — они запомнят это и только посмеются за своими кубками. А потом придет день, когда тебе потребуется, чтобы они уважали или даже боялись тебя. Но смех убивает страх. И я не сделаю этого, как бы ни хотела огородить тебя от опасности. — Благодарю тебя, мать, — проговорил он, в официальном тоне слышалось явное облегчение. Кейтилин нагнулась над столом и прикоснулась к его волосам. — Робб, ты — мой первенец. Мне хватает одного взгляда, чтобы вспомнить тебя, красного и кричащего, едва появившегося на свет… Сын поднялся, явно недовольный ее лаской, и направился к очагу. Серый Ветер потерся головой о его ногу. — Ты слыхала… об отце? — Да. — Весть о внезапной смерти Роберта и падении Неда безумно испугала Кейтилин — более, чем она смела признаться себе, — однако нельзя, чтобы сын видел ее испуг. — Лорд Мандерли сообщил мне об этом, когда я высадилась в Белой гавани. А тебе известно что-нибудь о сестрах? — Пришли письма, — проговорил Робб, поглаживая лютоволка по загривку. — Одно было предназначено тебе, но его прислали вместе с моим в Винтерфелл. — Он направился к столу и, покопавшись среди карт и бумаг, возвратился с мятым пергаментом. — Прости, я не подумал прихватить твое. Вот что она написала мне. Нечто в тоне Робба обеспокоило Кейтилин, и она принялась читать, разгладив листок. Озабоченность уступила место сперва недоверию, потом гневу, наконец страху. — Это письмо написала Серсея, а не твоя сестра, — проговорила Кейтилин, дочитав до конца. — Главное здесь то, чего Санса не говорит. Все эти коварные любезности и ласки Ланнистеров… угрожают, как змеиное жало. Они взяли Сансу в заложницы и хотят удержать ее. — Но здесь нет ни слова об Арье, — указал расстроенный Робб. — Нет. — Кейтилин не хотела даже думать о том, что это могло означать, по крайней мере здесь и сейчас. — Я надеялся… обменять Беса на них. — Робб взял письмо Сансы и смял его в кулаке; судя по всему, движение это он делал уже не впервые. — Что говорят в Гнезде? Я написал тете Лизе, попросил помощи. Созвала ли она знамена лорда Аррена? Ты не знаешь об этом? Выедут ли рыцари из Долины, чтобы присоединиться к нам? — Только один — лучший из них, мой дядя… но Бринден Черная Рыба всегда оставался Талли. Сестра моя не собирается выходить за пределы Кровавых ворот. Роберт явно расстроился. — Мать, что нам делать? Я привел сюда целую армию, восемнадцать тысяч человек, но не знаю… то есть я не совсем уверен… — Он обратил к ней горячий ожидающий взгляд. Гордый молодой лорд в одно мгновение превратился в ребенка — в пятнадцатилетнего мальчишку, ожидающего советов матери. Так не годится. — Чего же ты испугался, Робб? — спросила она мягко. — Я… — Робб отвернулся, чтобы спрятать первую слезу. — Если мы выступим… даже если мы победим… Ланнистеры захватили Сансу и отца. Они убьют их, правда? — Они хотят, чтобы мы этого боялись. — Ты думаешь, что они рассчитывают обмануть нас? — Не знаю, Робб. Скажу одно: у тебя нет иного выхода. Если ты приедешь в Королевскую Гавань и принесешь присягу, тебе не позволят оставить город. Если ты подожмешь хвост и возвратишься в Винтерфелл, лорды потеряют все уважение к тебе. Некоторые даже переметнутся к Ланнистерам. Ну а королева, когда ей нечего будет бояться, сможет поступить со своими пленниками, как ей заблагорассудится. Наша единственная надежда заключается в том, что ты сумеешь победить врага на поле брани. Если тебе удастся взять в плен лорда Тайвина или Цареубийцу, обмен может и состояться, но главное не в этом. Пока у тебя есть достаточно сил и власти, чтобы Ланнистеры боялись тебя, отец и твоя сестра останутся в безопасности. Серсея достаточно мудра; она понимает, что пленники могут пригодиться ей, чтобы заключить мир, если война сложится неудачно. — Ну а если война сложится в ее пользу? — спросил Робб. — Что, если мы потерпим неудачу? Кейтилин взяла его руку. — Робб, не стану смягчать для тебя правду. Если ты потерпишь поражение, надежды для нас всех уже не останется. Недаром говорят, что сердце Бобрового утеса — это камень. Помни участь детей Рейегара! Кейтилин заметила страх, промелькнувший в его глазах, но в них была и сила. — Значит, я не проиграю, — пообещал он. — Расскажи мне все, что тебе известно о военных действиях в Приречье, — велела она. Надо было узнать правду, готов ли сын по-настоящему к бою. — Менее двух недель назад произошло сражение в горах под Золотым Зубом, — проговорил Робб. — Дядя Эдмар выслал лорда Венса и лорда Пайпера, чтобы удержать перевал, но Цареубийца напал на них и заставил вступить с ними в бой. Лорд Венс был убит. С тех пор нам стало известно, что лорд Пайпер отступает, чтобы присоединиться к твоему брату и его знаменосцам у Риверрана, а Джейме Ланнистер преследует его по пятам. Но это не самое худшее. Пока они сражались, лорд Тайвин привел с юга второе войско Ланнистеров. Говорят, что оно даже больше, чем армия Джейме. Отец, должно быть, знал об этом, потому что он выслал против них небольшой отряд под знаменем короля. Отец назначил командующим какого-то южного лорда… Эрика или Дерика — что-то в этом роде, но с ними был сир Реймен Дарри. В письме говорилось, что послали и других рыцарей вместе с гвардейцами короля. Но это была ловушка! Как только лорд Дерис переправился через Красный Зубец, Ланнистеры встретили их оружием, несмотря на знамя короля, а Григор Клиган напал на них с тыла, когда они попытались перебраться у Кукольникова брода. Этот лорд Дерик и еще несколько человек, похоже, бежали — точно этого никто не знает, — но сир Реймен погиб, как и почти все, кто был там из Винтерфелла. Лорд Тайвин, говорят, перерезал Королевский тракт и теперь идет на Харренхолл, сжигая все по пути. Дела все хуже и хуже, подумала Кейтилин. Положение складывалось куда более скверное, чем она надеялась. — Ты рассчитываешь встретить его здесь? — спросила она. — Если он зайдет так далеко, но никто не рассчитывает на это, — сказал Робб. — Я послал слово в Сероводье Хоуленду Риду, старинному другу отца. Если Ланнистеры придут к Перешейку, озерный народ пустит им кровь. Однако Галбарт Гловер утверждает, что у лорда Тайвина хватит ума, чтобы не делать этого. Русе Болтон согласен с этим. Они считают, что он останется возле Трезубца, по одному занимая замки речных лордов, пока Риверран не останется в одиночестве. Нам нужно идти на юг, чтобы встретить лорда Тайвина. Сама мысль об этом до костей проморозила Кейтилин. Какие шансы имеет пятнадцатилетний мальчишка против таких опытных полководцев, как Джейме и Тайвин Ланнистеры? — Разве это разумно? Здесь ты занимаешь сильную позицию. Говорят, что прежде Короли Севера, встав у рва Кейлин, могли отбросить от своих стен войско, в десять раз превосходящее их собственное. — Да, но припасы у нас оканчиваются, а здесь трудно найти пропитание. Мы ждали лорда Мандерли, но теперь, когда сыновья его присоединились к нам, пора выступать. Так вот что советовали лорды-знаменосцы ее сыну, поняла Кейтилин. Все эти годы она столько раз принимала их у себя в Винтерфелле, гостила вместе с Недом у их собственных очагов. Она знала каждого. Интересно, догадывается ли Робб, каковы они на самом деле? И все же они давали разумный совет. Войско, которое привел сюда ее сын, не было регулярным, как в Вольных Городах, и состояло не только из наемников, которым платят монетой. В Винтерфелле собралось ополчение из арендаторов, работников, рыбаков, пастухов, сыновей владельцев постоялых дворов, торговцев, красильщиков, ну и, конечно, наемников и свободных всадников, алчных до добычи. Они откликнулись на зов своих лордов, но пришли не навечно. — Отсюда надо уходить, это правильно, — сказала она сыну. — Но куда идти и с какой целью? Что ты намереваешься делать дальше? Робб помедлил.