Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 58 из 143 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Петир Бейлиш некогда любил меня, но он тогда был мальчишкой. Страсть его явилась трагедией для всех нас. Но она была неподдельной и чистой, так что незачем насмехаться над ней. Петир просил моей руки, и это его полностью оправдывает. А вы действительно злой человек, Ланнистер! — Ну а вы действительно дура, леди Старк. Мизинец никогда не любил никого, кроме Мизинца, и клянусь вам, что он хвастал не вашей рукой, но спелыми грудями, страстным ртом, жаром между ваших ног. Курлекет схватил его за волосы и резким движением откинул назад голову, открывая горло. Тирион ощутил шеей холодный поцелуй стали. — Пустить ему кровь, миледи? — Убейте меня, и правда умрет вместе со мной, — выдохнул Тирион. — Пусть говорит, — приказала Кейтилин Старк. Курлекет неуверенно выпустил волосы Тириона. Ланнистер глубоко вздохнул. — А как, по словам Мизинца, попал ко мне этот кинжал? Скажите мне! — Вы проиграли его на пари во время турнира в честь именин принца Джоффри. — Когда рыцарь Цветов сбросил с коня моего брата Джейме, так он сказал, да? — Да, — признала Кейтилин, морщина легла на ее лоб. — Всадники! С источенного ветром карниза над ними донесся крик. Сир Родрик отослал Лхариса наверх следить за дорогой, пока они отдыхают. Мгновение затянулось, никто не шевелился. Кейтилин Старк отреагировала первой. — Сир Родрик, сир Уиллис, по коням! — крикнула она. — Остальные конные позади. Мохор, охраняй пленников… — Дайте нам оружие! — Тирион вскочил на ноги и схватил ее за руку. — Вам потребуется каждый меч. Она понимала, что он прав, Тирион видел это. Кланы горцев не интересовались причинами вражды великих домов. Они с равной готовностью прирежут и Старка, и Ланнистера — точно так, как убивают друг друга. Разве что пощадят Кейтилин: она еще достаточно молода, чтобы рожать сыновей. И все же она медлила. — Я слышу их! — выкрикнул сир Родрик. Прислушиваясь, Тирион повернул голову на топот копыт дюжины лошадей, приближающийся все ближе. И вдруг все разом задвигались, потянулись к оружию, бросились к лошадям. Сверху посыпались камешки; Лхарис, скользя и оступаясь, спустился с гребня. Он приземлился прямо перед Кейтилин Старк, неопрятный мужчина с лохматыми длинными волосами, торчащими из-под конического стального шлема. — Человек двадцать, а может, и двадцать пять, — выдохнул он. — Молочные Змеи или Лунные Братья, точнее не знаю. Должно быть, у них повсюду соглядатаи, они знают, что мы здесь. Сир Родрик Кассель был уже на коне, с длинным мечом в руке. Моррек притаился за скалой, обеими руками сжимая заканчивающееся острым железом копье, зубы стискивали кинжал. — Эй, певец, — окликнул сир Уиллис Воде, — помоги мне с нагрудником. — Мариллон застыл, вцепившись в арфу, лицо его побелело как молоко, и слуга Тириона Моррек торопливо вскочил на ноги, чтобы помочь рыцарю вооружиться. Тирион не отпускал Кейтилин Старк. — У вас нет выбора, — сказал он. — Нас трое, и четвертый будет охранять нас… Четверо человек — они могут отделить нас от смерти. — Дайте мне слово, что вы сложите мечи после того, как закончится схватка. — Мое слово? — Копыта грохотали совсем близко. Тирион криво усмехнулся. — Даю вам его, леди, но моя честь — честь Ланнистера. Одно мгновение казалось, что Кейтилин плюнет на него, но вместо этого она отрезала: — Вооружайтесь! — и отправилась прочь. Сир Родрик перебросил Джику его меч и ножны и развернулся навстречу врагу. Моррек взял лук и колчан и припал на колено возле дороги. Он был гораздо лучшим стрелком, чем фехтовальщиком. Бронн подъехал, предлагая Тириону двухсторонний топор. — Никогда не сражался топором. — Оружие казалось Тириону незнакомым и неудобным: короткая рукоятка, тяжелое головище с отвратительным острием на конце. — Думай, что колешь дрова, — проговорил Бронн, извлекая длинный меч из заброшенных на спину ножен. Сплюнув, он направился вперед, чтобы стать возле Чиггена и сира Родрика. Сир Уиллис уже поднялся на ноги, чтобы присоединиться к ним, но все еще возился со своим шлемом — металлическим горшком с тонкой прорезью для глаз и длинным плюмажем из черного шелка. — Бревна не кровоточат, — проговорил Тирион, ни к кому, собственно, не обращаясь. Без панциря он ощущал себя нагим. Он огляделся, отыскивая укрытие, и бросился к Мариллону. — Подвинься. — Убирайся! — закричал ему мальчишка. — Я певец и не хочу участвовать в этой свалке. — Что, уже потерял любовь к приключениям? — Тирион пнул молодца, тот подвинулся, и как раз вовремя. Мгновение спустя враги наехали на них. Не было ни герольдов, ни знамен, ни рогов, ни барабанов, только звякнули тетивы Моррека и Лхариса, и из рассветной мглы выехали горцы: худые и смуглые, в вареной коже и резной броне, скрывавшие лица за решетками полушлемов. Руки в перчатках сжимали всякого рода оружие: длинные мечи, пики, заостренные косы, шипастые дубинки, кинжалы и тяжелые железные молоты. Возглавлял отряд рослый человек в плаще из полосатой шкуры сумеречного кота, вооруженный большим двуручным мечом.
Сир Родрик закричал: — За Винтерфелл! — и тронул коня. Бронн и Чигген ехали возле него, выкрикивая какой-то бессловесный боевой призыв. Сир Уиллис следовал за ними, размахивая шипастым кистенем вокруг головы. — Харренхолл! Харренхолл! — пел он. Тирион ощутил внезапное желание вскочить, замахнуться топором и выкрикнуть: — Бобровый утес! — Но приступ безумия быстро прошел, и он нагнулся пониже. Раздалось ржание испуганных лошадей, звон металла о металл. Меч Чиггена рассек обнаженное лицо наездника в панцире, а Бронн вихрем рванулся вперед, разя горцев направо и налево. Сир Родрик молотил рослого всадника в плаще из шкуры сумеречного кота, кони их плясали, противники обменивались ударами. Джик вскочил на коня и без седла бросился в схватку. Тирион заметил, как стрела выросла из горла человека в плаще из кошачьей шкуры, тот открыл рот, чтобы закричать, но из него хлынула только кровь. Противник упал, и сир Родрик вступил в схватку с кем-то еще. Вдруг Мариллон завизжал, прикрывая голову арфой, — через их скалу перепрыгнул конь. Всадник обернулся к ним, размахивая шипастой булавой, и Тирион вскочил на ноги. Ухватив топор обеими руками, он коротко взмахнул, и лезвие, чавкая, впилось в горло прыгающей лошади. Топор дернул руку, и Тирион едва не выронил оружие. Когда животное с хрипом упало, он умудрился вырвать топор и неловко уклонился в сторону. Мариллону повезло меньше. Конь и наездник упали как раз на певца. Тирион отпрыгнул назад, и пока нога бандита оставалась под павшим конем, погрузил топор ему в спину, как раз над лопаткой. Стараясь вырвать оружие, он услыхал за собой стон Мариллона. — Кто-нибудь, помогите же мне, — выдохнул певец. — Боги милосердные, у меня кровь идет. — По-моему, это лошадиная кровь, — заметил Тирион. Ладонь певца высунулась из-под мертвого животного, скребясь в грязи, словно пятиногий паук. Тирион наступил каблуком на протянувшиеся пальцы и услышал удовлетворивший его хруст. — Закрой глаза и изобрази, что ты умер, — посоветовал он певцу, а потом поднял топор и повернулся. После этого все сложилось как надо. Тяжелая от запаха крови заря наполнилась криками и воплями, мир преобразился в хаос. Стрелы свистели мимо его уха, звякали по камням. Он видел, что Бронн лишился коня и сражался, держа по мечу в каждой руке. Тирион держался края схватки, он перескакивал со скалы на скалу и выпрыгивал из теней, чтобы подрубить ноги проезжавших коней. Наткнувшись на раненого горца, он избавил его от жизни, а заодно и от полушлема, оказавшегося, пожалуй, тесноватым, но Тирион рад был любой защите. Джика срубили сзади, пока он резал горца впереди себя, а потом Тирион переступил через тело Курлекета; поросячья физиономия была разбита булавой, но Тирион узнал свой кинжал, разжимая руку убитого. Засовывая его за пояс, он услыхал женский крик. Кейтилин Старк жалась к каменной поверхности скалы, ее окружали трое: один на коне и двое пеших. Она неловко держала оружие ранеными руками, но спина ее уже припала к скале, и они обступили ее с трех сторон. Пусть получит, сука, подумал Тирион, однако почему-то шагнул вперед. Он ударил первого под колено, прежде чем они успели заметить его; тяжелая головка топора перерубила плоть и кость, словно гнилое бревно. А бревна все-таки кровоточат, пришла в голову Тириона безумная мысль, когда к нему направился второй противник. Тирион нырнул под меч и ударил вперед топором, горец отшатнулся назад, и Кейтилин Старк сзади вспорола ему горло. Всадник вдруг вспомнил, что у него где-то неподалеку срочное дело, и взял с места в галоп. Тирион огляделся: враги были убиты, ранены или бежали. Пока он был занят боем, схватка каким-то образом закончилась. Вокруг лежали умирающие кони и раненые люди, они стонали или кричали. К невероятному изумлению, он оказался не среди них. Тирион разжал пальцы и выронил топор на землю. Ладони его сделались липкими от крови. Тирион мог бы присягнуть, что они дрались полдня, но солнце даже не успело сойти с места. — Значит, первая битва? — спросил его Бронн; склонившись над телом Джика, наемник стягивал с убитого сапоги. Хорошие сапоги, какие и подобает носить людям лорда Тайвина: толстая и гибкая, натертая маслом кожа, — куда лучше тех, которые истоптал Бронн. Тирион кивнул. — Отец мой будет ужасно горд, — сказал он. Ноги карлика так болели, что он едва мог стоять. Как ни странно, во время схватки он не замечал этой боли. — А теперь тебе нужно бабу, — проговорил Бронн. Черные глаза его блеснули. Наемник затолкал сапоги в переметную суму. — После первой крови нет ничего лучше, поверь мне на слово. Чигген оторвался от грабежа, довольно фыркнул и облизнулся. Тирион посмотрел на леди Старк, занимавшуюся ранами сира Родрика. — Я-то что — она не согласится, — проговорил он. Вольные всадники разразились хохотом, Тирион ухмыльнулся и подумал: это начало. Потом он склонился возле ручья и смыл кровь с лица ледяной водой. Хромая, направился к остальным и вновь поглядел на убитых. Мертвые горцы были худы и оборванны, из-под лохматых шкур невысоких коньков торчали все ребра. Оружие, которое оставили убитым Бронн и Чигген, делало это войско не слишком впечатляющим. Молоты, дубинки, коса… Тирион вспомнил рослого противника сира Родрика, одетого в шкуру сумеречного кота и сражающегося двуручным мечом, но когда он обнаружил его тело на каменистой земле, убитый не показался ему высоким. Тирион отметил, что клинок его был щербатым, дешевую сталь покрывала ржавчина. Нечего удивляться тому, что горцы оставили на земле девять тел. Они потеряли только троих: двоих из людей лорда Бракена, Курлекета и Мохора; погиб его собственный слуга Джик, отважно бросившийся в битву на незаседланном коне. Дураком жил, дураком и погиб, подумал Тирион. — Леди Старк, я настаиваю, чтобы вы всячески поторопились, — проговорил сир Уиллис Воде, внимательно оглядывая гребни холмов сквозь прорезь шлема. — Мы отогнали их, но далеко они не отъедут. — Сначала мы должны похоронить наших мертвецов, сир Уиллис, — ответила она, — они были храбрыми людьми, и я не оставлю их воронам и сумеречным котам. — Почва слишком каменистая, чтобы рыть могилу, — проговорил сир Уиллис. — Тогда мы можем набрать камней для кэрна.[11] — Собирайте все камни, которые вам нужны, — сказал ей Бронн, — но без меня или Чиггена. У нас есть более важное дело, чем закидывать мертвецов камнями. Например, я хочу дышать. — Он оглядел выживших. — Те из вас, кто надеется пережить сегодняшний вечер, поедут с нами. — Миледи, увы, он говорит правду, — усталым голосом заметил сир Родрик. Старый рыцарь был ранен, на руке его остался глубокий порез, кроме того, копье задело его шею, и голос его теперь звучал по-стариковски. — Если мы задержимся здесь, они снова нападут, и уж второй схватки мы можем не пережить. Тирион видел гнев на лице Кейтилин, но у нее выхода не оставалось. — Тогда пусть боги простят нас. Хорошо, едем немедленно. Теперь недостатка в конях не было. Тирион перенес свое седло на пятнистого мерина Джика, казавшегося достаточно крепким, чтобы протянуть еще три или четыре дня. Он уже собирался подняться в седло, когда Лхарис шагнул вперед и сказал:
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!