Араэден как-то недобро глядел на меня и все же ответил предельно лаконично: — В Рассветном мире для меня нет тайн. — Это похвально! Мне хотелось уйти, и вообще имелась объективная необходимость пойти все обдумать. И срочно. Попыталась встать повторно, но мне этого вновь не позволили. — Ты не поняла, да, наивная моя? — вопросил кесарь. — Да! — решительно согласилась я. — И мне требуется время на обдумывание, посему отпустите меня, пожалуйста! — Не поняла-а-а… — протянул кесарь. — Я все поняла! — угрюмо сообщаю супругу. — Но мне следовало бы осознать раньше, почему все вокруг убеждены в том, что император мне благоволит. Или почему я получаю бесценные по своему значению дары, в то время как о днях рождения остальных подданных вы и не вспоминаете. Мне следовало бы о многом задуматься ранее, но… — Я нервно прикусила губу, пытаясь успокоиться. — Но понимание происходящего ничего не изменило бы, так? Величественный кивок кесаря подтвердил мои худшие предположения. — И остается вопрос: какую роль в ваших грандиозных планах предстоит сыграть мне? — Да, я все же произнесла это. — Жены, — спокойно ответил Араэден. — Жены? — переспросила я. — Невероятно! То есть с самого начала?.. — Еще до твоего рождения, — с усмешкой напомнил он. Не думать… Не получается… К гоблинам! Я уже собиралась высказать все, что я по этому поводу думаю, как кесарь улыбнулся… ласково… Вся моя ярость и бравада испарились в мгновение. Перед глазами пронеслись пейзажи уничтоженного Мирата, казни неугодных кесарю… пытки тех, кто посмел ослушаться даже в малейшем. — Мне, наверное, пора, — я попыталась встать. Нужно уходить, и срочно, пока меня тут не препарировали за излишнюю разговорчивость и вольнодумство. А потом подальше от дворца, как можно дальше! Взгляд императора стал задумчивым… И кто меня просил высказываться? И ведь знаю, прекрасно знаю, что с кесарем лучше молчать и во всем соглашаться, а иначе… — И ты еще смеешь осуждать меня за жестокость? — супруг совсем уж ласково улыбнулся… — Можешь идти. Как я уже сказал, все внутренние дела Прайды на тебе. Развлекайся. Но, нежная моя, ограничим собственно пределы твоих развлечений. Резкое движение — и стальные пальцы обхватили затылок, заставляя прижаться губами к его губам. И на сей раз приятные и волнующие ощущения несли в себе оттенок какой-то горечи и утраты. Я физически чувствовала, что теряю что-то… что-то важное и нужное, и от слабости вдруг закружилась голова. Все прекратилось в то же мгновение. — Перестарался, — сверкающие глаза супруга пристально изучали мое явно побледневшее лицо. — Придется исправить. Блеск странных глаз императора вдруг стал каким-то завораживающим, и, по мере того как кесарь приближался к моему лицу, сердце начинало биться все медленнее… Чтобы замереть, едва его губы вновь коснулись моих. Легко, едва ощутимо, затем страстно, почти обжигая… Я же абсолютно перестала понимать происходящее, и только жуткий, леденящий душу страх все усиливался, и безумно хотелось закричать от ужаса, а еще позвать на помощь почему-то Динара. Император замер. Затем медленно отстранился, неотрывно глядя в мои глаза. И почему-то мне казалось, что он очень зол, хотя, по сути, злиться должна была я. — Ступай, — ледяным тоном приказал кесарь, отпуская меня. Мой нервный реверанс — и я покидаю странный кабинет, стараясь не смотреть на стол, стараясь не думать о произошедшем, стараясь не думать о будущем! И я размышляю только о том, как сообщу об объединении министерств и… спущусь по этой лестнице. — Ладонь к стене! — прозвучал злой голос кесаря, и дверь за моей спиной захлопнулась. Дрожащей рукой я прикоснулась к каменной кладке и с удивлением отметила, как сократился путь. Лестница ранее являлась винтовой, а сейчас стала прямая и даже была видна дверь в конце… Ради подобного можно было и кровью пожертвовать. Сбежав по ступеням, остановилась на залитом солнечными лучами дворе, чувствуя, как все быстрее бьется сердце, как отпускает страх, ледяной рукой сжимающий душу, ощущая какую-то странную пустоту. Странную и непонятную. Поддавшись порыву, вскинула руку, призывая ветер… он отозвался слабым дуновением, которое я не смогла контролировать. Сдерживая растущую панику, попыталась сплести защиту… и ничего! Хотя еще утром, еще только утром эта магия слушалась меня, как ручной пес! Что происходит? — Айсира Катриона, — айсир Хайто окликнул меня от входных дверей. Я в этот миг все еще пыталась понять, что произошло! И поняла! Со всей неприглядной очевидностью поняла — кесарь! Моя потеря магии была связана именно с ним, это я интуитивно ощущала. Блокировал же он мои порталы, что могло помешать ему блокировать мою магию? И этот странный поцелуй… Вот тебе и ответ, Катриона Ринавиэль Уитримана. С другой стороны… нужно будет обсудить произошедшее с шенге. И обдумать все услышанное! — Айсира Катриона, — вновь попытался привлечь мое внимание Хайто. А я стояла посреди внутреннего двора императорского дворца, закрыв глаза и пытаясь сдержать эмоции. Больно, гадко, мерзко и жутко после всего услышанного. Как принять то, что осознать так сложно… Игрушка императора… Всего лишь игрушка императора, вот кто я… Разве что в ваших мечтах, мой кесарь! Потому что я — это я! Неважно, у кого и какие на меня планы, я все равно останусь собой. Потому что я Катриона Ринавиэль Уитримана, правительница всей Прайды и сопредельных государств! Кстати, вот как раз за статус правительницы Альянса Прайды я была кесарю благодарна… где-то в глубине души, очень-очень глубоко. Но сейчас за работу, и будем изображать покорность безвольной игрушки… пока! Потому что это мой мир и мое государство, а кесарь… он просто еще не знает, с кем связался! И не узнает… пока! Пока я не выясню о нем все, что только возможно. * * * В зале совета министров меня ждало послание повелителя, которое, как и все послания императора в пределах дворца, возникло в воздухе и медленно спланировало на стол. В нем было сказано, что я являюсь главой государства и вообще муж и жена — это единое целое, следовательно… делайте выводы, господа министры. Бледная рожа Илери мне понравилась. Ощущение странной внутренней пустоты — нет. — Итак, уважаемые лорды, — я обвела взглядом присутствующих, — нас с вами ждут перемены! Отныне я сила и власть Альянса Прайды, а вы мои верные соратники… Не слуги! Я жду от вас дельных советов, продуманных рекомендаций и безукоризненного выполнения поставленных задач! Седовласые лорды склонились в знак согласия и принятия… Ну а я уже знала, кого поставлю во главе объединенного министерства. Авер подчиняется мне беспрекословно, идеально выполняет мои указания и не остерегается спорить со мной до хрипоты, в случае если я не права… а я не идеальна, следовательно, тоже ошибаюсь. Также нужно будет сменить руководство на местах. В частности, мне всегда не нравилось, как ведет дела городской глава… Прайду ждут перемены, а моих доверенных оитлонских сотрудников — значительное повышение. — Лорд Илери, — одним этим я продемонстрировала, насколько он понижен в должности, — а вас мы не задерживаем… Ступайте собирать вещи, вас ждут необработанные земельные угодья! Несколько секунд Илери взирал на меня с абсолютной ненавистью во взгляде, явно продумывая способы и планы отмщения, но затем поклонился и с достоинством покинул собрание. Вот и замечательно, крысы на моем корабле мне не нужны, и уж тем более столь подлые и бесчестные! Присутствующие отреагировали на случившееся откровенно шокированными взорами, но объяснять им я ничего не собиралась. — Нас ждет напряженная работа, — сообщила я, садясь в кресло, — и… привыкайте обходиться без обеда. Тут столько всего, что работать в подобном темпе почти год придется… Мне будет чем занять себя, дабы мыслей нехороших не возникало при кесаре. * * * Из кабинета министров я выбиралась, приложив пальчики к вискам и пытаясь унять дикую головную боль… Это будет сложнее, чем я думала, но… я подумаю об этом завтра… За ужином мне достаточно было один раз потребовать тишины, чтобы придворные боялись лишний раз клацнуть вилкой по тарелке… А голова все не унималась… Обычно подобные приступы мигрени посещали меня после Народного ада, и настроение в данном состоянии оставляло желать лучшего. Внезапно стало совсем тихо, хотя, казалось бы, куда уж тише. Погруженная и в паршивые мысли, и в дикую головную боль, я совершенно возмутительным образом проигнорировала мгновенно поднявшихся придворных. В конце концов, даже если там и кесарь, то… ну не обязательно же мне кланяться, и вообще — я на благо Прайды весь день пахала, и… — Сиди, — нежный голос и ласковое касание губами к моему лбу, — очень плохо? Иной раз муж, читающий мысли, — это благословение богов. — Очень, — искренне призналась я. — Сейчас все пройдет, — пообещал Араэден, и его пальцы коснулись моих висков. Вслед за этим раздалось его ласковое: — Лорды и леди, продолжайте трапезу. Я хмыкнула. Теперь лорды и леди коллективно давились ужином и под страхом смертной казни не взглянули бы в нашу сторону. В тот момент я еще не знала, что их выдержка подвергнется жесточайшему испытанию. — О-о-о, да-а-а, — протянула я, когда пальцы кесаря, нежно массируя, прошлись от кончиков ушей до висков, — мм… продолжайте. Кесарь усмехнулся и весьма громко, но от этого не менее волнующе прошептал: — Как пожелаешь, радость моя… Я не удержалась, посмотрела на придворных, превратившихся в один сплошной орган слухового восприятия, и мстительно, по отношению к ним естественно, произнесла: — А у меня мно-о-ого желаний… Прохладные губы коснулись моей щеки, проложили цепочку легких поцелуев к уху, и кесарь произнес: — Любопытно было бы услышать… — У вас неплохо и догадываться получается, — не удержавшись, съязвила я и тут же добавила: — Но первое я готова повторно озвучить прямо сейчас — продолжайте! Прохладные пальцы умело пробежались от висков до шеи, начали мягко массировать плечи… — Мм, — простонала я, — самый лучший момент за весь этот долгий день… — А как же наш поцелуй? — смеясь, поинтересовался кесарь.