— Да, так уж сложилось, еду в Москву, проситься в другой номер. — А как же я? — растерянно спросил Андрей. — Работай с Пал Палычем, только поскорее документы оформляй… — Значит, мы больше не встретимся? — Поживем — увидим, — Слава печально улыбнулся, и Андрею показалось, что ему тоже не хочется расставаться. — Дай-ка мне твой адрес, — вдруг попросил Слава, когда они подошли к дверям. Андрей взял карандаш и дрожащею рукою коряво и некрасиво записал в Славину записную книжку свой адрес. — Ну, бывай, смотри не простудись, — Слава подхватил чемодан и пошел к стоянке такой. Андрей, обхватив плечи руками, поплелся в цирк. Пал Палыч с Русланом уже возвращались с манежа в гардеробную. — Ты где болтался? — спросил руководитель. — В гостинице, я Славу провожал, — уныло, вовсе не думая о том, будут его теперь ругать или нет, признался Андрей. — Еще раз уйдешь без спросу с манежа — выгоню. — Зайцев вдруг взглянул холодно, почти враждебно. Андрей понял: руководитель зол на него вовсе не за отлучку, а за то, что он осмелился проводить Славу. 13 На следующий день, войдя в гардеробную, Андрей сразу заметил перемены. Костюмов на вешалке не оказалось. Пустой черный ящик с надписью «Зайцевы», который раньше пылился на боку возле двери, теперь переместился к окну и был наполовину заполнен. Андрей в недоумении опустился на скамью, вытащил из сумки форму и вдруг обнаружил, что чешек на полу под вешалкой уже нет, а вместе с ними и деревянных колодок, которые надевают артисты, чтобы не испачкать тапочки по пути на манеж. Зато на подоконнике валялся старенький, но еще красивый костюм — зеленая рубашка, расшитая серебряной нитью, шорты, совсем маленькие, на мальчишку. — Это для репетиций, — объяснил Руслан. — Они раньше в таких костюмах выступали. Андрей кивнул, вспомнив, что один раз он видел в точно таком одеянии Пал Палыча. — Давай примерим! — Руслан скинул брюки и, поглядывая в зеркало, облачился в костюм. — Здорово! — восхищенно прошептал Андрей. — Дай, теперь я. Но примерить костюм ему не пришлось. В гардеробную вошел Пал Палыч. Руслан струхнул, начал спускать шорты, но Пал Палыч сказал: — Возьми, возьми. Это я для тебя приготовил… Андрей хотел спросить, а где же костюм для него, но Пал Палыч вдруг объявил: — Значит, так. Здесь мы больше репетировать не будем. Выезжаем в Орел. Будем там, пока не выпустим номер. Руслан, пусть твоя мама завтра зайдет ко мне. — А я, что, не еду? — упавшим голосом спросил Андрей. — Куда ж ты поедешь, если мать до сих пор согласия не дала… — Она согласна, — воскликнул Андрей, — я завтра записку принесу! — Ну хорошо. Постарайся собрать все документы до отъезда, — согласился Зайцев вяло и безразлично. — Тогда я тоже поеду? — Нет, мы тебя вызовем, когда будет приказ. Отпросившись с репетиции, Андрей бросился домой, не глядя под ноги, не огибая лужи, разбрасывая во все стороны фонтаны брызг, помчался к трамвайной остановке. Эх, если бы он знал раньше. Слава всегда говорил, что номер здесь будет весь сезон, до самой весны… Мама вернулась с работы только в шесть. — Ма! Напиши сейчас разрешение, ты же обещала, — встретив ее на пороге, выпалил Андрей. Мать нахмурилась. — А что вдруг такой пожар? Занимался — и дальше ходи, а там посмотрим… — Чем заниматься? Они в Орел уезжают. Руслана берут, а меня нет… — Никуда ты у меня, дружочек, не поедешь. — Как, как не поеду? — выкрикнул Андрей, не поверив своим ушам. — Вот так. С кем ни посоветуюсь, все против. Циркачи твои — как цыгане — всю жизнь на колесах. Ни кола ни двора… — Тогда я сам уеду, — задыхаясь от обиды, глотая хлынувшие из глаз слезы, Андрей вылетел на лестницу. Брат догнал его во дворе, крепко схватил за руку. Андрей брыкался, валялся по земле, но Валерка был сильнее… — Ты что, психованный? — Я уйду, все равно убегу… — Кончай ныть, почему сразу не сказал, когда пришел, я бы сам ее уломал. — Тебе только скажи, — всхлипывая, протянул Андрей. — Что, я тебе не брат? — обиделся Валерка. Он уже, видно, позабыл про тот случай, когда разболтал матери, что Андрею батут милее «Икарийских»… — Брат?! Ты же только из-за джинсов за меня заступаешься. — Что? Катись ты со своими джинсами! — разозлившись, покраснев не то от обиды, не то от стыда, Валерка поволок Андрея обратно в комнату. Мать беззвучно рыдала, уронив голову на стол. — Ма, напиши ты ему разрешение, а то он из дома убежит, — сказал Валерка. Мать подняла голову и, смахнув рукавом слезу, тихо сказала: — Дай ручку и бумагу… Андрей перестал всхлипывать, в комнате стало тихо, как в классе во время контрольной, мамино перо беззвучно скользило по бумаге. Валерка стоял у нее над душой, знаками показывая Андрею, что дело сделано. — Возьми, — сухо сказала мать, отбросив бумагу в сторону… Андрей подхватил заветный листок и выскочил из комнаты. Ему не терпелось тут же отвезти разрешение Пал Палычу, но согласия родителей для главка было мало. Руслан собирал еще какие-то справки из школы, от врача. Как собрать их за два дня?.. Андрей сорвал с вешалки куртку, спустился во двор, проскочил на красный свет тускло освещенную площадь, нырнул в подъезд, где жил Руслан. Дверь ему открыла мать Руслана, тетя Зоя, пышная блондинка с высокой, возвышавшейся башней прической. Она работала продавцом, торговала соками и мороженым. — А, Андрюша, проходи, проходи… Тетя Зоя провела Андрея в гостиную, где одну стену занимал до отказа набитый посудой сервант, а по другой, свирепо сверкая стеклянным глазом, распластался лишившийся всего, кроме шкуры, белый медведь. Руслан, сидя по-турецки, в кресле, пытался пришить к штанам пуговицу, ко только путался в нитках и кололся иглой… — Мать заставила, — вздохнув, объяснил он, — сказала, пока не научишься — никуда не поедешь. — А мне разрешение мать дала — вот. Руслан внимательно осмотрел бумагу, против ожиданий Андрея обрадовался: — Правильно, у меня такая же… Отвези Пал Палычу, может, он тебя тоже возьмет… — А справки! Ты же еще справки сдавал. — Мама, — Руслан, бросив штаны, побежал на кухню, — скажи Андрею, какие ты мне справки собирала… — Сейчас, у меня где-то записано. — Тетя Зоя вошла в комнату, порывшись в сумочке, вытащила маленький, уже помятый листочек. — Возьми, нам он больше не нужен…