– Еще как сработал, жаль, что я не засняла момент, когда приехала полиция. Это было эффектно. – И что ты будешь делать дальше? Все живы, но надолго ли? София задумалась. Конечно, она продумала каждый свой шаг. Единственное, что в ее план не входили Михей и тот второй… – Йона тоже забрали? – воскликнула в трубку Йована. – И Михея? А их-то за что? – Они же цыгане. За что забирают цыган? За то, что они цыгане. Но откуда мне было знать, что эти двое тоже там будут? – А Ромаль разве ездит куда-нибудь без них? София хотела сказать, что ездит, и чаще, чем думает ее подруга. Но решила промолчать и не нагнетать обстановку. – Они выпутаются, они же цыгане, – успокоила ее София. После звонка Йованы пришлось позвонить в полицию, узнать, в какое отделение всех доставили. Потом София набралась смелости и наглости, чтобы позвонить одному человеку, без которого план не сработает: – Мистер Петар, – произнесла она в трубку. – Это София Андрич. Мистер Петар, боюсь, что у меня для вас не очень приятные новости – вашего сына держат в тюремной камере за дебош и ношение оружия. Столько неприятного она выслушала в свой адрес и в адрес Иво, что пришлось даже отняла трубку от уха. С отцом у Иво были плохие отношения, хотя раньше все было по-другому. Мистер Петар для Иво был готов на все, исполнял любую его прихоть: лучшая машина, престижное образование, квартира в центре города, счета в банке. Он требовал взамен немного – работать в холдинге отца, поддерживать бизнес. Но Иво не только не вошел в здание агрохолдинга, но и ударился в азартные игры, сливая отцовские деньги в казино. Мистер Петар был уверен, что Иво испортила София. Конечно, надо обязательно было найти неугодного человека, на которого можно было свалить все проблемы с сыном. После смерти своей семьи София вдруг стала нежелательной подругой для Иво. Ведь она уже не дочка мэра. Ее жизнь летела под откос. Многие друзья отвернулись. Остались только Иво и Йована, за что София была им благодарна. Их дружба не измерялась статусом и деньгами. – Как это случилось? – наконец спросил мистер Петар, и София стала переживать, что он откажется помочь сыну. Он мог запросто положить трубку в любой момент. – Я не знаю, какие-то разборки с цыганами. Кто-то увидел и вызвал полицию. – Ладно, я разберусь на месте. Иво попадет от отца, но София на это и рассчитывала. План пока работал, все шло гладко. София приехала в участок вместе с мистером Петаром, но пока тот разговаривал с комиссаром, выясняя настоящие причины задержания Иво, София подошла к полицейскому. Раз отец готов внести за сына залог, можно было забирать его. – Проводите меня к Иво Петару, – улыбчиво попросила она полицейского. – Его заключение подходит к концу. Чуть позже подойдет его отец. Полицейский посмотрел на комиссара, который взглядом дал понять, что тот может отвести девушку к заключенному. И полицейский, звеня ключами, повел Софию туда, где она не была никогда в жизни. И поклялась бы, что Иво там тоже никогда не был. Шагая по длинному коридору, она оглянулась и увидела Михея и Йона, которые стояли у дежурного полицейского и получали свои вещи. Михей повернулся и, увидев Софию, улыбнулся ей. Ах, знал бы он, кто стал причиной его нахождения здесь. Она улыбнулась в ответ, и эта улыбка получилась искренней. Она действительно была рада тому, что их с Йоном отпустили. В план не входило их задержание, но входило их участие в освобождении Ромаля. Скорее всего, их отпустили так быстро потому, что на момент задержания в их руках не было оружия. Чего не сказать об Иво и Ромале. Софию повели дальше, охранник открыл железную дверь и впустил девушку внутрь. – Проходите прямо и налево. Жутко стало уже на входе, а что будет дальше – не хотелось знать. Но ноги вели ее, а лицо хмурилось от запаха испражнений, немытых тел и перегара. Вслед ей выкрикивали ругательства. Они резали слух, и глаза уже не хотели видеть правду. Вдруг стало страшно за Иво. Он не привык находиться в таких местах. Она медленно свернула налево и увидела Иво. Тот стоял, обхватив руками прутья и касаясь лбом решетки. – Иво! – вскрикнула София, и он тут же поднял голову. Девушка ахнула, увидев на его лице здоровый кровоподтек. Даже глаз заплыл, а из ссадины сочилась кровь. – Боже! Что с тобой? – Она подбежала к нему, касаясь лица через решетку. Иво посмотрел на нее таким уставшим, безжизненным, жалобным взглядом, что она возненавидела себя за то, что сделала. – Меня выпустят? – только и спросил он, и София закивала, гладя его волосы. Ее взгляд скользнул вглубь тюремной камеры и столкнулся с другой картиной: Ромаль лежал на скамейке, закинув ногу на ногу и убрав руки за голову. Он был как на курорте. София прекрасно видела улыбку на его губах. Хитрую, нахальную, говорящую о том, что он причастен к ранам Иво. Она снова перевела взгляд на своего парня, желая прижать его к груди и пожалеть, а еще высказать все Ромалю. Все мысли улетучились после того, как София услышала, как поворачивается ключ в двери камеры и та со скрипом открывается. – Иво Петар, за тебя внесли залог, – произнес охранник, – можешь выходить. Тут же послышался голос отца Иво. Едва парень вышел из камеры, как тут же получил затрещину. – Бездарь! Мой сын бездарь! Выходи, я преподам тебе урок дома! Какой позор! Он стукнул Иво еще раз, даже София вздрогнула и от страха прижалась спиной к железным прутьям. Сильные руки Ромаля тут же обхватили ее за талию. Она даже не стала сопротивляться, наблюдая, как уходящие отец и сын выясняют отношения прямо в стенах полиции. Как только они скрылись, София услышала голос. – Чувствую я, что ты причастна ко всему этому. Теперь отец ругает сына… Она развернулась, встречаясь взглядом с Ромалем. Он, как всегда, улыбался, даже глаза сияли. Еще минуту тому назад на Иво было невозможно смотреть. А этот… Она провела пальцем по решетке. – Ему не помешает. А тебе очень даже идет. – И тоже улыбнулась в ответ. – Может быть, я спасла тебе жизнь. Она скинула с себя руки цыгана и отошла подальше от клетки, в которой был заключен этот человек. – Интересные у тебя пути спасения. – Он посмотрел по сторонам. – И как мне выйти отсюда? – А это уже не мое дело. – София кивнула и повернулась, чтобы уйти. – До встречи, решительная девушка, – крикнул ей в спину Ромаль. Она обернулась, даже не зная, зачем это сделала. Ромаль отошел от железных прутьев, лег на скамейку и, не смотря на нее, помахал рукой. То, что он выйдет отсюда, сомнений не было. Это лишь вопрос времени. Ну посидит подольше, отдохнет, выспится. Она отвернулась и быстрым шагом пошла к выходу, но не успела встретиться с Иво. Отец посадил его в свою машину, та с визгом развернулась и быстро умчалась прочь. Теперь Иво она долго не увидит. Но ему полезно посидеть дома. Кстати, где эти мордовороты Лазара? Если она не ошибалась, то их тоже забрали в участок. София прошла к своей машине, коснулась дверной ручки и тут же начала задыхаться: кто-то сзади приложил к ее лицу тряпку с ядовитым запахом. Вещество тут же окутало легкие, а потом мозг. В глазах потемнело, и девушка ослабла, чувствуя, как ее подхватили. Звуки отдалились, и темнота полностью поглотила ее. Глава 14 София постепенно просыпалась. Как обычно, по утрам с закрытыми глазами она вспоминала свой сон, хватаясь за него воспоминаниями. Затем потягивалась, переворачивалась на другой бок, пыталась заснуть снова. И после всего этого она открывала глаза. Сейчас девушка не помнила никаких снов. В носу был запах чего-то резкого, а потом все оборвалось… Она не помнила, как пришла домой. Но спать очень хотелось, даже сейчас она бы поспала еще пару часов. Нехорошее предчувствие заставило ее открыть глаза. Тут же дневной свет ослепил Софию, и она прищурилась. День? Даже солнце светит! С чего вдруг… Она попыталась перевернуться на бок, но не смогла этого сделать: руки были связаны. Боже! Рот был заклеен скотчем или чем-то наподобие его, она только сейчас осознала это. Машинально вскрикнув, София услышала свой собственный голос, хотя это было больше похоже на мычание. Даже закричать было невозможно. Она перевела взгляд на окно, сквозь которое проникало солнце. Часа четыре дня. Получается она была в отключке недолго. София пыталась обнаружить хоть что-то знакомое в обстановке. Но тщетно! В комнатке была скудная обстановка. Простые обои на стенах, мебель практически отсутствовала, кроме стула и дивана, на котором она лежала. Старые занавески на окне. И это все, чем можно было похвастаться. Кричать? Вернее, мычать? Вдруг кто-нибудь услышит? Софию бросило в пот. Она пыталась привести себя в чувства: закрыла глаза и задышала медленно. Но тело никак не хотело подчиняться. Сложно было справиться с волнением. Даже слезы выступили из глаз, рот онемел, хотелось пить, язык стал сухим. Что она здесь делает? Ответа на этот вопрос она боялась. Но он был очевиден – наступила ее очередь умирать. Убили всех ее родственников, так чем она лучше? Подумав об этом, София закрыла глаза, и крупные слезы скатились по щекам, утопая где-то в скотче. А чего реветь? Разве ей стоит жалеть, что ее убьют? Что она потеряет? У нее и так ничего нет! На том свете больше людей, которые любят ее и ждут. Даже Милош, скорее всего, там. В памяти всплыл момент, когда она лежала под кроватью, а убийца ходил по ее комнате. Она зажмурилась, чтобы не смотреть смерти в лицо. Наверно, пришло время сделать так же, закрыть глаза и ждать, когда ее прикончат. Лишь бы не мучили! Зачем они ее связали, заклеили рот? Убили бы сразу. – Дочка, ты проснулась? – услышала она голос и распахнула глаза, смотря в лицо Михея. Скотч не мешал, в первые секунды у нее не находилось слов. Потом она начала мычать, и он нехотя, взглянув на дверь, прошептал: – Я оторву скотч, но, пожалуйста, не кричи. Иначе Йон опять его приклеит. Потом у тебя будут болеть губы. Он неумело подковырнул край скотча пальцем и одним движением содрал с ее губ. – Мать вашу! – завопила София, и тут же Михей прикрыл ей рот рукой.