Сделав несколько кругов по залу, посетовав на жизнь с Варварой, и устав лицезреть все эти однообразные и пьяные лица, я решила оставить мероприятие и прогуляться по террасе, чтобы в одиночестве насладиться первыми теплыми ночами. Оказавшись на балконе, как огненные вспышки молний, в памяти начали всплывать обрывки воспоминаний. Вот здесь Он впервые заговорил со мной… Я сделала еще два шага в сторону заграждения, словно надеялась, будто это поможет мне не думать о нем. Но вот и новая вспышка. А здесь он протянул ту проклятую розу. Вот здесь. Прямо около этих струящихся лоз винограда, обвивающих мраморный парапет. И как же он смотрел тогда… Я помнила тот взгляд так явно, словно он стоял в ту секунду прямо передо мной. А затем я ощутила, как воздух наполняется его ароматом. Неужели я схожу с ума? Усилием воли, я все же отодвинула на задворки сознания видения, не дающие мне покоя. В какой момент Александр стал для меня тем стимулом, ради которого мне хотелось спускаться на каждый праздник, наряжаться, любуясь своим отражением в зеркале? И в тихие моменты природного безмолвия ожидать, когда он тоже выйдет передохнуть на свежий воздух и мы с ним сможем остаться наедине. Ночь была действительно теплой, наверное, от того в ту же секунду на меня слетелась целая туча мошкары. В саду за террасой было тихо: ни единой веточки и кустика не задрожало, будто кто-то могущественный остановил время везде кроме нашего дворца. Звезды сияли высоко и ярко, так что их свет почти затмевал свет свечей на террасе. Я стояла, облокотившись о высокие перила балкона и мечтательно смотрела на небо. Забавно, если упадет звезда, мне и просить то будет не о чем. Для фрейлины моего положения я добилась своего потолка. Чего еще желать? Богатого мужа? Это значит немолодого мужичка, с которым я буду до конца жизни имитировать любовь. «А если, загадать всегда служить императорской семьи?» – всерьез задумалась я, а потом вспомнила, кому предстоит занять престол. Всю жизнь растить детей Александра и Марии Павловны. Тогда уж лучше вообще не жить! Я еще раз вгляделась в небо. Яркая полоса света резко черканула по темному небесному полотну. Звезда упала... Что ж, пусть это просто будет хорошим знаком. За спинной раздались шаги. – Анна Георгиевна? – окликнул меня мужской голос раньше, чем я успела обернуться. Чья-то рука мягко легла на мраморную перекладину. Я вздрогнула и бросила взгляд на собеседника. Мужчина, что стоял рядом, на первый взгляд был мне неизвестен. – Добрый вечер, – поздоровалась я, пытаясь понять, могла ли я где-то с ним пересекаться. Прочитав в моих глазах молчаливый вопрос, мужчина поспешил представиться. – Прошу прощение за мое внезапное вторжение, меня зовут Евгений Александрович Беломорский. Я поклонилась господину, хотя его имя мне совершенно ни о чем не говорило. – А меня вы уже знаете, по всей видимости, – ответила я с некоторой долей ехидства в голосе. – Да, ведь мы уже раньше встречались, Ваше Благородие. Я еще раз всмотрелась в лицо Евгения. Нет. Я решительно не знала, кто он такой. Возможно, Александр настолько прочно засел в моей голове, что все остальные просто стерлись из памяти. – У вас был чудный цветок в горшке, Ваше Благородие. Надеюсь, вы довезли его в целости и сохранности. – Ах, это Вы, – я быстро вспомнила господина, что год назад отдал мне свою карету с экипажем, чтобы я смогла добраться до поместья отца. Не думала, что мы вновь встретимся. – С цветком все в порядке. Вероятно, мой тон звучал не слишком доброжелательно, потому джентльмен тут же воспринял это на свой счет. – Вероятно, я не так выразился, Ваше Благородие. Я просто хотел сказать, что вы очень запомнились мне. – И чем же я вам так запомнилась? Горшком? Он улыбнулся, но затем вновь примерил маску серьезности, чтобы я снова не расценила это как насмешку. – Да нет, что вы? Как минимум я весь вечер не мог отвести от вас взгляд. Вы дивно танцуете. – Благодарю Вас, – холодно ответила я, совершенно не поверив в искренность его слов. Очередной жеманный господин. Нечего тратить на него время. – А вы явно не особо стремитесь понравиться мне, – вдруг сказал Евгений, и тут уж я действительно уставилась на него. Причем крайне недовольно. – А должна? – Конечно нет, – ответил он, а потом вдруг добавил, – хотя от фрейлины при дворе ожидаешь иного. Я ошарашено уставилась на господина, не зная, как реагировать на такую наглость, потому решила демонстративно развернуться и уйти. Но Евгений неожиданно продолжил: – Простите меня, Анна Георгиевна. Я просто хотел сказать, что вы не похожи на других. Вы производите впечатление человека, чье существование не ограничивается желанием вписаться в форматы общества. Я вообще не понимала, о чем он говорит. Какие форматы общества? Какое впечатление? Чего он хочет? – И как же вы все это поняли, Евгений Александрович? По моему особенному горшку? – Как минимум по тому, что вы сейчас здесь в одиночестве, а не веселитесь в компании юных австрийских герцогов, как ваши подруги. – Они мне не подруги, – ответила я вскользь, а затем отвела взгляд и снова уставилась на сад. Мне по-прежнему не очень хотелось, чтобы этот человек находился рядом, однако кое в чем, он был прав. Это располагало. – Я о том и говорю, будь вы как все, назвали бы этих дам своими самыми близкими приятельницами, хотя даже дураку понятно, что во дворце ни у кого нет друзей. Признаться, мне польстило, что мужчина счел меня особенной, если, конечно, это не было обыкновенное подхалимство. – Почему вы думаете, что во дворце не может быть друзей? Если у вас и меня не сложились отношения с людьми, это не значит, что у других этого тоже не получилось. Мужчина сделал шаг в сторону куста розы, что рос прямо за парапетом и провел рукой по мокрым от росы листьям розы. На миг мне показалось, что я провалилась в прошлое. Александр… Он касался ее также нежно, также медленно и чувственно, словно перед ним был вовсе не колючий кустарник, а тончайший заморский шелк. Я смотрела на Евгения, но видела Александра. Сейчас он сорвет один из бутонов и протянет мне… – Не думаю, что дело в этом. Разве вы заведете дружбу с человеком, который хочет занять ваше место? Я лишь усмехнулась, отметив про себя, что он так и не сорвал ту злосчастную розу. – Мое место вряд ли кто-то хочет занять. – Вы ошибаетесь, Анна Георгиевна. Даже наш с вами разговор сейчас у многих бы вызвал зависть. – У многих, но уж никак не у всех. Тем более конкуренция здесь идет исключительно за господ высших титулов, а никак не за таких как мы, дворян последних классов, – лишь сейчас я отметила, что до сих пор продолжаю отвечать ему, хотя изначально вовсе не собиралась поддерживать диалог. – Мой титул несколько выше, – внезапно признался мой собеседник. «А ведь точно!» – спохватилась я. Я до сих пор даже не знала, с кем говорю! – Правда? И кто же вы, быть может, сам Император? – съязвила я, не ожидая подвоха. – Ну уж не обессудьте, – подыграл мне мужчина, – я всего лишь граф. На миг я впала в ступор. Так. Этого не может быть. Неужто тот простодушный мужчина, что отдал мне карету прошлым летом на самом деле был одним из высших представителей дворянства? Я бы никогда не подумала. – Простите, что не сказал вам этого раньше. Но так даже лучше. – И чем же? – Вы бы отнеслись ко мне предвзято. И не говорите, что я не прав. Я не стала спорить с господином. Мои встречи с графами и герцогами никогда не оканчивались хорошими впечатлениями. – Так зачем вы пожаловали сюда, ваше Сиятельство? – поинтересовалась я, не понимая, на кой черт я сдалась графу. – Мне показалось, вам было грустно, и я решил убедиться, что с вами все хорошо, – произнес он серьезно, а мне стало чертовски смешно. Знал бы он сколько раз господа маскировали свои непристойные предложения под невинную заботу. – Со мной все в порядке, благодарю. – Я понял, Анна Георгиевна, – внезапно отрезал он, отстраняясь от розы, словно уколовшись, – я не буду вам докучать своим обществом. Я вижу, что вам скучно со мной. Его слова произвели на меня совершенно неожиданный эффект, потому что я почувствовала себя виноватой. Настолько привыкнув к тому, что все стараются воспользоваться мной, я ведь могла пропустить и кого-то приличного. – Вовсе нет, – попыталась я оправдаться, – Вы просто были похожи на..., – я замялась в поисках нужного слова. Не говорить же графу в лицо, что он вылитый пижон и дамский угодник. – На человека, которому, как и большинству, нет дела до фрейлины, тоскующей на балконе. Точнее дело то как раз есть, но оно никак не связано со стремлением помочь. – Вам нужна помощь? – я видела, что мужчину зацепили мои слова, и он даже невольно придвинулся ко мне на несколько сантиметров, словно собираясь спасать. – Нет, мне не нужна помощь, Ваше Сиятельство, я лишь привела пример. – Вы очень категоричны в ваших суждениях относительно мужчин, - заметил мой собеседник, – не все здесь ищут развлечений. – Да что Вы? Хотите сказать, что вы приехали на бал не за танцами и партией в вист? – Ни разу, - отчеканил Евгений. – Тогда зачем? Большинство мужчин ответили бы на этот вопрос однозначно. Большинство искали здесь себе «жену». Жену на один вечер. Я приготовилась услышать очередную ложь, но граф спокойно произнес: