* * * ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МРАМОРНЫЙ ОСТРОВ. 31 октября 1921 года. Я курил трубку, глядя вниз, через балюстраду. Вон Маша пьет чай с женщинами наших гостей, вон Барух читает газету, куря при этом сигару и попивая виски со льдом. Два принца прохаживаются по набережной, обмениваясь, промежду прочим, интересами, заинтересованностями, активами и обязательствами на сотни миллионов фунтов, марок, долларов или рублей, наслаждаясь параллельно с делами воздухом последнего дня октября. Да, уж, последний день октября. И пусть в Мраморном море теплее, чем в Чите, но я был уверен, что нас ждёт очень горячий ноябрь и не менее горячая зима. Шестерёнки закрутились, и я пока не мог спрогнозировать, куда нас приведёт её движение вперёд. Куда-то да приведёт. Как хорошо сейчас в пыли, грязи и холоде какому-нибудь капитану в окопах под Мукденом или в Корее. Ему, по крайней мере, всё ясно — свои рядом, враг — там. А у меня всё было несколько сложнее в жизни. Если отвлечься от высоких финансовых сфер, то объявленный Паллавичини ход Британии действительно ставил нас на растяжку. И атаковать нельзя, и не атаковать тоже. Цугцванг в самом классическом виде. Стоит отдать должное и английскому умению играть вдолгую, и опыту Форин-Офиса, и мастерству их Адмиралтейства, и разумности правительства на Даунинг-стрит, 10. Да и без моего царственного собрата Эдика там тоже не обошлось. В общем, нашей «изящной игре» они противопоставили свою — еще более изящную. Уважаю. Бить или не бить, вот в чём вопрос, как сказал бы в этом случае Шекспир. Шестерёнки крутились у меня в голове со скоростью звука. Нет, конечно, я тут мог вновь объявить сбор Генштаба и Адмиралтейства, устроить совещалово, но всё это пустые разговоры, если у самого правителя, который заодно исполняет обязанности полководца, нет понимания стратегии действий. А у меня её не было. Паллавичини вовремя меня поставил в известность о планах Лондона. У него, конечно, свой интерес и очень-очень большой интерес, но, всё же, известие пришло вовремя. Как и был вовремя слит 1917 году Домом Ротшильдов-Эфрусси план операции германцев при Моонзунде, в обмен на возврат некоторых их активов в России. Впрочем, они считали, что ничем не рискуют, что, получив такое известие мы всё равно ничего не сможем сделать. Но, как-то не срослось. У них. Вызвав генерала Качалова, я, отдав ему несколько повелений, спустился по ступенькам на площадку колоннады. Навстречу мне, неспешно сложив газету, поднялся из кресла Барух. — Ты меня ждёшь, Берни? Тот кивнул. — Сегодня здесь все ждут именно тебя, Майкл. Для того мы и прилетели. Согласно склоняю голову: — Да, конечно. Слушаю тебя, Берни. Мы, по аналогии в двумя другими членами Клуба, пошли вдоль набережной. Наконец, Барух заговорил. — Накопилось несколько вопросов и предложений. Как вы смотрите на то, чтобы устроить промышленную революцию не только в России, но и в Китае? Хмыкаю. — Куш больно хорош? Кивок. — Да, потенциально, лет через двадцать-тридцать, это был бы чудесный проект. Очень перспективный с точки зрения нашего бизнеса. — Берни, вам всем хорошо известно, что Россию ограбить я не дам. Империя — основа моей власти и моих возможностей. Барух предостерегающе поднял руки перед собой, обратив ладони ко мне. — Майкл, мы эту тему уже обсуждали, не стоит нам напоминать об этом. Твоя позиция нам понятна и нас вполне устраивает достигнутая договорённость об использовании России и Ромеи в качестве «тихой гавани» для наших значительных капиталов. Тем более что лет через восемь-десять Америку начнёт здорово трясти. Так что могущество России и в наших финансовых интересах. Но, что ты скажешь о Китае? Бросовая же страна! Огромная масса необразованного, нищего, и, прямо скажем, дикарского населения. Много ресурсов, выгодное географическое положение. Двадцать лет и из этой страны можно сделать прекрасный рождественский пирог! Причём, пирог, который можно печь раз за разом! Я задумался. Нет, ничего нового в этом предложении не было, я, разумеется, анализировал ситуацию. Равно как и тот аспект, что «нас всё устраивает в отношении России» носит сугубо декларативный характер, и сводится по факту к «нас ПОКА всё устраивает». А вот пройдёт лет двадцать-тридцать… В Бизнесе Игроков нет постоянных союзников, есть только совпадения интересов. Пока наши интересы во многом совпадают и на этом, собственно, всё. Остальное — протокольные улыбки хищников. Что касается «печь пирог раз за разом», то, да. Есть страны, которые можно ограбить один раз и забыть об их существовании. Есть страны и даже целые континенты, которые периодически возрождают, появляются всякие там «Планы Маршалла», но сугубо лишь для того, чтобы когда-нибудь потом, может через двадцать лет, а может и через сто, качественно ограбить ещё раз. А пока зарабатывать на всякого рода инвестициях, на доступе к сырью, трудовым ресурсам и всему прочему, давая барашку резвиться, нагулять шерсть и мяско, а уж потом, когда придёт время, пригласить к столу. Да, Китай относился как раз к перспективной категории «многоразовых пирогов». Его европейцы и японцы грабили уже не один десяток лет, а в нём ещё было столько ресурсов и возможностей, что аж дух захватывало. Собственно, предложение Баруха фактически сводилось к тому, что процесс ограбления Китая должен был быть взят под контроль нашей группой Игроков, вытесняя оттуда конкурентов. Взять под контроль, упорядочить управление, дать инвестиции, построить промышленность, кое-какую науку, дороги, магистрали, порты, добычу полезных ископаемых, дать нагулять жирок, а потом что-нибудь с ними «случится». Ничего личного. Просто бизнес. — А как насчет Японии, Берни? — Да, Майкл, я обсудил с братом и членами нашего Клуба твои соображения на сейчас. Всё выглядит вполне разумным. Япония, во многом, остается закрытой страной, и сделать из неё «пирог» можно только в результате открытия внутреннего рынка для внешних массовых инвестиций. Это может стать результатом проигрыша в войне. Но, во-первых, сейчас с Японии нечего брать, во-вторых, их плотно курируют Рокфеллеры и Ко, и нас туда особо не подпускают, в-третьих, насколько я понимаю, вы хотите чужими руками столкнуть в большой войне Японию и США, из-за чего не хотите добивать японцев сейчас. Да, столкновение с Америкой видится перспективным в этом плане. Будет красивая картинка, а после капитуляции Токио заставят открыть рынки. Только вот одно «но» — нужен какой-то промежуточный этап, который ослабит наших конкурентов. Предстоящая Великая Депрессия проблемы наши никак не решает. Пока решения проблемы у нас нет. Киваю. — Да, Берни, я пришёл примерно к тем же выводам. Нужно искать решение. Иначе начнут нас вытеснять уже из самого Китая. Барух оживился: — Так по Китаю мы договорились? Я помолчал. В принципе, ограбить Китай — святое дело. Тот Китай, которым он стал в XXI веке, мне тут не нужен. А для этого его нужно грабить раз за разом, а иначе он поднимется вновь и вновь. Но и не использовать ресурсы и возможности Поднебесной в противостоянии с Японией/Британией/Рокфеллерами (список длинный) я тоже себе не мог позволить. Впрочем, лет двадцать у меня есть. — Хорошо, Берни. По Китаю я даю добро. Но кроме территории Маньчжурии. Мне нужна надежная и уверенная база в регионе в части промышленного производства, ископаемых и сельского хозяйства. Кроме того, я сыну обещал приличную корону, а не руины вокруг трона. Барух усмехнулся. — Понимаю, Майкл, мы так часто балуем своих детей. Я не смог отказать Изабелле Барух в поступлении в Константинопольский университет на врача. Дочь на каникулах с таким восхищением рассказывала о товарищах, о Городе и об учёбе. Энн даже уговорила Сайлинга, что в этот раз мы с женой поедем на Мармару и в Константинополь вместо них — Я рад Берни видеть вас здесь, как и рад тому, что Изабелле нравится в Ромее. Мои службы сотрудничают с твоим в части безопасности, так что я, конечно же, наслышан об успехах твоей дочери. Всё говорит, что она очень талантлива и медицина действительно захватила её. Бернард благодарно кивнул. Хищно улыбаюсь в ответ: — И, знаешь Берни, по окончании университета, я, пожалуй, её вам обратно не отдам! Озадачено поднятая бровь моего собеседника. Внимательный взгляд. — Не отдашь? Хитро подмигиваю: — Ну, хорошие врачи нам и самим нужны. К тому же у Беллы есть все шансы на аспирантуру... Берни улыбнулся, принимая шутку. — Конечно-конечно. Вздыхаю: — К тому же, у нас тут много достойных холостых принцев... Ухмылка: — Ну, Михаил, этому холостому и блестящему во всех отношениях принцу ещё нужно будет понравится моей Энн. Ага, уже начинается подготовка вариантов, на если что. Знакомое кино. Киваю. — Конечно, Бернард, при всей эмансипации, брак священен и требует не только любви, но и родительского благословения. В таких делах необходим такт, почитание традиций и всех, полагающихся случаю, канонов. — Благодарю тебя, Майкл. А что касается Монголии и Восточного Туркестана? Удивляюсь. — А зачем они вам? Это даже не Афганистан. Не лучше Тибета. Там же нет ничего! Горы, камни, песок, мало населения, очень мало воды, почвы для сельского хозяйства нет совсем. Совершенно дикие края. Первозданные практически. Лишь ветер завывает. Даже если там вдруг и найдутся какие-то ископаемые, то транспортировка их оттуда выйдет золотой. Есть масса мест, где те же ресурсы можно взять ближе и намного дешевле. Мы присматриваем за этими краями лишь препятствуя проникновению всяких банд оттуда на нашу территорию и препятствуя контрабанде наркотиков. Остальное из тех мест возить просто нерентабельно. Нет, конечно, если вы хотите оказать нам помощь в патрулировании этих диких пустошей, и готовы вложить в это дело свои капиталы, то я буду вам чрезвычайно признателен. Как ожидалось, особого оптимизма в глазах Баруха не было. — Нет, Майкл, я просто проговариваю отношения и интересы на периферии Китая. Для ясности. — Ну, тут уж как получится, Берни. Операция требует определённой проработки. С одной стороны, мне на границе не нужны сильные соседи, а с другой, я совершенно не заинтересован в сотнях тысяч, а то и в миллионах злых беженцев, которые хлынут на мою территорию, спасаясь от голода, холода и резни. Так что будем думать, Берни. Время ещё есть. * * *