Легкий поклон. — Безусловно. Ведь наши доминионы имеют право проведения самостоятельной внешней политики. Хотя, вне всякого сомнения, Лондону отнюдь не безразлична судьба доминионов и мы готовы участвовать в процессе урегулирования споров и конфликтов. Уверен, что уход русско-итальянского флота без боя стал бы прекрасной основой для дальнейших переговоров. Ага, щас. — Нам и в Мельбурне неплохо. С чего мы должны покидать гостеприимные берега Австралии? У правительства вашего доминиона нет сухопутных сил в достаточном количестве, чтобы выбить наши войска оттуда, флот и авиация Австралии перестали существовать. Флот же второго дня битвы, чей бы он ни был формально, понёс серьезные потери и ушёл в Сидней. И отставив пока в сторону дипломатически экивоки, давайте признаем, что вы ничего с этим фактом сделать пока не можете. А каждый день этой оккупации покрывает позором флаг Соединенного Королевства, которое фактически расписалось на международной арене в своей полной беспомощности. Холодное: — Ваше Императорское Всесвятейшество и Величие, Великобритания переживала и не такое, и ничто на свете не могло поколебать нашу решимость оставаться величайшей морской империей в этом мире. Но прежде чем в дело вновь вступят военные, мы предпочли бы дать дипломатии шанс устранить все те недоразумения, которые волею судьбы возникли между нашими странами. Благосклонное: — Отрадно слышать. Наша Империя всегда выступала за мир во всём мире. Каковы будут предложения у правительства моего царственного собрата Эдуарда VIII? Разумеется, идею ухода наших войск из Мельбурна в качестве предварительного условия для начала переговоров мы решительно отметаем. Это совершенно несерьезный разговор. У нас сейчас очень сильная позиция, а предложение вашего правительства ставит нас в положение заведомо слабое. Зачем нам это? Посему, слушаю ваши серьезные предложения, сэр Дональд. Но британца выбить из колеи было совсем не так просто. Он лишь заметил: — Смею напомнить Вашему Всевеличию, что ваш флот в Австралии оторван от своих баз и неизбежно должен будет уйти. Ещё пара сражений и у вас наступит снарядный, торпедный и бомбовый голод. Ваша авиация серьезно повреждена и нуждается в ремонте. То же самое касается вашего флота. Никакая бункеровка, заправка, загрузка воды и продовольствия не спасут ваш флот от того, что в скором времени он перестанет быть боевой единицей как таковой. Не лучше ли уйти с честью? — Да, но что взамен? Неопределённое: — Мы вас выпустим без боя. Усмешка: — Пока ваших сил в регионе категорически недостаточно для того, чтобы наш флот перестал существовать в качестве боевой единицы. Скорее ваш флот ожидает эта судьба. Я уж не говорю о потерях в вашем общественном мнении, от которого будет так страдать ваше правительство, а позиции Великобритании в мире крайне пошатнутся. Хотите, чтобы мы ушли без боя и не перетопили весь ваш флот в регионе? Чтобы окончательно не разорили и не разгромили Австралию, и Новую Зеландию заодно? Дайте нам серьезные отступные, и мы уйдем. Это вам нужно, а отнюдь не нам. Мы можем быть в Австралии и полгода, а для вашего правительства каждая лишняя неделя сродни катастрофе. Конечно, мы блефовали. И я блефовал, и он блефовал. Всё было не так просто, но пока «высокие договаривающиеся стороны» лишь намечали точки взаимного соприкосновения для начала переговоров. Скажу больше, судя по раскладу, сэр Дональд заявляет о том, что он лишь посредник, а отнюдь не является представителем стороны конфликта. Позиция удобная и выгодная. К примеру, я буду требовать передать нам в качестве какой-нибудь компенсации какой-то завалящий остров, принадлежащий Австралии, так он стопудово же начнёт песенку про то, что он не в праве торговаться о территориях, которые принадлежит не Короне, а доминиону. Я же, в свою очередь, ему на это… Впрочем, это всё не важно. Не суть, как говорится. А в том суть, что обе стороны заинтересованы в том, чтобы мы оттуда ушли. Осталось только выяснить, кому из нас это нужно больше, и кто больше за это готов заплатить. Итак, наша песня хороша — начинай сначала. — У нас есть список требований к правительству Австралии, после удовлетворения которых, мы готовы покинуть территорию доминиона. Не желаете ли полюбопытствовать? — Лишь в порядке ознакомления, для проведения дополнительных консультаций с МИД Австралии… * * * ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВЫЙ ИЛИОН. КОНСПИРАТИВНАЯ КВАРТИРА ЭСЕД. 27 декабря 1921 года. Князь Емец-Арвадский хмуро просматривал бумаги. Деньги, килограммы, тонны, снова деньги. Деньги, агенты влияния, подкупленные чиновники, торговцы, взятые под крыло преступные группировки, снова деньги. Деньги им, деньги нам. Деньги, дабы замять скандал. Деньги, чтобы устранить возможный скандал. Деньги нужному человеку. Деньги, но уже нам и «со всем уважением». Огромный театр операций. Европа, Азия, Африка, Австралия, Америка. Персонально Мексика и США. Колумбия и прочая Мезаамерика. Азия. Золотой треугольник. Золотой полумесяц. Десятки и сотни миллионов рублей, долларов, фунтов, марок, лир, франков. Десятки миллионов доз, дорожек и затяжек. Что ж, пока ЭСЕД не заняла ведущее положение на этом рынке, но Экспедиция двигалась в этом направлении. — Впрочем, господин Розенблюм, я вижу и определённые успехи в вашей работе. Бывший британский офицер разведки Сидней Рейли усмехнулся. — Рад быть полезным Экспедиции Двора, ваше сиятельство. Анатолий лишь скупо кивнул. Да, в принципе, Розенблюм оказался вполне полезным в части взятия под контроль потоков и доходов от наркотрафика. И вопрос был не только в деньгах (хотя, разумеется, и в них в немалой степени), сколько именно в контроле движения этой дури по миру, в том числе (и в первую очередь) на территории Единства и всего Новоримского Союза. Хватит морячкам бесконтрольно баловаться «Балтийским чайком». А Розенблюм создал просто выдающуюся преступную сеть, это нужно признать. Что ж, графу Жилину будет где развернуться. * * * ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КАБИНЕТ ЕГО ВСЕВЕЛИЧИЯ. 27 декабря 1921 года. — Докладывайте! — Государь! Два часа назад в Берлине был убит кайзер Германии Вильгельм Второй. Убийца был схвачен на месте. Впрочем, он и не сопротивлялся. Охотно начал давать показания, гордясь своим поступком. Убийцей оказался действующий офицер Армии Единства капитан Ефим Савёлов. Свой акт он мотивирует местью за гибель его жены и детей во время газовой атаки Риги в 1917 году. Ах, чёрт возьми, Савёлов-Савёлов, как ты некстати! — И как вы его пропустили, позвольте поинтересоваться? — Прошу простить, Ваше Всевеличие, но моя контора не в состоянии отслеживать все двести миллионов ваших подданных. Это явно сумасшедший-одиночка. Таких очень трудно выявлять. Злобно морщусь. — А как же этот… мог служить в… (чуть не сказал «в очистке») в действующей армии?! Если он псих? Глава Имперской Службы безопасности оправил мундир и отрапортовал: — Не могу знать! Раздражённо: — Это плохо, генерал! Что ещё известно об этом деле и о личности этого… как там его? — Капитан Савёлов, Ваше Всевеличие! — Тем более. Ну, что там ещё известно? Васильев даже не стал открывать папку, что ясно указывало на то, что сведений кот наплакал. — Известно, что означенный капитан Савёлов каким-то образом оказался на Александерплац в Берлине, когда там проезжал кортеж кайзера. Невзирая на работу местных служб безопасности ему каким-то образом удалось швырнуть в машину Вильгельма Второго саквояж с бомбой. Погибли все, кто был в машине. Сам Савёлов даже не стал пригибаться, явно готовый умереть на месте. Впрочем, отпора аресту он не чинил, и, как уже было сказано, охотно стал давать показания. Что касается личности самого капитана Савёлова, то пока нам известно не так чтобы много, запрос в кадровое управление ещё на стадии исполнения, а в наших архивах на него почти ничего нет. Ни в чём предосудительном замечен он не был. Единственное, что о нём известно в данный момент, это подтверждение факта гибели его семьи в Риге во время химической атаки. Сам Савёлов — герой войны, кавалер орденов и медалей, в том числе и за храбрость. Воевал на Западном фронте. Единственный сигнал на него — сообщение о том, что Савёлов матерно выражал крайне негативное отношение к исходу Великой войны, и, как он выразился, к «позорному миру с Германией». По данному сигналу он имел беседу в полковом особом отделе, но там он сослался на то, что был сильно пьян. Поскольку Савёлов имел блестящий послужной список, а его слова не были сочтены, как подпадающие под действие «Закона об оскорблении Величества», то делу не был дан ход. Ограничились порицанием. На этом у нас всё, Государь! М-да. Не густо. В сущности, ничего и не предвещало. Гибель семьи, штука страшная, всякое случается в голове после этого, но после Великой войны остались десятки и сотни тысяч тех, кто лишился семьи так или иначе. Всех не возьмешь на карандаш. Тем более тут заслуженный офицер и орденоносец. — Каким образом он оказался в Берлине? — Был командирован туда на курсы повышения квалификации в порядке программы обмена опытом между нашими армиями. Ну, теперь-то курсы точно накрылись медным тазом. — А на тему бомбы в саквояже? — Пока особо ничего неизвестно, Ваше Всевеличие, нас пока не допускают к материалам следственной комиссии, но означенный Савёлов во время Великой войны командовал ротой инженерно-сапёрного батальона, так что практические и теоретические навыки обращения со взрывчатыми веществами он иметь должен был. Угу. Змея укусила себя за хвост. Краёв нет. — Изучаются ли его возможные контакты с другими лицами, организациями, иностранными державами? — Так точно, Государь! Пока ничего подозрительного установить не удалось. Но мы продолжаем работу! Ага. Это вот прямо бодрит. То есть у нас нихрена нет в принципе. Подходит ли к этому случаю вечное римское «Ищи кому выгодно?». Фиг знает! Кому выгодно? Так тут тоже не столь однозначный список. Начиная от британцев, американцев или тех же определённых сил в самой Германии, заканчивая силами куда более экзотическими и куда более могущественными. Типа моих партнёров по опасному бизнесу. А может, это действительно был псих-одиночка, и что тогда? Концов же мы не найдём! Легче мне от этого? Да фиг там.