— Замри! — крикнул я, когда оказался в обеденном зале и увидел, как Николай взял румяную булочку из плетёной корзины. Ульяна, которая продолжала накрывать на стол, едва не выронила из рук тарелку. Да и Николай сам вздрогнул, но послушался меня. — А теперь медленно положи булочку на место и даже не думай покушаться на мою выпечку! Сам я в это время уже нёсся на всех парах к столу и прекрасно видел офигивание, появляющееся на лице сына. Но ещё сильнее оно стало, когда я выхватил булочку, которую он так и не выпустил из руки и запихнул её себе в рот. Дальше провёл операцию по изъятию всей корзины и отодвинулся с ней как можно дальше от Николая. Через пару мгновений обеденный зал наполнился звонким смехом Ульяны. — Я передам тёть Зине, что вам очень понравились наши булочки. Не зря я сегодня пораньше встала и замесила тесто. И не нужно быть жадиной. Сейчас принесу ещё. Там на всех хватит. — Ты слифком его балуеф. — крикнул я вслед девушке, а затем обратился уже к Николаю. — На твоём месте я бы присмотрелся к Ульяне. Сам уже не могу. С тремя жёнами справиться бы. А вот тебе такая точно нужна. Будешь с ней как сыр в масле кататься. Вон, какие булочки делает! Да и её булочки тоже что надо. И сразу говорю, я буду совершенно не против такой невестки. Николай даже закашлялся, услышав мои слова. Думал, что я шутил, когда говорил ему о том, что пора возвращаться в нормальную жизнь? А это подразумевает под собой, в том числе и создание семьи. Ульяна в этом плане просто идеальная кандидатура. — Ды ты так не пугайся. Вон, чайку глотни. Как раз время подумать будет, пока Ульяна тебе булочек несёт. На мои даже не думай заглядываться. А пока над этим думаешь, подумай ещё над тем, что в империи за последние двенадцать лет произошло? Ты вроде не пробухал всё это время. Может, в курсе, какие рода сейчас в фаворе? Какие, наоборот, в немилости? Мне, чтобы в строй вернуться нужно очень много всего узнать. А спросить и не у кого. Николай действительно взялся за чай. Да и что-то надолго завис. Такой большой глоток делал, что можно чашек десять осушить. — Обещаю, что подумаю насчёт Ульяны. — выдал он и на этот раз настал мой черёд кашлять. Пирожок не в то горло полез, так сильно я был удивлён. Вот же засранец, наверняка специально это сделал. Отомстить мне решил. Но ничего и на моей улице перевернётся грузовик с мороженым. А вернее, с пирожками, что несла Ульяна и прекрасно слышала слова сына. — Что вы насчёт меня подумаете? — спросила девушка, поставив корзинку с булочками перед Николаем. Никогда не видел, чтобы так стеснялся пятидесятилетний мужик. Он моментально покраснел, как помидор и поспешил засунуть в рот булочку. Причём целиком. И принялся активно жевать. — Он тебе потом об этом расскажет. — рассмеялся я. — Только обязательно напомни. А то Николай у нас уже далеко не молод, проблемы с памятью и всё такое. Скажи, что выглядит он как старик? — Виктор Алексеевич, что вы такое говорите? Николай Викторович выглядит гораздо моложе своих лет. Хотя я, честно говоря, даже и не знаю, сколько ему. Лет тридцать пять? На этот раз смутилась девчонка, что развеселило меня ещё сильнее. Ещё немного поговорили на эту тему вконец засмущав Кольку и Ульяну, после чего сжалился над ними и отпустил девчонку. Раз мои благоверные решили не присоединяться к нам, то пора устраивать ликбез по внутреннему устройству столичной аристократии на сегодняшний день. Главный докладчик — княжич Николай Викторович Добрынин. Единственный слушатель — его отец. Глава 7 Ну что могу сказать? За годы моего добровольного затворничества изменилось немало. Хорошо хоть император и его главный оппонент остались на своих местах. Правда, их окружение слегка изменилось. На данный момент, как и двенадцать лет назад, в Российской империи имелись три политические силы. Партии, если их так можно назвать. Первая партия — правящая. В этой партии состоит императорский род и все приближённые к нему. Так называемые — имперские рода. Кстати, Добрынины также императорский род, но уже давно не участвуем ни в каких политических игрищах. И нужно это исправлять. В правящую партию входит одиннадцать родов: Шуйские, Багратионы, Павловы, Трубецкие, Оболенские, Лопухины, Воронцовы, Артюховы, Бестужевы, Толстые и Волконские. Двенадцатым родом здесь были Добрынины. Главный в партии, естественно, императорский род. Сейчас правящую партию возглавляет дядя Александра. Григорий Михайлович Шуйский. Он же является патриархом императорского рода. Все представленные в правящей партии рода являются княжескими. С соответствующими привилегиями. Поэтому у всех имеются родовые земли, собственные небольшие армии и прочее, что полагается вместе с получением титула. Это сейчас за княжеский титул могли выдать совсем маленький клочок земли. Слишком много развелось всяких князей. А раньше с этим делом было строго. Поэтому у каждого рода в правящей партии имелись собственные княжества. Можно сказать, государства в государстве. Единственными, кто выбивался из этого правила, снова были Добрынины. Наш далёкий предок решил, что княжество нам не нужно. Вместо этого он попросил императора выделить Добрыниным родовые земли рядом со столицей. Что в то время было чем-то из ряда вон выходящее. Столица и несколько окрестных городов были личным княжеством Шуйских. Но для Добрыниных было сделано исключение. Правда, выделенный кусок родовых земель оказался довольно маленьким, да и на приличном удалении от столицы. Это сейчас город сильно разросся. Уже поглотил несколько десятков крупных поселений и даже небольших городков и вплотную подобрался к нашим родовым землям. А в то время до столичного града от нашего поместья было довольно далеко. Но всё равно, каждый род из правящей партии практически всё время проводил в столице, появляясь в своих княжествах постольку-поскольку. У всех там на постоянной основе заправляли побочные ветви. Второй партией является оппозиция. Её возглавляют Романовы. Эта партия гораздо крупнее правящей. В неё входило восемь княжеских родов. Пару десятков графских и неизвестно сколько баронских. Перечислять, все эти фамилии бессмысленно. Николай назвал лишь самые значимые. Княжеские рода, которые и составляют основную политическую мощь оппозиции: Романовы, Меншиковы, Юсуповы, Вяземские, Долгоруковы, Голицыны, Разумовские и Чернышёвы. Между родами оппозиции и правящей партией шла холодная, а порой и очень горячая война. Но никогда ещё партии не сталкивались полными составами. Все прекрасно понимали, что в этом случае победителя не будет. По крайней мере, из этих двух партий. Подобная война пойдёт на пользу третьей партии. В которую входили крупнейшие банкиры, торговцы и промышленники империи. Это была единственная партия, в которой наравне с аристократами присутствовали и простолюдины. По своей финансовой мощи третья партия превосходила любую из первых двух. Но она никогда не пыталась лезть на первые позиции в государстве. Возглавляли партию сразу три рода. За что она получила название — триада. Это были Гольдблюмы, Петросяны и Ростовцевы. Гольдблюмы создали в Российской империи крупнейшую банковскую сеть и считались одним из богатейших родов в мире. Петросяны продавали и покупали, всё что только можно было. А у Ростовцевых имелись сотни заводов по производству всего. От гвоздей до космических ракет. Это были основные политические силы империи. Но Николай сказал, что имеется и четвёртая, негласная партия. И входят в эту партию сильнейшие маги империи. А негласная она потому, что все эти маги состоят в трёх предыдущих партиях. Четвёртой партии при мне вменяемом ещё не было. Она появилась совсем недавно. Лет семь назад и нам с Николаем присылали приглашение на вступление. Я его просто проигнорировал, решив, что бутылка гораздо важнее. А Николай на тот момент уже давно перестал принимать самостоятельные решения. Вот и получается, что четвёртая партия для нас сейчас является самой загадочной. Кто в ней состоит и какие задачи она решает было непонятно. Здесь мне сможет помочь только человек, который непосредственно состоит в этой партии. Архимагов в империи не так чтобы прям очень много. Но вполне хватает, чтобы соседи не затевали против нас действительно чего-то крупного. И наверняка среди них нашлись и другие отказники, по типу меня. На данный момент я имею возможность связаться всего с двумя архимагами, которые точно не пошлют — Багрянка и Дружинин. В том, что Женя сможет помочь, я не сомневался. Но не хотел злоупотреблять его помощью. Тем более, по таким мелочам. А вот Багрянку можно смело дёргать. Но сегодня решил этого не делать. Даже не заметил, как пролетело восемь часов. Прошёл обед, и проснулись жёны. А когда мы с Николаем решили закругляться, то увидели их бегающими по дому, суетящимися и какими-то потерянными. — Чего случилось? — спросил я у пробегающей мимо Светы, которая что-то смотрела на ходу в телефоне и поэтому не сразу сообразила, что обращаются именно к ней. — Всё в порядке. — как-то испуганно ответила Света. — А Диана тебе не говорила? — Что она должна была мне сказать? — что-то мне это уже не нравилось. — Что у нас заказан столик в «Империуме». И заказан на восемь часов. А сейчас уже половина пятого. Совсем уже забыл, что обещал сегодня выгулять жён в ресторан. Только в любом случае я не понимал, чего они так суетятся? Времени ещё полно. Два с половиной часа! — Так у нас ещё минимум два с половиной часа. — Сегодня пятница, вечер. Нам нужно попасть в самый центр. Дальше нужно продолжать? У нас осталось ВСЕГО два с половиной часа, а ты ещё даже не начинал собираться. Да и мы что-то совсем не рассчитали время и не успеваем. Это какой-то кошмар! Выкрикнув это, Света умчалась куда-то на второй этаж. А потом мимо пробежала Диана, а сверху послышались крики Даши. — Что-то мне совершенно никуда не хочется ехать. — произнёс я, глядя на Николая. Он поднял руки перед собой, делая вид, что не при делах и начал медленно пятиться назад. Словно думал, что я могу заставить его ехать вместо себя. На подобный шаг я точно не пойду. Да и чего уж там. Раз решил, что сегодня устрою себе выходной, то просто обязан сделать то же самое и для жён. Они заслужили. — Замер. — сказал, я когда Николай уже практически добрался до спасительного поворота. — Идёшь со мной наверх. Поможешь выбрать костюм. Да и не помню я уже, как галстук завязывать. — А, ну это без проблем. — с облегчением в голосе произнёс Николай. А ведь ещё Сёма должен вечером принести мне телефон. Но ничего, завтра с этим разберусь. Сегодня мне ещё предстоит встретиться с репортёрами. Уверен, что уже все крупные СМИ столицы знают, что князь Добрынин забронировал столик в самом лучшем ресторане столицы. А человек, продавший эту новость думает, куда потратить внушительный гонорар. Нужно сказать Диане, чтобы пригласила свою подружку. Можно будет для неё сделать исключение и дать небольшое интервью. * * * Из поместья мы выехали в начале седьмого. Успели собраться за полтора часа. Вернее, я успел собраться минут за двадцать. Десять из которых брился и наводил лёгкий марафет. Всё же моя физиономия выглядит совсем не презентабельно и единственное, что я мог с ней сделать — это умыть ледяной водой. После бритья, то ещё удовольствие. Дальше я ждал, когда три урагана перестанут носиться по дому непонятно за чем и для чего. Если бы они просто сидели у себя и спокойно собирались, то успели бы гораздо раньше. Но, видимо, я ничего не понимаю в женщинах и для них вот такие сборы очень важны. Не могут они без этого обойтись. Уже хотелось есть, но делать это перед походом в ресторан будет крайне глупо. Со стороны и вовсе будет выглядеть, словно я решил сэкономить. Так что я просто сидел в своей комнате и старался не отсвечивать, чтобы не отвлекать девушек. Николай меня оставил, отправился заниматься текущими делами. Совсем скоро ему нужно будет явиться в прокуратуру и дать показания по краснодарскому делу. Он хотел подготовить всё заранее, чтобы не терять время попусту, а просто отдать Голицыну уже готовые материалы. А уже, что с ними будет делать генеральный прокурор, его дело. После ухода сына, тоже решил немного накидать сценарий интервью, которое, возможно, придётся сегодня давать. Сразу же написал нужные вопросы и темы, которые затрагивать не стоит. Хотя этих тем было всего две, но всё равно они были. Это заняло у меня минут десять. А затем я решил немного полежать. Самую малость. Просто, чтобы собраться с мыслями и даже не заметил, как эти сборы закончились дремотой.