Андрюха, вскочив с дивана, схватил меня за руку и потащил к выходу, приговаривая: — Поехали уже, Ник, у меня одна идейка интересная появилась, хочу срочно воплотить её в реальность. Боюсь, что Росс передумает, вот и спешу. Глава 19 — Конспирируетесь? — Сашка Бодров, воюющий с жарой в шортах, футболке и сланцах, встретил нас в пяти километрах от посёлка Заксенхаузен. Лицо у него прямо светится от радости, счастливый человек, не то что мы с Андрюхой, нам от грима совсем несладко, да и от одежды тоже не в восторге, ещё эти линзы, хрен знает, где Росс их надыбал, шёл бы он куда подальше со своей маскировкой. Что я, что Андрюха, сейчас на самих себя не похожи, мы арабы, полностью соответствуем каким-нибудь выходцам из Саудовской Аравии, или ОАЭ. Рожи, как без этого, изменили до неузнаваемости, вот только Бокову повезло больше меня, его лицо украшают очки, а мне достались линзы. Чёртова куфия, надетая на голову, мешает, так и хочется снять её и прямо здесь, среди холмов, сжечь. Кандура, неудобная хренатень, тоже пусть в костёр отправится, никогда не смогу носить её так же непринуждённо, как спортивный костюм. — Жарко, да? — нет, Сашка точно охренел, уже издеваться начал. — Может, вы это, ко мне пересядете, у меня в машине хотя бы кондиционер есть. — Хлопнув себя ладонью по голове, он воскликнул: — Совсем забыл про вашу колымагу, она ведь без водителя останется, так что отменяется для вас прохладный салон «Ауди», довольствуйтесь «комфортом» УАЗа, парни… — Давай уже сумку и вали в посёлок, мы без тебя доберёмся. Твоя задача проста — сделать всё так, чтобы никто не заподозрил, что мы не арабы. Всё понял? Бодров, вскинув ладони, попятился к машине, приговаривая: — Да понял, понял, вы только не ругайтесь и не бейте. — Махнув на нас рукой, он не сдержался и захохотал, при этом пытаясь выговорить: — Хотя чего мне бояться, в этих платьях вам даже улитку не обогнать, запнётесь и падёте на колени. Молиться будете, стоя в коленно-локтевой! — Сейчас бы дать ему по шее за оскорбление верующих… — пробормотал Андрюха. — Но не вижу смысла, потому что на верующих Бодрову плевать, он обычно атеист, до момента, пока не припрёт. Цель глумления, Никита, мы с тобой. И знаешь, будь я на месте Санька, тоже бы не сдержался и ещё больше прикалывался. Выбросив сумку из машины, Бодров высунул голову из окна и крикнул: — Сами доковыляете, мне лень нести. Главное, как пингвины идите, чтобы не запутаться в платьишках! — Ух, сучонок! — Боков, не сдержавшись, показал средний палец. Саня оценил жест громким хохотом, спрятался в тонированном салоне и дал по газам. Несколько секунд, и его машину было не разглядеть, только облако пыли осталось. Насчёт пингвинов, конечно же, преувеличение. Кандура неудобна, но не настолько, чтобы вызывать большие трудности при ходьбе. У неё даже плюсы есть, ветерок снизу всё обдувает, потеть не даёт, в штанах бы по такой жаре мы точно спарились. Блин, как же я не хочу лезть в салон УАЗа, там сейчас так же, как в доменной печи, и даже жарче… * * * Два араба, едущих по посёлку на гнилом козле, — зрелище не сказать, чтобы частое, возможно даже уникальное, но, как это всегда бывает, внимание не привлекающее. Ну едут арабы куда-то, да и чёрт с ними, лишь бы плохого не делали да рабочему процессу не мешали. Дети, да, пальцами в нас с Андрюхой тыкали и смеялись, но стоило немного отъехать, и нас тут же забывали. Пока без приключений обошлось, и надеемся, что дальше будет так же. Некогда унылая администрация посёлка Заксенхаузен успела сильно разрастись. Как вширь, так и в длину, добавились новые строения, парковка, даже нашлось место для маленького авторынка, на котором всего пять машин ждут своих покупателей. В роли продавца выступает Модест Карандашов, он же является главой посёлка. Помогают ему в этом «нелёгком» деле неизвестные мне два крепыша, сильно смахивающие на охрану. Сразу назревает вопрос — от кого охраняем, от нас, что ли? Или это так, для виду, серьёзность создают, запугать пытаются, ведь не знают, что подставные мы, вообще никто, кроме Бодрова и моей Маши, не в курсе происходящего. Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть. Санька, всё ещё счастливый, как «девственница» с трассы, неожиданно получившая предложение выйти замуж, выполняет роль нашего представителя. По легенде мы не просто арабы, а его давние знакомые, и нам нужна машина, да не простая, а способная перенести долгое путешествие в другой конец материка. Китайский «Хаммер», несмотря на стереотипы о Поднебесной и всей её продукции, для этого подходит отлично. — Вот клиенты, — Бодров указал сперва на меня, а затем на Андрюху. Кивнув в сторону машины, сказал: — Хоть вы ни хрена и не понимаете, я всё же скажу — вот она, ваша будущая колымага. Переглянувшись, мы кивнули. Боков, осторожно подойдя к Бодрову, что-то шепнул ему на ухо, а по сути, просто сделал вид. — Говорят, что больше сорока тысяч за неё не дадут. — Санёк пожал плечами. — Знаю, что дёшево, Модест, потому советую торговаться до последнего. — Ты что, арабский знаешь? — удивился глава посёлка. — Понимаю немного, — ответил Саня. — Говорить на нём не могу, но услышанное кое-как разберу. — Кивнув на меня и Андрюху, он добавил: — Эти верблюжатники, кстати, немного английский знают, но так же, как и я, говорить на нём не способны. Думаю, что сторгуемся. Сразу ставлю перед фактом — десять процентов мои! Я начал осматривать машину. Андрюха направился к прицепу, который уже подготовлен. Изучив всё и вся минут за двадцать, подошли к Бодрову и по очереди нашептали ему на уху о том, что будем издеваться над ним долго и счастливо. Тот, слушая нас с серьёзной рожей, иногда кивал. — Что сказали? — спросил Модест, когда закончили общение. — Подняли цену? Устраивает их то, что мы им загрузили? Будут брать? — Изменили цену, говорят, что машина и прицеп им подходят, с содержимым тоже всё в порядке. — Бодров снова пожал плечами. — Восемьдесят, Модест, дают, и ни капли сверху. — Путь по базару погуляют, поторгуются! — рявкнул Карандашов. — Тут много продавцов всяких, они им мигом скидку сделают! Моя цена — сотка! Я подошёл к Бодрову, кивнул на Модеста и быстро нашептал на ухо немного ереси, отдалённо напоминающей арабский. Могу и по нормальному говорить, после Сирии маленько знаю арабский, но смысла вспоминать его не вижу, Бодров всё равно ничего не поймёт. — Что сказал? — с опасением поинтересовался Модест. — Им моё поведение не понравилось? — Так и есть, — кивнул Саня. — Говорят, что семьдесят дают либо уезжают. Гордые они, принцы какие-то там, привыкли, что их в попы целуют. Думаю, что нам либо на семидесяти сходиться, либо вообще сделку не продолжать, потому что после такого их мнение уже не поменяется. Говорил тебе, Модест, что надо держать себя в руках, но ты не послушал, на целую десятку себя обманул и меня на одну тысячу. Эх… Три секунды Карандашов обдумывал услышанное, глядя то на машину, то на меня и Андрюху, а затем махнул рукой и крикнул: — Пусть забирают за семьдесят, машина всё равно дороже не стоит, дерьмовая она… Спустя час мы возвращались к Мёртвому лесу на новом транспорте, чтобы выгрузить купленные в посёлке продукты и забрать Макса и Харрора. Скоро, совсем скоро приедем в город Светлый. До ночи должны успеть, если повезёт… * * * — Спасибо китайцам за кондиционер! — я развалился на заднем сиденье настолько, насколько позволило место и примитивность салона. Машина всё-таки военная, о комфорте при её разработке беспокоились мало, упор делали на надёжность и универсальность. Странно звучат эти два слова вместе — Китай и надёжность. Для тех, кто не знает, странно, потому что Китай уже давно не тот, что раньше, научились делать хорошо и качественно. — Бедный Харрор. — Андрюха попытался посмотреть назад, туда, где болтается прицеп. — Мне кажется, что сейчас он проклинает как нас, так и жару. Наверное, и броне проклятий перепадает, я бы в жизни в такую погоду на себя её не нацепил. — Броня Харрора весит около трёх сотен килограммов, — поделился знаниями Макс, сидящий за рулём бронеавтомобиля. — Он сам мне это сказал, мы общались, пока в посёлок ездили. — Это был сущий ад… — пробормотал Андрюха. — Если когда-нибудь ещё раз надумаете побыть арабами, то, пожалуйста, без меня. И это, парни, я посплю, разбудите перед Светлым. — Поспишь, но сначала установишь пулемёт, а Ермаков поможет. — Макс не попросил, он приказал. Имеет полное право, потому что Росс его назначил командиром нашего маленького диверсионного отряда. Единственный, кто может ослушаться, это Харрор, он хоть и с нами, но приказывать ему невозможно, можно только просить. Медвежий генерал, блин… Возня с пулемётом затянулась надолго. Модест, сволочь такая, снял с машины всё, что можно, включая вооружение. Хоть и не слишком большая проблема, пулемёты у нас свои имеются, вот только устанавливать их придётся на ходу, потому что торопимся. Первый пулемёт, старину ПКМ, установили спереди. Достаточно откинуть правую часть лобового стекла и можно стрелять по всему, что едет впереди. Большой минус — все пороховые газы в лицо. Второй пулемёт серьёзнее, громадина «Утёс». Решили, что его место установки — крыша, там сектор обстрела намного больше. Учитывая, что его пробивная способность зашкаливает, сможем даже с лёгкой бронетехникой бороться. Мы, впрочем, сами бронетехника, только почти незащищённая, нас даже из Калаша можно снять, если знаешь, куда стрелять. Машина Dongfeng только с виду такая защищённая, на деле всё печально. Хотели бы, чтобы вместо китайца у нас был «Тигр», в плане защиты он превосходит собрата из Поднебесной раза в два, а то и в три. — Закончили, теперь я точно на боковую, — сказал Андрюха и, приняв удобную позу, изобразил спящего. — Вот теперь мне спокойнее, — почти неслышно прошептал Макс. — А то предчувствие нехорошее… — Ой, да брось ты, Макс, — буркнул Андрюха. — Дорога на Светлый никогда не славилась разбоями, они тут редко случаются. — Раз на раз не приходится, — сказал я. — Вы, главное, об этом не думайте, а то накаркаете… Расслабившись, я тоже попытался уснуть и сразу вспомнил, как совсем недавно мог делать это по малейшему желанию. Удобная была способность, жаль пропала вместе со Всезнайкой… * * * Макс не дал нам на сон и часа. Разбудил грозным рычанием: — На дороге две машины, одна горит, просыпаемся! — Кто? Где? — ошарашенно вскочив, Боков ударился головой о дверь. Выругавшись, перепрыгнул на переднее сиденье и уставился в стекло. Помотав башкой, протёр глаза и уже вгляделся основательно. Умело откинув стекло, он взял дорогу на прицел пулемёта. Я проснулся не так весело, потому что крепко заснуть не успел. Просто открыл глаза и увидел всё, что нужно: два джипа, один непонятный, потому что горит, а второй целый и невредимый, старина Патрол начала девяностых. Людей на дороге нет, они либо отсутствуют, либо находятся в засаде. Второй вариант нам не нужен. — Машину останови, Макс, — попросил я. — Близко подъезжать опасно, хоть и вокруг поля. Видишь что-нибудь подозрительное? Ответил Боков: — Вижу горящую машину и это капец как подозрительно! — Догорающую, — поправил я. — Пожар начался минимум десять минут назад, а это значит, что основное шоу мы пропустили. Предлагаю сходить на разведку, при этом в роли разведчика ничьей, кроме Харрора, кандидатуры не рассматриваю. Макс остановил машину. До места инцидента на дороге не доехали метров сто, ближе слишком рискованно. Мне пришлось высунуться по пояс на улицу через люк в крыше, только так можно управлять пулемётом «Утёс». Как только ладони почувствовали металл, пришли уверенность и готовность к любым неожиданностям. Стоит засечь хоть малейшее движение, и крупнокалиберные пули полетят в цель. Человеку достаточно одного попадания, чтобы он потерял желание не то что стрелять, жить не захочет. — Ермаков, что видишь? — спросил Макс.