Андрюха сильно устал. Готовить ужин вызвался я. Перед тем как сесть за стол, решил вернуть долг. – Интересно… – пробормотал Андрюха, уставившись на пачку кредитов. – Вечером деньги в руки не дают, примета такая. Положи на подоконник и колись, где взял. Я положил деньги на деревянный подоконник, и мы сели за стол. К пельменям приготовил салат из огурцов и помидоров, а также два блюдца с перчёным уксусным раствором и сметаной. Майонез в этих краях делают, но он достаточно редкое явление и портится так же быстро, как и сметана. Точнее, прокисает, потому что сделан без химии. Земной-то сплошная химоза. – Несколько часов назад в гости заскочил кореец Джунг Вон и попросил помощи, – начал рассказывать я. – Поехали охотиться на суратов, а встретили бругара. Андрюха потребовал подробного рассказа, и пришлось пересказывать всё до мельчайших событий. Когда закончил, он спросил: – Не врёшь, что в сустав коленный попал? – Смысл мне врать? – удивился я. – Целил при выстреле в голову, а попал в сустав. Счастливая случайность, не иначе. Андрюха протянул мне руку. Я улыбнулся и пожал её. – Мои поздравления, Никитос, – сказал он. – Тебе реально повезло. Не попади в колено, переварил бы вас уже бругар. Жрёт он много и постоянно. Опасный хищник. Хорошо, что убил его. Немного уважения от жителей посёлка не помешает. Теперь тебя знают, и знают как хорошего охотника. Через пару дней в соседних посёлках будут рассказывать байки про новичка, убившего бругара чуть ли не голыми руками. Тут как везде: любят преувеличивать. Помяни моё слово. Обычно, когда появляются бругары, мы их толпой валим. Пять-семь машин с бойцами пичкают зверя пулями, пока тот не помрёт. Живучие они. Перебивать ноги никому не удавалось, но на заметку взять стоит. Думаю, что крупный калибр вполне способен разнести коленный сустав бругара. Впрочем, от крупнокалиберного пулемёта он и с целыми ногами неплохо помирает. Сваренные пельмени почти закончились, и я закинул в кипящую воду вторую партию. Местные пельмени, если честно, так себе. Из говядины и свинины, что радует, но с излишним количеством специй, не особо хорошим тестом и некачественной лепкой. Пельмени нужно делать с душой. Помнится, в армии, во времена службы в Сирии, под Новый год мы решили налепить пельменей. Руководить процессом вызвался старшина Любимов. Хороший мужик. Не любил, когда к нему обращались по фамилии. Просто Василий Степанович. Я, как один из умеющих почти всё и вся, пошёл под его руководство. Тогда-то и узнал, что лепить пельмени, а также готовить тесто и фарш я не умею. В правильно слепленном пельмене должно быть оптимальное соотношение свинины и говядины, а фарш не должен прилипать к тесту. Также в фарш нужно обязательно добавить свиного сала, иначе не будет сока. В закинутом в кипящую воду пельмене фарш варится в собственном соку, и этот сок не должен вытекать. Переваривать пельмени нельзя, иначе тесто будет рваться, и сок пропадёт. Сок внутри пельменя – важный момент. Правильные пельмени – очень вкусное блюдо! В местных пельменях нет сока. Как-нибудь я куплю нужных ингредиентов и слеплю правильные пельмени. Устроим небольшой праздник. Думаю, что Кейли будет рада. Когда же уже моя рыжая подружка выздоровеет? – Завис, Никит? – спросил Андрюха и тем самым вывел меня из размышлений. – Нет, – улыбнулся я. – Жду, пока закипят. Плиту потом отмывать не хочется. Ты первую партию давай доедай. Андрюха кивнул, закинул в рот очередной пельмень и, медленно его разжёвывая, начал рассказывать: – В общем, поездка в Двойку принесла плоды. Пока я там находился, успел связаться с Бодровым и услышать историю поездки к Пану. На завтра планы следующие: утром приедут Максим Ефименко и Алёна Ревенко. Встречаем их мы. Алёну везём к жене Модеста, а Максим едет к нам. Всё, что невозможно купить в наших краях, они привезут из Светлого. Затем, ближе к обеду, поедем к одному из местных фермеров затариваться мясом. После обеда три часа будут свободные. Занимаемся всем, чем пожелаем. В четыре выдвигаемся в сторону Чистого озера. Мы должны приехать туда первыми. Модест с женой тоже поедут. На трёх машинах двинем, потому что везти много чего придётся. Веселье начинаем в семь. – С посиделками понятно, – кивнул я, аккуратно помешивая кипящие пельмени. – Что с главным весельем? Фейерверк во сколько запускать будем? – Точно не завтра, – ответил Андрюха. – Сперва погуляем, а в ходе гулянки и фейерверк обсудим. Давай пельмени доставай, а то я совсем не наелся. Спать легли в полночь. Сон пришёл на удивление быстро. Что снилось, я не запомнил. *** – Ник, проснись! Я открыл глаза и увидел обеспокоенное лицо Андрюхи. Луна светит в окно и неплохо рассеивает полумрак. – Что-то случилось? – тихо спросил я, стряхивая остатки сна. – Случилось, – ответил Андрюха. – Тишину можешь не соблюдать. Проблема не у нас, а у Модеста. Он показал мне рацию уоки-токи и добавил: – Пару минут назад вызвал меня. Говорит, что у него во дворе кто-то шастает. В дом пока не ломятся. Собака молчит, а это значит, что её либо усыпили, либо убили. Последнее, скорее всего, вернее. Собирайся и пошли. На сбор мне потребовалось две минуты с небольшим. Схватив автомат и пистолет, я вышел во двор и увидел Андрюху с автоматом «АС ВАЛ» в компании спокойно лежащего на траве Пушка. – Пушок с нами. Пошли. Транспорт брать нет смысла. Пять-семь минут лёгким бегом, и мы на месте. Пока бежали, думал о воздухе. Здесь он другой. Совершенно другой. Такой же, как на Земле, по составу, но без вредных примесей, которые сотнями лет выбрасывали в атмосферу земли. Даже воздух сибирской тайги не способен сравниться чистотой с местным. Не испортили этот мир люди. Пока не испортили. До дома Модеста осталось не больше ста метров, и мы сбросили скорость. Пушок абсолютно спокоен. – Забыл спросить, – шёпотом заговорил я. – Пушок способен завалить бругара? – Может, и способен, – так же тихо ответил Андрюха. – Но он не дурак. Тягаться с бругаром в прямой схватке самоубийство даже для саблезуба. Таких тварей надо на расстоянии валить. К забору подошли абсолютно бесшумно. Посёлок спит. Тишина стоит почти гробовая. Ни лая собак, ни каких-либо других звуков. В такой тишине малейший звук слышится за десятки метров. – Пушок, в разведку, – предельно тихо дал команду Андрюха. Пушок непринуждённо оттолкнулся от земли и с лёгкостью перемахнул двухметровый забор. Приземлился он беззвучно и спустя пару секунд пропал из виду. – Что-нибудь видишь? – поинтересовался я, изучая участок Модеста Карандашова сквозь щели в горбыле, из которого сделан забор. Андрюха покачал головой и беззвучно снял предохранитель с автомата. Я за оружие решил пока не браться. Кто знает, вдруг Модесту шорохи спросонья послышались? – У Модеста пятилетний кавказец дом охраняет, – прошептал Андрюха, продолжая глядеть в щели забора. – Обучена собака хорошо. Кличка Стрела. Днём лает крайне редко. Ночью почти никогда не лает. Если кто-то забирается во двор, лает грозно и громко. Не важно, на зверя или человека. Если она не залаяла, значит, её, скорее всего, убили, потому что в усыпление я не верю. На появление Пушка мы её проверяли: на безопасном расстоянии лает, а при его приближении начинает истошно скулить. Лая и скуления не слышу. Тень, мелькнувшая надо мной, заставила ломануться влево, прямо на Андрюху. Чудом удалось не упасть и не свалить товарища. Пушок, сволочь! – Никитос, спокойнее будь, – прошипел Андрюха и повернулся к усевшемуся на траву Пушку. Спросил: – Что там? Пушок лениво зевнул и стукнул передней лапой по земле, сковырнув её когтями. Андрюха щёлкнул предохранителем автомата, снял с пояса рацию, включил её и дал команду: – Врубай свет, Модест. Пушок со всем разобрался. Через несколько секунд на территории участка зажглись мощные диодные прожекторы, и стало светло, как днём. Внутрь мы вошли через ворота и сразу же подметили, что одна из деревянных створок гаража приоткрыта примерно на метр. Из терраски выбежал Модест в одних трусах и сланцах с Сайгой двенадцатого калибра в руках. На Пушка он не обратил внимания и коротко сказал: – Я Стрелу проверить! Модест рванул в дальний конец участка, а мы пошли к гаражу. Пушок интерес к происходящему потерял и улёгся на траву. Первым в гараж заглянул Андрюха, не забыв включить прихваченный с собой фонарь. Спустя несколько секунд он тихо пробормотал: – Перестарался Пушок… Я зашел внутрь и увидел лежащего рядом с машиной человека. Машина у Модеста отечественная. Сурового вида УАЗ Хантер с открытой водительской дверью. Человек, лежащий в метре от двери, необычным не выглядит. Мужик чуть старше тридцати, с сильно бледным лицом, одетый в чёрный тряпочный костюм. Рядом с ним лежат несколько отвёрток, включенный диодный фонарик и небольшая коробочка. Вдвоём мы выволокли труп на свет и занялись осмотром. Никаких видимых повреждений на теле не обнаружилось, а вот воняет жутко. В момент смерти мужик обделался. Как по-маленькому, так и по-большому. Вернулся Модест и сообщил: – Стрела жива, но парализована. Дротик у неё из шеи торчит. Шныры недоделанные! – Пан не дремлет, – сказал Андрюха, глядя на лежащего на земле мертвеца. – Скорее всего, прослушку с функцией записи устанавливал этот тип. Сегодня установили бы, а через несколько дней сняли. Молодец, Модест. Хороший у тебя слух. – Не слух хороший, а конец, – довольно ухмыльнулся Модест. – Отлить мне среди ночи приспичило. Вышел на терраску и услышал неладное. Этот, – он указал на мертвеца, – тишину не особо соблюдал. Гремел в гараже как слон в посудной лавке. – Сам всё уберёшь, – сказал Андрюха безразлично. – А мы домой. Положенное время досыпать. Не забудь обыскать труп и тщательно всё проверить. – Отчего он умер? – спросил я уже за воротами. Посёлок по-прежнему мертвецки тих. – Отчего умер? – удивился Андрюха и начал рассказывать: – Представь картину: копается дяденька в машине, абсолютно уверенный в том, что о нём никто не знает. Винтики крутит и думает, куда бы коробочку приделать, чтобы незаметна была и звук хорошо записывала. В это время к нему абсолютно бесшумно подкрадывается Пушок и начинает дышать в затылок. Дяденька медленно поворачивает голову и видит перед собой улыбку саблезуба. Прямая кишка освобождается, мочевой пузырь тоже. Сердце разрывается от страха, и наступает смерть. Финита ля комедия! Вернувшись домой, мы выпили чаю и отправились спать. На этот раз уснуть так же быстро не получилось. Сны не снились, и слава Богу. *** Утро началось со свежего чая, яичницы и дождя. Лить начало с рассветом, и пока не прекращает. Как бы не накрылся наш праздник. Позавтракав, Андрюха направился в спортзал, под который выделена одна из комнат дома. Тренироваться с утра то ещё удовольствие, но я решил не отлынивать. Потерять форму легко, а вот восстанавливать долго и трудно. Спортинвентаря немного: скамья для жима лёжа и штанга общим весом в двести килограммов. Становую тягу или присед с таким весом мне точно не сделать. Не рекордсмен в этом деле. Про жим лёжа и говорить нечего. Мой рабочий вес сто тридцать килограммов в жиме лёжа, сто семьдесят становая и сто пятьдесят присед. При желании могу поднять больше, но зачем мне это? Наращивать горы мышц не собираюсь. Для кого-то и такие показатели огромны. Помимо перечисленного имеются гантели по пятьдесят кило каждая, турник, боксёрская груша и две гири, тридцать два и двадцать четыре килограмма весом. Не мешает обзавестись тренажёрчиками. Местные умельцы наверняка способны сделать их. Тренировались почти час. Устали, вспотели и проголодались. У Андрюхи в холодильнике негусто, поэтому было решено ехать к Модесту. Его холодильник всегда полон. Шведский стол нам Модест предоставил, и мы начали раскладывать по тарелкам кому что нравится. Я отрезал себе солидный кусок свиного рулета, а также налёг на картофельное пюре и копчёные бараньи рёбрышки. Модест приступил к рассказу: – Узнать, кем был ночной «счастливчик», я не смог. Отвёз его к Уилкинсу, но сперва изучил. Ни одной наколки на теле. Возраст тридцать с небольшим. По национальности вроде русский. С собой у него было немного инструмента, моток проводов и коробочка с записывающим устройством. Хотел подцепиться к проводке и включить на постоянную запись. Флешка на тридцать два гига… Много бы записал. – Что сказал Уилкинс? – поинтересовался я. – А что он может сказать? – удивился Андрюха. – Настучал Пану уже наш Уилкинс. Он ему обо всём докладывает. – Да, он сказал, что доложит Пану, – ответил Модест. – И ещё сказал, чтобы я передал Никите, что его паспорт готов. – Оперативно работает, – заметил я. – Надо будет заскочить, но сперва к Кейли заеду. – Она ещё не очнулась? – спросил Модест. – Возможно, что уже очнулась. Не знаю пока. Поблагодарив Модеста за вкусный приём, мы уехали. Андрюху я завёз домой, потому что скоро должны приехать гости, а сам отправился по делам.