- Надо будет самому всё проконтролировать, - пробасил Боря и ушёл. Я пожал плечами: хочет контролировать – пусть контролирует. Сашка Бодров, хмурый как небо поздней осени, сидит на лавочке и снаряжает пулемётную ленту патронами. Ловко это у него получается. Я так не умею. Надро… то есть, натренировался в своё время. - Чего нос повесил? – спросил я. Взяв другой конец ленты, начал помогать товарищу, потому что пока всё равно делать нечего. Сказал всем собираться и жду, пока соберутся. Ждать без дела – занятие долгое. - Я, Никит, рожей вышел, или нет? – вопросом ответил Саня. - Не знаю, - честно ответил я. – Это ты у баб спрашивай. Нашёл, блин, оценщика. Рожа как рожа. Обычная. - Бреюсь, одеколончик купил, опрятно выгляжу всегда – а ей хоть бы хрен! – Саня злобно посмотрел в сторону одного из домов и продолжил заниматься делом. Прорычал: - Сука, хрен бы подумал, что всё так будет! Дверь дома, на который смотрел Саня, открылась и на улицу вышли Булат и Лили. Оба потрёпанные, но с довольными лицами. Всё стало ясно: Мусин всё-таки прикатал наёмницу, а вот Бодров остался не у дел. О чём-то быстро поговорив, Булат и Лили разошлись. Первый направился к нам. - Что-нибудь скажет – я ему врежу! – рыкнул Саня, не поднимая головы. - Успокойся, друган! – я похлопал Бодрова по плечу. – Будет и на твоей улице праздник. Потерпи только… - Один ноль – в мою пользу! – радостно воскликнул Булат, встав напротив Сани. – Не всё тебе баб у меня отбивать. И это, она не лесбуха, если что. Она бисексуалка. И с бабами, и с мужиками может. Не женщина – мечта. Думаю, что когда у неё появится подруга-лесбиянка, я только обрадуюсь… Патроны полетели в разные стороны, потому что Саня отшвырнул наполовину полный цинк в сторону. Не до конца снаряжённая лента тоже упала. Булат не успел среагировать – мечтал о продолжении секса с Лили, наверное. А вот Саня оказался быстр – так врезал товарищу, что пришлось тому несколько шагов назад сделать, чтобы на ногах остаться. Впрочем, мощный удар не сильно дезориентировал Булата. Вторую подачу он принял уже на поставленный руками блок. И тут же начал отвечать. Достаточно активно отвечать. Бодров и Мусин – бойцы почти одинакового уровня. - И чего ты их не разнимаешь? – спросил прибежавший Андрюха. – Ух ты! Что, прилетело? Саня и Булат дерутся уже больше минуты. В начале драки я полез разнимать и получил по губе. От кого, так и не понял. Кровь пошла не сильно, но лезть перехотелось. До момента, пока подтянулся Боков, вокруг драчунов, осыпающих себя градами ударов, собралась приличная толпа. Шоу же! - Разнимешь? – поинтересовался я. - Нафиг надо, - ответил Андрюха и показал на несущегося к столпотворению на всех парах Макса Ефименко. – Вон, он пусть разнимает. Всё, как обычно… Максим растолкал бойцов Сорокина и подлетел к Мусину и Бодрову, которые не видят никого, кроме друг друга. Ни сказав ни слова, Ефименко перешёл к действию: два удара – двое лежат. - Быстро, однако… - пробормотал я. Прежде видеть в действии навыки Максима мне не доводилось. Слыхал, что мастер рукопашного боя он, но увидел впервые. Молниеносные, почти неуловимые взгляду удары, и при этом предельно точные – мне так бить не дано. Долгие и упорные тренировки нужны. - Это было сильно! – над поверженными и пребывающими в нокаутах Мусиным и Бодровым встал подполковник Сорокин. Протянув руку Ефименко, он сказал: - Ты силен, белорус. Признаю. С тобой мне нужно драться, а не с задохликом Борей! - Сейчас будет взрыв, - быстро сказал Андрюха и, схватив меня за руку, потащил из круга. – Валим, Никитос! Мы успели свалить. Максим орал будь здоров. На всех. И правильно делал. Вместо того, чтобы готовиться, больше половины мается фигнёй. Особо досталось Мусину и Бодрову. Как словесно, так и физически. Хорошо, что Макс в пылу им челюсти не переломал… Книга третья. Глава 3 Фрагмент 6 Лаптёжник – это не лёгкие, пусть и подготовленные, УАЗы и японские внедорожники. Даже Унимог, чья проходимость на высочайшем уровне, не может сравниться с громадиной КрАЗом. Копает Лаптёжник так, что глубина колеи местами достигает метра. Гребёт мостами, но продолжает ехать. Если зароется, то вряд ли удастся вытащить этого гиганта даже при помощи имеющейся на нём лебёдки от ГАЗ-66. Помощнее бы лебёдку, да нет её. Лейтенант-федерал Попов подошёл к делу с толком и чувством. Изрезал все дороги, сделав их непроходимыми для остальной техники. Чтобы проехать чёртов километр до убежища, нам пришлось потратить три часа времени. В голове шёл Унимог. Он грёб мостами, а двое свободных только и успевали бегать с тросами, каждый раз перецепляя лебёдку. Вывозились в грязи изрядно и стали похожи на поросят. Главное - после Унимога оставшийся транспорт ехал охотнее. Стоило нам доехать до убежища и КрАз снова ушатал проторённую дорогу своими лаптями. Стёр следы лёгкого транспорта играючи, так сказать. Если нас зажмут и придётся отступать к убежищу евреев – КрАЗ можно использовать как барьер. Поставить поперёк дороги, засадить по самое нехочу и хрен кто на транспорте к убежищу подберётся. Пешочком придётся, а это уже сложнее. Для врага сложнее, а для нас проще. Оказавшись в убежище, я был вынужден поговорить с Машей. Не хочет она отпускать меня, но заставить остаться не способна. Пять минут нервотрёпки и вроде бы всё решили. Успокоил тем, что напрямую в захвате участвовать не буду. Отсижусь в лесу с большинством. Моя рожа многим известна, поэтому светить ей нельзя. Пусть другие, малоизвестные, в евреев и их персонал играют. Среди Свободных, кстати, один еврей имеется. Скорее всего, именно он будет подделанным Соломоном Шлейфманом, пока оригинал отсутствует. - Ник, ты там что, задержался? – буркнула рация голосом Андрюхи. – Через два часа темнеть начнёт, а нам нужно ещё успеть многое. Торопись. - Попова жду, - ответил я. – КрАЗа паркует он. В убежище, и рядом с ним, от нашего транспорта совсем тесновато стало. Просто запарковать машину – дело недолгое. Но федералу Попову нужно сделать это так, чтобы на случай штурма грузовик снаружи подпирал огромные бревенчатые ворота. Места у ворот не много, а машина огромная – развернуть её — та ещё задача. - Закончите – дуйте к нам, - сказал Андрюха. – И это, у медведя травку от насекомых возьми. Хрен знает, сколько нам в лесу сидеть. Не люблю чесаться… Травка от насекомых есть у Угрха. Может быть она и у остальных медведей имеется, но просить у них чего-либо не хочется. Знаю, что не дадут. Даже разговаривать не станут. Ущхам, может и скажет чего, а медведицы точно промолчат. Ещё и недовольными взглядами угостят. Угрх нашёлся беседующим в компании Адриана Лейна. Уединились у забора на лавочке и тихо разговаривают. Увидев меня, темы не сменили. Говорит Лейн: - Неспокойно на душе у меня, мишка. Чувствую, что одурачить Саида нам не под силу. За еврея опасаюсь. Хоть и успокоил ты меня, а всё равно не спокойно. - Даже я один могу почувствовать опасность и внимание людей, идущих за нами по следу, - ответил Угрх. – Уверяю тебя, человек, в данный момент всё спокойно. Ущхам, он намного чувствительнее меня. Задумай еврей против нас плохое – точно бы почувствовали. Нет, плохого он нам точно не желает. В душе у него нет ничего, кроме безразличия. - Именно! – резко сказал Адриан. – Безразличие меня и беспокоит. Шлейфману не обязательно замышлять плохое. Устроить ловушку он мог и заранее, ещё до нашего приезда. А то, что вы ничего не чувствуете, легко объяснимо. Мы для еврея всего лишь товар, который он продал. Какие могут быть чувства к товару, за который ты уже получил вознаграждение, кроме безразличия? Я бы, при желании, тоже смог вести себя, как еврей. Находиться среди медведей, знать, что их убьют совсем скоро, но никак не показывать этого эмоциями. Давно мне известно, Угрх, что ваша раса почти поголовно эмпаты. - Еврей может жалеть, что продешевил, - решил подсказать я. Лейн снова удивляет. Беспокойство, блин. Ни разу не слышал от него, чтобы его что-то беспокоило. - Значит, не продешевил, - буркнул Адриан. - Твои слова могут быть правдой, - сказал Угрх и закрыл глаза. – Возможно, ловушка есть, но в данный момент мы в безопасности. Враг ещё далеко. Так далеко, что ни один из нас, медведей, его не чувствует. Почувствуем – сообщим. Первыми врага почувствуют берсерки. Их способности превосходят способности обычных медведей… На этом разговор был закончен. Получив травку, которая отпугивает мелких насекомых, я отправился в посёлок в компании федерала Попова. Свободные, помогавшие перегнать технику, уже ушили и их нам точно не догнать. Придётся терпеть общество хмурого летёхи. Половину дороги прошли молча, тщательно огибая грязь по лесу и опасаясь змей, которых тут навалом. Радует, что размером они не крупнее Земной гадюки и по степени опасности вряд ли её превосходят. Аналоги, блин. На оставшейся половине пути Попов решился заговорить. Точнее, спросить прямо в лоб: - Никита, говорят, что ты знаешь, как попасть обратно на Землю. Ты знаешь? Я усмехнулся: - И кто такое говорит? - Да все говорят, - уклончиво ответил Попов. – Мне вот не раз говорили. Врут? Я кивнул: - Врут они, Лёха. Знал бы – рассказал бы. Не знаю. - Просто у меня сын и дочка там, на Земле, - решил объясниться летёха. – Угораздило, блин, в такой заднице оказаться. - А жена? – поинтересовался я. - Развелись три года назад. Загуляла, дура. Хотя, я её не виню. Работа у меня была такая, что грех не загулять. Да и после десяти лет брака как-то всё поугасло. Страсти не осталось, только бытовуха. Развелись, в общем, а затем нашла она себе богатенького. Старше он её лет на десять, но зато детей моих принял, и они ни в чём не нуждаются. Да и ко мне хорошо относится он. Хотя, ко мне по-плохому нельзя было. Понимал он это. Одним словом - хороший мужик бывшей попался. Умный… А мне вот так никто и не подвернулся. Один жил. Дом, работа, детишек брал иногда на выходные. Теперь задница. Зато интересно! - Скучаешь по детям? – спросил я. - Очень! – Попов остановился и пристально посмотрел на меня слегка влажными глазами. – Появятся у тебя свои, поймёшь меня. Но, сука такая, жизнь. Сейчас бы детей каждую свободную минутку брал, да всё, нет возможности. А тогда не понимал… Попов на глазах сник. Кажется, вот-вот разревётся. Я подошёл, похлопал по плечу и успокоил: - Не загоняйся, Лёха. Если способ вернуться есть – вернёшься. Если не получится, то смиришься, найдёшь здесь новую бабу, и ещё детей нарожаете с ней. Будешь жить не тужить. - Умеешь ты успокаивать, Ермак, - буркнул федерал. – Пошли уже, а то нас там заждались, наверное… Я пожал плечами и пошёл следом. А что, собственно, летёха хотел от меня услышать? Что домой точно вернётся? Нет, такого не могу ответить. Мы в статусе беглецов находимся и всегда одной ногой на том свете пребываем. Догонит нас Саид и порешит в один миг. Тогда всем плевать будет, есть ли способ вернуться на Землю, или нет его… Книга третья. Глава 3 Фрагмент 7 Харрор вышел из-за дерева, и я вздрогнул. Ожидаешь, что берсерк может появиться в любую секунду, но всё равно пугаешься. Боков, сидящий рядом, завозмущался: - Чего пугаешь, дурень бронированный? Хоть бы звук для приличия какой подал, а уже затем появился. Нервы, знаешь ли, ни к чёрту! - Едут, - прорычал Харрор и уселся на ствол поваленного дерева. – Никакой агрессии не чувствую. Есть небольшое беспокойство, но усталость от долгого пути гасит его. Они много дней не отдыхали. - Это хорошо, - пробормотал я. – Уставший враг с большей вероятностью сдастся. Больше ничего не чувствуешь, Харрор? Берсерк покачал головой, бесшумно встал и пропал в темноте ночного леса. Андрюха облегчённо выдохнул и сказал: - Хотел бы я научиться быть таким же незаметным, как берсерки. Никак не привыкну к их огромным размерам и несвойственной этим размерам бесшумности. Хорошие у нас союзники. Только жуткие. - Ага, - кивнул я. – Жуткие – не то слово. Выходит из темноты Харрор и кажется, что сама смерть пришла за тобой. Такой ужас на мгновение берёт, что исчезнуть хочется. У тебя так же? - Так же. Днём почти не страшно. В сумерках терпимо. Ночью – совсем беда. Я сейчас, как он появился, думал на дерево лезть или закапываться, пока понял, что это не враг. Мы засмеялись. Смех оборвала заговорившая рация. Бодров и Мусин, отправившиеся в разведку, выходят на связь в одном случае – враг едет. Они, не смотря на драку, успели замириться. - Вижу цель, - доложил Мусин. – Судя по количеству фар – машин восемь. В середине колонны едет что-то крупное. Грузовик, надо полагать. - Подтверждаю сказанное, - подключился к переговорам Сорокин, который тоже решил сходить в разведку с одним из своих бойцов. – Машин восемь. Небольшие броневики и большой грузовик. Снимаюсь с позиции. - Снимайся, - разрешил Максим Ефименко. Он в нашей движухе сегодня главный. Помогает ему Адриан Лейн. Для переговоров у них свои рации и канал. Прошла минута и снова проснулась рация. На этот раз говорит Саня Бодров: