– От кого? – приподняв бровь, спрашивает Полли. – От царя. – Ну, это было бы странно, учитывая, что именно он нам его и дал. В голове начинает шуметь. – Что? Дурман вам дал Мидас? – Первым его нам дал лекарь, чтобы помочь справиться с тем, что мы пережили у Красных бандитов и армии. Но Мидас дал мне мою личную коробку, потому что я его ублажила, – гордо заявляет Полли и мстительно улыбается мне, хотя до сих пор лежит, развалившись на подушках. – О, я весьма его ублажила. Я глотаю ком в горле. – Давно? Ей явно доставляет это удовольствие, потому что глаза Полли сияют, а губы изогнуты в ехидной улыбке. – Как раз прошлой ночью. Ее слова должны были бы пронзить мое сердце кинжалом, но мне не больно – не так. А если и так, то это отголосок прошлых болезненных реакций на постельные подвиги Мидаса. Мне всегда приходилось подавлять свою ревность. Он заставил меня думать, что это я веду себя неразумно, неправильно. Но, услышав, что он покинул мою постель, чтобы навестить Полли, сейчас я не чувствую к ней ревности. Наоборот, я испытываю лишь отвращение, но к Мидасу. Очевидно, я очень искусно лгала самой себе, потому что иначе не смогла бы убедить себя, что он меня любит. Мы говорим себе искаженную ложь, чтобы опутать жуткую правду, а в итоге оказываемся в затруднительном положении и смотрим в лицо убогим сожалениям. Сколько раз Мидас был подле меня, а потом уходил и навещал одну из них. Или заставлял меня наблюдать за тем, как они его ублажают, как он получает извращенное удовольствие от своего необъятного контроля надо мной. Я уже давно должна была надавать по яйцам этому гаду, объезжающему наложниц. А теперь он дает наложницам непонятную росу, чтобы повлиять на их поведение. От всего этого у меня во рту появляется неприятный привкус. – Может, вам не стоит принимать это… – с опаской говорю я. Полли сурово смотрит на меня. – Да пошла ты со своим самомнением. Тебя так и тянет думать, что ты лучше нас, да? – бросает она вызов. – Дело не… – Наложницы короля Фулька принимали росу каждый день на протяжении многих лет. Они любят ее. С ней все становится более… приятным, – говорит она и, наклонившись, ведет пальцем по обнаженному плечу Роша, пока мужчина трется носом о шею Джии. У меня вытягивается лицо. – Наложницы Фулька? Рош поднимает голову и отвечает: – Ага. – Он проводит по мне мутным от похоти взглядом, его глаза выглядят выразительнее с обведенной вокруг них подводкой. – Они там, – говорит он и показывает мне за спину. Я поворачиваюсь и вижу женщин в небольшой нише, которую прежде не заметила. Они прислоняются к стене, сидя на подушках, и запускают руки между бедер. Рассредоточенным взглядом смотря на стены, они совершенно не понимают, где находятся, хотя пальцы их двигаются, а с губ срываются стоны. Тревожное чувство, словно колкие крупицы песка, стремящиеся прорваться сквозь сито, пронзает мою грудь, усиливая беспокойство. – Что с ними такое? – Фульк был торговцем плотью, – пожав плечом, говорит Рош несколько заплетающимся голосом, а Джиа проводит пальцами по его волосам. – Судя по тому, что мы слышали, он часто менял гарем наложниц. Они чаще держатся особняком, но свою росу любят. Царь Мидас убедился в том, что они до сих пор ее получают. Я отвожу взгляд от их томных лиц, пустых взглядов. – Сомневаюсь, что вам стоит ее принимать. – Но это так приятно, – говорил с пола Исида, запустив руку под платье второй женщины. – Тебе тоже стоит попробовать. – Как будто я поделюсь своим подарком с ней, – огрызается Полли. Я не обращаю внимания на ее слова. – Вы же не хотите кончить… как они, – шепчу я и снова украдкой смотрю на наложниц Фулька. Но даже если я прокричу эти слова, вряд ли наложницы вообще обратят внимание. – Так они счастливее, – отрешенно говорит Рош, уставившись на грудь Джии. – М-м-м, я тоже хочу стать счастливее, – стонет Джиа. – Ну же, Полли, дай нам еще немного. – Я у тебя уже радужки не вижу, и ты трешься о Роша. С тебя хватит, – раздраженно возражает Полли. Затем она просовывает руку под подушку за спиной и вытаскивает небольшую стеклянную коробочку. Как только она приподнимает крышку, все четверо наложников оживляются и сворачивают головы в ее сторону, как собаки, почуявшие косточку. Исида пытается наклониться и залезть в коробку, но Полли вырывает ее и шлепает по руке. – Нет, и с тебя тоже хватит. Исида дуется и трет руку. – Ты нами не распоряжаешься. – Царь Мидас дал дополнительную росу только мне. А значит, она моя. Если вы, сучки, не будете осторожны, я вас и вовсе ее лишу. И вам придется добывать ее у тех призраков Фулька, – говорит Полли и машет в их сторону рукой. Меня корежит от того, как она их описала. Полли права, они и впрямь напоминают призраков, осоловелых привидений с пустыми глазами. – Я сказала, что с тебя хватит, и не шутила. А теперь проваливай. Ты меня бесишь. Исида бросает на нее еще один сердитый взгляд, но всерьез принимает угрозу, потому что встает и протягивает руку лежащей под ней девушке. Пошатываясь, они идут к первому же попавшемуся раскачивающемуся кокону и залезают внутрь. Вскоре оттуда доносятся стоны. Меня отвлекает хриплый смех. – Злая ты, Полли, – мурлычет Рош. Джиа вовсю раскачивается на его коленях, а через бархат заметно его возбуждение, пока ее узкие бедра двигаются на нем вверх-вниз. – Тебе нравится, когда я злая, – похотливо улыбаясь, отвечает Полли. Рош лишь снова посмеивается, а потом отворачивается и облизывает грудь Джии. Она выгибается ему навстречу, издав неправдоподобно развратный звук, который из ее уст кажется слишком громким. – Кто-нибудь скажет уже, где найти Риссу? – теряя терпение, спрашиваю я. Мне больше не хочется тут находиться. От неловкости по коже ползут мурашки, насколько все здесь кажется неприемлемым. – Не-а, – отвечает Полли и снова открывает коробку. Внутри стопка толстых белых лепестков с каплями цвета крови. – Полли… Она не замечает меня и подносит лепесток к губам, положив его на язык. С порочным удовольствием закрывает рот и закатывает глаза, когда ее поглощает эйфория. Она медленно пережевывает, словно смакует каждый кусочек на языке. Рош хватает Полли за голову, прежде чем она успевает проглотить лепесток, и с жадностью запихивает ей в рот язык, словно пытаясь слизать каждую каплю эссенции, которую она только что приняла. Я продолжаю смотреть на них, когда за спиной раздается голос: – Тебе стоит оставить их одних. Теперь они будут такими не один час. Я резко разворачиваюсь и вижу как всегда прекрасную Риссу. – А вот и ты, – с облегчением произношу я. За спиной слышится громкий стон, и я морщусь. – Не любишь росу? – понимающе спрашивает она. Я качаю головой. – Здесь, в Пятом королевстве, этот товар пользуется большим спросом, однако я слышала, что он весьма дорогой. Поговаривают, у короля Фулька есть целые запасы. Похоже, его прежних наложниц больше ничего не волнует. Ну… роса и секс, поскольку он усиливает плотское желание. Наложницам ведь на руку подсесть на что-то подобное, правда? Ее слова едкие, колкие, как острые зубы, скрывающиеся за красивыми губами. Я обращаю внимание на уложенные светлые волосы Риссы, ее ясный взгляд, отсутствие румянца. В отличие от остальных наложниц в этой комнате, которые, как становится понятно теперь, либо заняты сексуальными утехами, либо пребывают в полудреме, она совершенно собранна. – Ты не принимаешь? – с любопытством спрашиваю я. Она закрывает голубые глаза. – Нет. Не хочу игнорировать проблемы или чувствовать насильственно вызванную похоть. Я не останусь тут и не хочу опускаться до подобного. – В ответ я молчу, а она наконец отводит взгляд от наложниц Фулька и проводит рукой по обтягивающему платью. – Полагаю, ты пришла со мной поговорить? – Да. – За мной слышен еще один хриплый, сладострастный стон. – Может, поговорим в более уединенном месте, где будет меньше… стонов? Рисса фыркает, но поворачивается и ведет меня через заднюю дверь. В комнате полно незаправленных кроватей, но они, к счастью, не заняты. Закрыв за нами дверь, Рисса встает у дальней стены и, прислонившись к ней, поворачивается ко мне. – А я задавалась вопросом, сколько ты заставишь меня ждать твоего визита. – Я не заставляла тебе ждать, – возражаю я. – Я говорила, что мне понадобится время, чтобы во всем разобраться. – И? Получилось у тебя во всем разобраться? – спрашивает Рисса, и тогда я замечаю ее затаенное отчаяние. Она отлично его скрывает, но я вижу его по тому, как она разминает напряженные пальцы, как пристально на меня смотрит.