— Три года молчания — это достаточно долго, ты так не думаешь? — Да, это так, — шепчу я себе под нос. — Спасибо. Ноа притягивает меня к себе и обнимает. — Поблагодаришь меня, когда выйдешь на настоящую гоночную трассу и будешь соревноваться со всеми остальными. Такой талантливый человек, как ты, не должен тратить свои лучшие годы впустую. Я киваю головой. Члены экипажа приносят мне экипировку, чтобы я переоделся, и я не спеша иду в раздевалку внутри гаража. Я возился, борясь с дрожью в руках, пока застегивал молнию на огнеупорном костюме. Что, если я разобью эту машину? Есть ли запасное колесо? Захочет ли Джеймс вернуть меня, если я не смогу справиться с простым испытанием? Я прислоняюсь к стойке и опускаю голову. Тихий стук в дверь отвлекает меня от моих мыслей. — Минутку. Дверная ручка дребезжит. — Я просил дать мне минутку. — Это я, — голос Хлои приглушен дверью. Я отпираю дверь без раздумий. Если кто и видел меня в худшем состоянии, так это она. Какой смысл приводить ее сюда, если я не позволю ей помочь мне, когда я больше всего в этом нуждаюсь? Я поворачиваюсь спиной, когда она входит в маленькое помещение. Она кротко улыбается мне через зеркало. — Ух ты. Вот как ты выглядишь, когда наряжаешься, — она прикусывает губу. То, как она это сказала, заставило меня откинуть голову назад и рассмеяться. — Это несправедливо, понимаешь? — она подходит ко мне сзади, жестом показывая, чтобы я повернулся. Я делаю то, что она просит, и прислоняюсь задницей к стойке. — Что несправедливо? — Как ты можешь выглядеть так хорошо в чем-то настолько ужасном. Я наклоняю голову к ней, борясь с улыбкой, которая так и хочет появиться. — Некоторым женщинам нравится этот костюм. — Это? Как так? Он не оставляет ничего для воображения! — она насмешливо вздыхает. — Это контур твоего… комплекта? — шепчет она, закрывая рот и наклоняясь. — Я не знаю. Хочешь узнать? — я подмигиваю. — О, конечно, — она делает шаг в мое пространство. Я прислоняюсь спиной к стойке и притягиваю ее к себе. Ограниченная площадь ванной комнаты не дает нам много места. Она откидывает голову назад, ее глаза остаются прикованными к моим, пока ее рука проводит по передней части моего спортивного костюма. Моя кожа нагревается от ее прикосновения. Ее рука останавливается прямо над областью, пульсирующей от ее внимания. — Я подожду до окончания гонки, чтобы узнать это, — она хихикает и вырывается из моей хватки. — Что? — прошипел я, пытаясь снова притянуть ее к своей груди. Она качает головой, уклоняясь от моей хватки. — Никаких прикосновений до тех пор, пока ты не протестируешь машину. Считай это гарантией. Я ухмыляюсь над ее словами. — Я хотя бы получу поцелуй на удачу? Она смотрит в потолок, как будто ей нужно это обдумать. Я хватаюсь за ее бедра и притягиваю к своему телу. Рукой обхватываю ее шею, пока губы сминают все на своем пути. Наш поцелуй — это безумие. Быстрый, энергичный, все, что мне было нужно, чтобы успокоиться перед выходом в свет. Как будто эта девушка точно знает, что делать, даже не спрашивая меня. Я определенно влюбился в нее, и вместо того, чтобы бояться, я принимаю это всей душой. Я только надеюсь, что она чувствует то же самое. Если то, как она меня целует, является хоть каким-то показателем, я могу быть в безопасности. Она вырывается из моих объятий. — Вот и все. Больше никаких поцелуев до окончания. — Я поддерживаю тебя в этом. Хлоя улыбается через плечо, открывая дверь. Гул из гаража эхом разносится по небольшому помещению. Черт. Хлоя не просто украла кусочек моего сердца. Она вырезала на нем свои инициалы, заклеймив меня на всю жизнь. * * * Сесть в машину неловко без протеза, но несложно. Хотя я ненавижу, когда мне нужна помощь, моя безопасность важнее. Врач рекомендовал не водить машину с протезом на случай, если произойдет еще одно ДТП. В таких обстоятельствах он станет скорее помехой, чем помощью, и риска больше, чем пользы. Даже механики, подтягивающие меня к контрольной полосе, и Джеймс, помогающий по командному радио, справляются без проблем. Но довести свой разум до предела, чтобы пережить травму? Это чертовски трудно. Двигатель урчит за моей спиной, напоминая о старых ощущениях в день гонки, которые я заблокировал в своем сознании. Раньше воспоминания о прошлом приносили мне боль, а боль вызывала депрессию. Но теперь, когда я сижу в гоночной машине, все снова кажется реальным. В том, чтобы сесть за руль, есть какая-то сила. Смесь адреналина и непоколебимости, переплетаясь, создают спортсменов, которые каждый день испытывают свои пределы. Я хочу снова стать этим парнем. Я хочу быть им так сильно, что готов пройти через плохие воспоминания и стресс, чтобы достичь этого. Потому что, в конце концов, сломленные чемпионы не творят историю. Я смотрю вперед и сосредотачиваюсь на дороге. Машина дребезжит, и меня затягивает в водоворот. Образы наводняют мой мозг. Шины визжат, и я спешу прижать руки к шлему. Что-то вздрагивает у меня за спиной, и раздается металлический скрежет. Влажность прилипает к моему гоночному костюму, делая мое дыхание тяжелым. Мощеные дороги передо мной исчезают, превращаясь в мокрый от дождя асфальт. Черт. Только не еще одно воспоминание. Я хватаюсь за культю и скрежещу зубами. Это движение возвращает меня в настоящее. Напоминает мне, кто и где я. Это не та же самая трасса. Это не тот день. Дыши. — Ты готов, Санти? — Джеймс говорит в радио, встроенное в мое ухо. Я делаю несколько глубоких вдохов, регулируя пульс. — Настолько, насколько можно быть готовым после всего. — Помни, что я тебе говорил. Никто не ждет, что ты станешь звездой с первого дня. Ноа потребовались месяцы, прежде чем он смог взять в руки руль, а ты знаешь, какой он перфекционист. Я сомневаюсь, что Ноа потребовалось столько времени, чтобы освоить это управление, но, тем не менее, я ценю комментарий Джеймса. — Давай сделаем это, — я крепко сжимаю кулаки на рулевом колесе. Экипаж отходит от машины. Я вожусь с переключателями, знакомясь с тем, как они ощущаются в моих руках. — Начни с дроссельной заслонки. Не торопись и проверь ее. Это как на симуляторе. Я слегка нажимаю на дроссель. Двигатель урчит за моей спиной, урчит, когда машина мчится вперед быстрее, чем ожидалось. Прежде чем потерять контроль, я нажимаю левой ногой на педаль тормоза. Мое тело сотрясается, а шлем ударяется о подголовник. Шины покорно визжат, а металл вокруг меня вздрагивает, когда машина останавливается. — Я сказал, спокойно. Это отнюдь не спокойно! — Джеймс смеется в микрофон. — Я рад, что ты наслаждаешься собой. — Извини, ты напомнил мне Марко, который пробует свой первый карт на пит-лейн. — Серьезно, ты сравниваешь мое вождение с навыками четырехлетнего ребенка? Прекрасный способ укрепить мою уверенность. Джеймс хихикает. — Ладно, давай попробуем еще раз. Тебе просто нужно почувствовать педаль газа и довериться своей интуиции. Тормоза такие же, как и на старой левой педали. — Хорошо, я справлюсь, — шепчу я себе. Я пробую то же движение, на этот раз, давая машине возможность проехать по прямой, прежде чем снова нажать на тормоза. Начало медленное, но ветер, проносящийся над передним крылом, заставляет меня улыбаться под шлемом.