– Вечные проблемы с этими современными зданиями, – невпопад произнес Джо и сам почувствовал, как нелепо прозвучало его замечание. Дверь лифта открылась, и они оказались в широченном коридоре, покрытом пушистым ковром. В противоположном конце коридора гудел пылесос. Джо торопился, стараясь не отставать от Джулиет. Они остановились перед дверью с позолоченной надписью: «Проект № 4». Джулиет вставила в замок пластиковую карточку, открыла дверь и повернула выключатель. Ряды ламп залили лабораторию ровным белым светом. Вопреки ожиданиям Джо, комната оказалась не такой уж большой. Своими размерами она лишь немного превосходила кабинет менеджера. В следующее помещение вела дверь, покрытая толстым слоем свинца, с прикрепленным знаком радиации. Противоположная стеклянная стена-окно открывала панораму западной части Лондона, лента фонарей тянулась вдоль дороги М4. В отличие от загроможденных, заставленных университетских лабораторий, здесь царил сугубо деловой дух. Все оборудование выглядело новым или почти новым. Не было никакого намека на небрежность, характерную для студенческих рабочих мест. Компьютеры, мониторы, осциллографы, инкубаторы стояли, будто произведения искусства: все было размещено на специально изготовленных стеллажах и подставках. Все приборы были белыми, экраны – синими или зелеными, гибкие шнуры – угольно-черными. В ярком свете ламп сверкали стальные раковины и водопроводные краны. Джо осмотрелся. Кое-что из оборудования он узнавал, назначение другого пытался понять. – Так вот, значит, то место, где делаются открытия, – с улыбкой произнес Джо. – Не совсем так, – ответила Джулиет. – «Крей»! – восхитился Джо, стукнув по клавише ввода, и удовлетворенно кивнул, когда на экране появилось приглашение системы. – Я думала, что на вас производят впечатление только нейронные сети. Оказывается, новейшие компьютеры тоже… – Перед возможностями нового поколения «Крей» я преклоняюсь, – сказал Джо. – Мы надеемся приобрести несколько таких компьютеров для университета, как только сможем себе это позволить. Кое-что из использованной в АРХИВе техники было сконструировано на основе дизайна «Крей». Чувствуется, что деньги здесь не проблема. – Они текут у нас из водопроводного крана, – пошутила Джулиет. – Жаль, что мы со всем университетом не можем переехать к вам. – Компания «Кобболд – Тессеринг» щедро выделяет средства на научные исследования через фонд «Кобболд», – пояснила девушка. – Конечно, они молодцы, – согласился Джо, – но только в очень специфических областях. Они бандитскими способами собирают все патенты. Он окинул взглядом вентиляционные решетки в потолке, на стенах, глянул на телефон, и ему пришло в голову, что эта комната, возможно, прослушивается. Но даже если и так, невооруженным взглядом этого все равно не определить. – Это для меня новость, – удивленно произнесла девушка. – Все указывается в контракте служащих, – пояснил Джо, при этом брови его поползли вверх: он заметил на стене серию пришпиленных к доске фотографий с изображением сильно увеличенных нейронов. Джулиет повесила в металлический шкаф свой макинтош. – Что касается меня, я бы не возражала. Давайте повешу ваше пальто. Джо не мог оторвать взгляда от девушки. Простое облегающее темно-зеленое шерстяное платье удачно подчеркивало ее стройную фигуру, на шее поблескивало серебряное колье. – Право, это слова самоотверженного ученого! – воскликнул Джо, вешая на плечики, протянутые Джулиет, свое пальто. – Вся ваша работа направлена на благо человечества. Включая акционеров «Кобболд – Тессеринг». – Ради бессмертия любой готов бежать куда угодно, – со смехом заметила девушка, – и делать все, что нужно. – Когда мы добьемся бессмертия, общество на многие вещи станет смотреть иначе, – предположил Джо. Выражение лица Джулиет вдруг изменилось, на нем снова проступила печаль. Резким, даже сердитым движением, растопыренной ладонью она откинула с лица рыжие пряди. Тем временем Джо приблизился к какому-то непонятному незнакомому устройству. Маленький дисплей присоединялся множеством прозрачных пластмассовых трубочек к широкой пластмассовой бутыли. Сверху в определенном порядке она была утыкана стеклянными контрольными трубками. – Это что такое? – спросил Джо. – Химический анализатор? – Это нейротрансмиттерный оптимизатор, – ответила Джулиет. Джо нахмурил брови: – Зачем он нужен? – С его помощью мы исследуем пропускные возможности нейронных дорожек. Джо продолжал разглядывать его. – Рядом есть еще один, я покажу вам, – предложила девушка. – Его делали для нас, но сейчас хотят продать кому-нибудь. – Может, университету нужно купить его? – неуверенно произнес Джо. – Скорее всего, он вам не нужен. Его задачи уже выполнены, – лукаво произнесла Джулиет и повернула ручку двери. – Здесь, наверное, вы храните золото в слитках, – пошутил Джо. – Нет, кое-что получше, – ответила девушка. Она вошла внутрь и зажгла свет. Посреди комнаты на полу, занимая почти все пространство, стояла громадная машина. Основная ее часть представляла собой стальной белый цилиндр в горизонтальном положении, длиной около восьми и высотой около шести футов. У одного торца Джо заметил поднимающуюся кверху крышку и длинный металлический лоток. Сбоку на кронштейне крепились различные приборы с циферблатами, термометры, осциллографы и комплект из шести дисплеев. Бесчисленные провода, отходившие от них, подключались к терминалу «Сан». Терминал, в свою очередь, был соединен с высоким винчестером и мощным стримером, похожим на компакт-плеер. На одной из полок находился темно-серый, напоминающий немецкую каску времен Второй мировой войны сканер СКВИД. Джо внимательно окинул взглядом устройство и с улыбкой спросил: – И куда же опускать монеты? Джулиет не сразу отреагировала на шутку, но потом с улыбкой ответила: – Да… правильно… только боюсь… он не принимает ничего, кроме золотых монет. – Это позитронно-эмиссионный томограф? – интересовался Джо. – Усовершенствованный на базе сканера ПЭТ, в котором применяется тип сканирования и ПЭТ, и СКВИД, с частотой от сорока тысяч до восьмидесяти тысяч мегагерц. Это система для составления карты мозга. И мы используем ее при разработке препаратов, повышающих способности к интеллектуальному развитию. Джо удивленно раскрыл глаза: – Прежде я тоже проводил подобные опыты, но никогда не совмещал их! Кто придумал это устройство? – Один бывший сотрудник компании, – уклончиво ответила Джулиет. – А вы участвовали в создании? Девушка вспыхнула: – Да, участвовала… То есть это целиком моя концепция. – Так это ваша идея? – изумился Джо. Удивление его усиливалось по мере того, как он глубже вникал в смысл устройства. – Частично, – довольная произведенным впечатлением, едва сдерживая улыбку, проговорила Джулиет. – Но настоящим открытием должен стать препарат, который мы сейчас разрабатываем. – Что за препарат? – Ну ладно, – понизив голос, произнесла Джулиет. Девушка оглянулась, будто опасаясь, что их могут подслушать. – Новая разработка позволяет увидеть 3D-изображение коры головного мозга. – На мгновение Джулиет заколебалась. – Так вот, есть один специфический препарат, его кодовое название СТS-6700. Мы экспериментируем с этим препаратом и надеемся через пару лет выпустить его на рынок. Он потрясающе эффективен при восстановлении долгосрочной памяти. По нашему мнению, люди, старея, на самом деле не утрачивают память. Кодированная информация в мозгу со временем не стирается. Ее можно восстановить, если найти к ней доступ. – Вполне разумно, – согласился Джо. – Но как можно проверить ваш препарат? – Первоначально мы испытывали его только на крысах. Однако в последние десять месяцев провели клинические испытания на пациентах, страдающих болезнью Альцгеймера. – Понятно. – Проверяя тесты на крысах с помощью приспособления СКВИД, – продолжала девушка, – я начала замечать, что у препарата есть еще и побочное действие. Джулиет вдруг вся напряглась и сжала ладони. И тут Джо заметил на ее руке серебряный опознавательный браслет. На его плоской поверхности виднелась маленькая, обвившая красный жезл змейка – международный предупредительный медицинский символ. Джо предположил, что Джулиет страдает аллергией или является донором органов… Девушка сделала несколько шагов и остановилась возле металлического шкафа с выдвижными ящиками. – Проникая в мозг, препарат вызывает цепную реакцию электрохимической активности. Сначала я подумала, что превысила дозу, и стала ее снижать. Но эффект сохранился. Воздействие длится от получаса до нескольких часов, в зависимости от дозировки. – А потом мозг возвращается к норме? – спросил Джо. – Да. У меня появилось впечатление, что препарат стимулирует некоторую квазиэпилептическую реакцию. И мне хочется выяснить, что же это на самом деле. – Как сканер регистрирует это? – Просто как электрическую активность. – А может быть, ее спровоцировало что-то другое? – Пожалуй, нет. Сначала нет. По крайней мере, я не видела. – А движения конечностями? Мыши и крысы спали во время сеанса? – продолжал предполагать Джо. – Нет, они бодрствовали. Кажется, препарат СТS-6700 не влияет на двигательные области – нет изменений в деятельности коры и мозжечка. Джо призадумался над полученной информацией. Вполне возможно, что препарат воздействует на одни области мозга и не влияет на другие. Джулиет продолжала рассказывать: – Затем я попробовала экспериментировать, используя одновременно СКВИД и ПЭТ. То есть позитронно-эмиссионный томограф. Поместила в сканер крыс, не получавших препарата. Вместо него я предложила различные стимуляторы: пищу, воду, особь противоположного пола, страх. И сделала серию цветных распечаток результатов, зарегистрированных сканером. Потом сравнила их между собой. Разным стимуляторам соответствовали совершенно разные диаграммы. Джо кивнул: – Эту разницу зарегистрировал бы и стандартный электроэнцефалограф.