– Отнесешь ученикам? – невинно спросил Бронк, когда я отодвинула тарелку. Разумеется, мне хотелось посмотреть, чем занимаются молодые маги, пока учителя нет поблизости. Неплохо бы заодно и прикинуть их возможности. Все же я теперь тоже кое-что умела, хотя пока и сама в это не верила до конца и каждый раз ждала подвоха, создавая платье или туфли. Но своих опасений пока не забыла и уверенности в том, что сумею выстоять перед каким-нибудь магическим фокусом, тоже не чувствовала. – Хаттерс сказал, когда уходил, – осторожно намекнула повару, – чтобы они со мной не шутили. Может, лучше вообще не показываться им на глаза? – Как хочешь, – разочарованным Бронк почему-то не выглядел, – я просто так предложил, все девушки мечтают познакомиться с магами. – Спасибо, – не сумела я сдержать ехидную усмешку, – но я о таком никогда не мечтала. Говорить вслух, что, как выяснилось, всю жизнь прожила рядом с магом, я пока не собиралась. Да и про шеоссов тоже – теперь они казались еще более загадочными, чем два дня назад. И явно неспроста дед на всякий случай советовал держаться от них подальше, хотя и буркнул, что встречаются эти существа еще реже, чем синие дубы. А мне вот повезло, попадание точно в яблочко. – Тогда давай налепим пончиков, – предложил повар, ловко ссыпав порезанные овощи в котел. – Их все любят. Глава седьмая Мы принялись лепить пирожки, а попутно Бронк рассказывал обо всем, что ему вспоминалось. Как выяснилось, молодые девушки из высшего общества, к которому относятся дочери и родственницы князя и самых богатых горожан, по улицам без сопровождения не ходят. Нет, на них никто не нападает, просто не принято. Такое позволено только простолюдинкам и магиням, ну, еще их ученицам и женщинам свободных нравов. Поэтому бакалейщица так удивилась, обнаружив меня утром в переулке. Ведь платье на мне было довольно дорогое и сундучок особый. Про сундучок хотелось узнать поточнее, но Бронк уже рассказывал про чаевые, как я назвала про себя цену благодарности. Женщины в таких нарядах, в каком гуляла по городу я, вообще не достают кошелей, за них расплачивается сопровождающий. И тем более не говорят никому спасибо, это лавочники и приказчики больших магазинов обычно благодарят прекрасных эйн за то, что посетили их заведение. Так как позже будут с гордостью хвастать перед простыми покупателями, какие важные особы к ним заходят. Ну и еще потому, что расплачиваются спутники этих девушек, не скупясь, не в пример прочим покупательницам. А особенно боятся и не любят торговцы магинь. Те, как правило, умеют считать не хуже самих лавочников и насквозь видят качество товара. – Бронк! – Дверь резко открылась, и на пороге замер подозрительно прищурившийся Нейлорс. – Ты про чай не забыл? А мне почему-то показалось, что спросить он собирался вовсе не это. – Не забыл, – спокойно отозвался повар. – Вон на столе стоит корзинка, можешь взять. Ученик поджал губы, повернулся и ушел. Корзинка послушно летела за ним. – Пф, – фыркнул мой собеседник, махнул пальцем, и дверь захлопнулась. – Ты маг? – изумилась я. – Немножко. У меня способности меньше, чем положено ученикам. Но совсем без дара здесь нельзя, магистр везде разных заклинаний навешал, чтобы домоправитель мог один справиться. Маги помногу слуг не держат. – А ученики, – оглянулась я на дверь, – разве не могут помогать? – Мне и самому нетрудно, – пожал плечами Бронк. – А им учиться нужно, хотя всем по-разному. Нейлорс скоро сдаст на подмастерье, а двое младших только осенью пришли. Еще есть Витерс, но он всегда занят. Повар нахмурился и перевел разговор на другое, начал рассказывать о том, с какими бедами приходят к магистру горожане и жители окрестных селений. – Лезут со всякими мелочами, думают, он всемогущий, – с неодобрением усмехался Бронк, – может вернуть ушедшего жениха или найти в лесу заблудившуюся козу. Он, конечно, смог бы, но сил потратит много, а времени – еще больше. Ему проще дать пять серебряных за ту козу, но ведь так можно избаловать, они сами за хозяйством следить перестанут. – Бронк, – в кухню без стука заглянул рыжеватый, курносый парнишка, плутовато покосился на меня, – мы там чашку случайно разбили и чай пролили. Селянка не может убрать? – А сами вы не умеете? – само сорвалось с языка. Нахальство и предприимчивость учеников меня одинаково возмутили и насмешили. – Им магистр запрещает тратить силы на бытовые заклинания, – вставая, пояснил Бронк. – Они еще накопители заполнить должны. – Отдыхай, сама схожу, – опередила я доброго домоправителя. – Ну, веди, Сусанин, где там ваша чаша Иуды? – Меня зовут Звенорс, – покраснел парнишка и почти бегом ринулся к распахнутой створке в конце широкого коридора. – Инла, – попытался остановить меня повар, – ну зачем ты это делаешь? – Что? – На миг оглянулась я и рассмотрела на его круглом лице откровенное огорчение. – Ты думаешь, они могут на меня напасть? – Нет, – уверенно качнул он головой и тихо вздохнул: – Просто проверяют. Подробнее объяснять Бронк не стал, а расспрашивать не было времени, рыжий козел-провокатор уже выглядывал из засады. Я пожала плечами и пошла дальше, мне тоже хотелось кое-что проверить. Ведь потом такой возможности может и не представиться: едва Хаттерс выяснит, что у меня есть способности, он добавит к моему имени пару букв, и всем вокруг станет ясен мой новый статус. Это как в онлайн-игре: пока бегаешь в простом шмоте – ты нуб, а как только надел артефактный сет, все сразу видят твою ценность и профу. А мне необходимо как можно раньше понять для себя, насколько здесь ценятся личностные качества человека независимо от его магических умений. – Ну, – входя в просторную комнату, осведомилась я с ехидцей, – и зачем вам потребовалась селянка? И не обращая внимания на уставившихся на меня парней, нагло оглядела помещение, служившее, судя по шкафам с книгами и полкам, уставленным всевозможными камнями, бутылями и колбами, классом для этих великовозрастных учеников. Старшим предсказуемо оказался Нейлорс, ему я дала бы, по земным меркам, от двадцати до двадцати шести лет, потом шел симпатичный шатен, сидевший у окна ко мне спиной, но искоса поглядывающий через плечо. Судя по заваленному бумажками и камнями столу перед ним, это Витерс. Ушастый черноглазый парнишка с собранными в хвост темными волосами, уставившийся на меня заинтересованным взглядом, – единственный, чьего имени я не знала, и ему явно нет и восемнадцати, как и Звенорсу. – Разве ты ей не сказал? – ненатурально удивился Нейлорс. – Вот чай на полу. – И кто же из вас оказался криворукой растяпой? – еще ехиднее спросила я, продолжая изучать комнату. И начиная понимать, как тщательно они подготовились к моему приходу. Все шесть свободных стульев, в беспорядке расставленных по комнате, заняты всякой мелочью, от книги до рабочей перчатки, и пройти между ними к поблескивающей у стола луже можно только бочком. А уж вытирать ее и вовсе придется, изогнувшись буквой зю. Но я ничего убирать тут не намерена, только им об этом пока неизвестно. – А тебе это важно? – прищурился Нейлорс, и его дружки затаили дыхание. Только Витерс решительно отвернулся к своим книжкам и зашелестел страницами. – Конечно, – уверенно бросила в ответ и направилась к шатену. Мне просто не терпелось посмотреть, что за камни у него на столе. – Инла! – насмешливо окрикнул Нейлорс. – Ты не туда идешь. – С чего ты так решил? – не менее едко огрызнулась я, и не думая оборачиваться. – Лужа в другой стороне. – Мальчики, – вовремя припомнилось мне нужное слово, – вы уже достаточно взрослые, чтобы не делать луж. И убирать их самостоятельно, раз уж проштрафились. В комнате повисла нехорошая тишина, но я уже добралась до стола. За спиной Витерса останавливаться не стала, зашла сбоку, желая видеть не только камни, но и все помещение. И на несколько секунд потеряла дар речи, разглядев рассыпанные перед шатеном сокровища. Ну, на мой взгляд, разумеется. Хотя и лежало среди них несколько крупных, необработанных алмазов и изумрудов, мое внимание привлекли более простые и мягкие камни, из которых можно вырезать украшения и поделки любой формы. Разноцветные шпаты, шелковый селенит, россыпь льдистых кристаллов флюорита. – Что ты собираешься с ними делать? – безошибочно выудила я из кучки серо-зеленый оникс с ярко выраженным кружевным узором. – Ты взяла самый дешевый камень, – ухмыльнулся неслышно подобравшийся Нейлорс. – Попроси вон тот, серый. – А с чего ты взял, что я собираюсь у него что-то просить? – изумленно подняла я бровь. – Тем более алмаз? Я просто смотрю. – Я подарю тебе камень, – вдруг поднял ко мне лицо Витерс, и в серых глазах промелькнула острая боль. И пропала, словно почудилась. Парень отложил свои книги, отвернулся от меня и слез со стула. Все-таки хорошо иметь за плечами стаж общения с самыми разными покупателями, я еще в первую секунду почувствовала, что меня ждет большой подвох. И прочно наклеила на лицо приветливую улыбку – «все капризы за ваши деньги». С этой улыбкой и смотрела, как Витерс ковылял к шкафу на неестественно коротких ножках в маленьких, словно детских, башмачках. Просто вопиющая несоразмерность ощущалась во всей его фигуре и в этих самых ногах. Они были ему чужды, как китайцу – котелок. Присмотревшись и отбросив мысленно эти странные ножки, я вдруг отчетливо сообразила, что все остальное в ученике очень гармонично. И подтянутая, стройная фигура, и разворот прямых плеч, и гордая посадка головы. И только от колен начиналось недоразумение, и теперь меня больше всего волновало одно: неужели у Хаттерса не хватает сил, чтобы исправить эту несправедливость? Ведь парень, который по всем правилам должен быть выше меня как минимум на десять сантиметров, сейчас почему-то не доставал и до плеча. А он вытащил из шкафа какую-то шкатулку и преувеличенно спокойно вернулся на место, подтверждая этим показным хладнокровием уже сделанный мной вывод. Сейчас он специально показывал мне свой изъян, и, судя по притихшим соученикам, это отработанный трюк, вернее всяких луж отпугивающий от будущего подмастерья местных красоток, явно видевших в знакомстве с магами какую-то выгоду. – Вот, взгляни. – Устроившись на стуле, Витерс щедрым жестом высыпал передо мной содержимое своего ларца. В основном это были серьги, кольца, браслеты, медальоны, ожерелья и подвески. Все массивное, с крупными камнями, надежными кастами. И всего несколько поделок, но именно они меня привлекли с первого взгляда. Ящерки, рыбки, птички и листики были слегка наивны и непритязательны, но идеально выточены и отполированы. – Как ты их делаешь? – изучая желтый ониксовый листок с прожилками и червоточинкой, спросила я задумчиво, но ответил не Витерс, а Нейлорс.