Пытаюсь выровнять дыхание и унять дрожь в руках, но сделать это, почти, нереально. Глаза то и дело косят на девушку, что сидит рядом. Заезжаю на подземную парковку своего дома. Когда она понимает, где мы, с подозрением косится в мою сторону. Глушу двигатель и откидываюсь на спинку. — Варианта всего два. — прочищаю горло. — Мы можем остаться здесь или подняться... — в горле ком стоит. Такое ощущение, что я предлагаю ей нечто... неправильное... Собственно так оно и есть. Внимательно смотрит на меня, явно, обдумывая происходящее. — Ты сегодня уедешь? — испытующе смотрит и кусает губы. — Да. — отвечаю на автомате наблюдая за этими соблазнительными манипуляциями. — Тогда зачем всё это? — без эмоциональный ответ. — Я не знаю... — отвечаю честно. Тянется ко мне и целует сама, легко касаясь губами. Отстегивается и смело выходит из машины, пока я торможу. До конца сам не верю в происходящее... Беру её за руку и веду в лифт, где тут же вжимаю её в стену, штурмуя рот. Она отвечает с не меньшим энтузиазмом. До тех пор, пока створки лифта не открываются на нужном этаже. Тяну в сторону квартиры, но она сама проявляет инициативу. Облокачивается спиной на мою дверь, преграждая дорогу. Провожу пальцами вдоль скулы, к губам, ниже. Притягиваю за шею. Одной рукой, в то же время, пытаюсь попасть ключом в замочную скважину. Выходит из рук вон отвратно, учитывая, что её руки уже под моей футболкой, гладят спину, обжигая кожу. Вваливаемся в квартиру не отпуская друг друга. Не могу оторваться, но головой понимаю, что добраться до спальни и не убиться по дороге, вот так, почти нереально! Задираю голову выше, хватая ртом воздух. Она тянется к моей шее, впиваясь в неё губами и вырисовывая узоры языком. Беру её лицо в ладони и заставляю посмотреть мне в глаза. Она, словно пьяная, не сразу фокусирует взгляд. — Ещё есть время передумать... Провожу пальцем по её губам. Она хватает проводит по нему языком. Утыкаюсь лбом в её лоб. — Даша... Отпускает меня и ничего не говоря, дерганными движениями, стаскивает с себя ветровку и тунику, принимаясь снимать одежду с меня. Более красноречивый ответ придумать сложно... * * * Ни единого слова... За все эти, самые необыкновенные часы в моей жизни, мы не проронили ни одного слова. Сейчас, одетый сижу на постели и наблюдаю как она расчесывается, сражаясь с густой копной. — Даш... — Замолчи, пожалуйста... — ровно перебивает. Через три часа у меня посадка на самолёт. А я в одном, долбанном шаге, чтобы передумать и остаться с ней. Подходит и просто встаёт рядом. Притягиваю её ещё ближе, утыкаясь лицом в живот. Она зарывается ладонями в мои волосы. — Знаешь, я ведь надеялась, что ты меня с собой позовешь. — между делом огорошивает. — Не смей перебивать. — предостерегает, будто бы я собирался... — Глупо. Очень глупо. — сама же усмехается. Слова застревают в горле. — Хорошо, что ты улетаешь. — добивает. — Я не могу взять тебя с собой... — Да, знаю я. — отмахивается. — Не тупая. А оставаться ты не хочешь. Только полный дебил бы остался. Я бы, тоже, не осталась. — хладнокровно продолжает рассуждать. Неприятно. Однако. Одно дело самому так думать и совсем другое, от неё слышать... — Давай, только, договоримся. Ты мне больше не пишешь и не звонишь. А для верности, я все же... исполню свою угрозу. — её голос срывается. — Заблокируешь. — не спрашиваю. — Угу. — Договорились... Не добро усмехается. — Как же я тебя сейчас ненавижу. — не сдерживается и отворачивается от меня. Подхожу со спины. — Не трогай меня. — скидывает мои руки. — Ненавижу тебя! Теряю контроль над собой и рывком разворачиваю её к себе, впечатав в свое тело. Вырывается, колотит по мне кулаками и воет в голос. Беснуется в моих руках, сыплет проклятия, а я как ненормальный, сжимаю её, упиваясь близостью и, будто, выпадаю из реальности... Что случилось за эти двое суток? Со мной. С ней. Что я упустил? Ослабляю хватку лишь когда она затихает и расслабляется, продолжая всхлипывать. — Я ненавижу тебя, Соколов... я не буду тебя ждать, слышишь? Проваливай... — хрипит обессиленно... — Ненавижу... — тихонько рыдает и обнимает. Больно. Почему так, больно это слышать, что тело сводит судорогой...? * * * Город тонет в сумерках, пока чёртов самолёт уносит меня туда, где её нет... Настолько ли я сильно хочу этого? Какая теперь разница... Отвёз её домой... Она, даже, не оглянулась, уходя... Так лучше? Кому? Ей? Мне? Наворотил ты Сокол... 26. Олег. Три года спустя Солнце нещадно слепит в окно иллюминатора. Честь и слава тому, кто придумал шторки!