Группу подбитых серв-машин Захар приметил издалека. Надежный ориентир. Зловещие контуры боевых кибермеханизмов возвышались над рельефом, четко просматриваясь в багряных сумерках. Самый легкий участок пути пройден. Не совсем понятно, как образовалась граница между подконтрольными Иным территориями и другими регионами планеты, но сведения, полученные от Арчибальда, оказались верны. Пока что Прилепину не встретилось ничего экстраординарного, но путь по пылающей равнине, меж огнедышащих разломов и коварных, засыпанным пеплом древних полигонов выматывал, как физически, так и морально. Постоянное, тревожное ожидание внезапной атаки исподволь подтачивало силы. К середине дня, укрывшись в руинах какого-то здания, он позволил себе короткую передышку. Жадно выпив немного воды, Захар сверился с картой. Отмахал уже прилично. В нескольких километрах отсюда начинался древний тоннель магнитопро́вода[8]. ИскИн советовал воспользоваться им, чтобы пройти наиболее рискованный отрезок маршрута. Метаболический имплант пока что справлялся со своей задачей: дышалось относительно легко, несмотря на низкий процент кислорода и обилие токсинов, а вот со сканированием — беда. Пассивный прием давал очень мало информации, невольно приходилось полагаться на зрение, что поневоле обостряло обстановку. Нравится или нет, а пришлось мысленно согласиться с мнением Арчибальда. Люди, как биологический вид, давно исчерпали дарованные природой возможности. Без поддержки техносферы выжить в других мирах попросту невозможно. Такие поселения, как притаившийся глубоко под землей купол «Оранжереи», Прилепин не рассматривал в принципе. На его взгляд там была не жизнь, а прозябание. Он пристально следил за окрестностями, а своевольные думы текли своим чередом. Чего по-настоящему хотелось в жизни? В чем мое главное стремление? Захар знал ответ. Деньги, — это лишь средство для достижения цели. Он хотел независимости. Настоящей, не урезанной ограничениями. А какова цена свободы в современном мире? Ты должен уметь читать сигнатуры, так же естественно и непринужденно, как различаешь предметы, видеть линии гиперкосмоса, иметь возможность выжить на любой планете, куда бы ни забросила судьба. Вот и получается, что твой собственный организм, — это лишь основа для киборгизации. Удел «homo sapiens» — таиться под защитными куполами, вечно носить скафандры, а по-настоящему жить могут только новые виды, подвергшиеся технической эволюции. Думается, промежуточным звеном станет «homo implantus», а настоящую свободу в освоении вселенной обретут репликанты, — искусственные люди с имплантированными матрицами сознания. Говорят, на Эдобарге, — планете, находящейся под защитой Элианской Империи, уже много лет делают подобные операции. Трансплантируют сознание человека в усовершенствованное тело. Но это баснословно дорого… …Невдалеке раздался приглушенный хлопок, затем из-под земли вдруг вырвался столб ревущего пламени. Порывом налетел обжигающий ветер. Под его напором на втором этаже руин жалобно скрипнули какие-то металлоконструкции. Внезапное ухудшение погоды резко снизило видимость. Тучи пепла подняло над равниной. Теперь силуэты исполинских серв-машин едва угадывались сквозь мглу, зато поднявшийся самум с легкостью сдул верхний слой «почвы», меняя обманчивый рельеф, обнажая желтоватый от времени стеклобетон. Оказывается, под ближайшими холмиками таился древний командный пункт полигона. Набирающий силу ветер внезапно открыл взгляду фрагменты дорог и широкие ходы сообщения, кое-где расширяющиеся в виде огромных капониров. Удобный путь. И ветер не помеха, а скорее подспорье. Наметив взглядом бетонированную траншею, изламывающуюся в нужном направлении, Захар перебежками добрался до нее и спрыгнул вниз с пятиметровой высоты. Экипировка не подвела. Давно хотелось проверить. Лайкороновые волокна, хитроумно вплетенные в композит брони, мягко спружинили, гася динамический удар. Неплохо. Захар бегло осмотрелся. Ветер проносился выше, уныло подвывая, неся частицы вулканического туфа, а тут царило относительное затишье, лишь мелкие камушки срывались вниз, образуя на дне бетонированной расселины толстый слой гравия. Однако, задерживаться здесь не стоило. Изменившийся за несколько минут рельеф говорил о коварстве стихии. Поднятый ураганом пепел в любую минуту мог выпасть назад, на поверхность, вновь укрыв руины многометровым слоем рыхлой субстанции Захар припустил бегом. На дне широкого хода сообщения попадалось множество свидетельств былого: тускло отблескивали металлизированные фрагменты андроидов (пеноплоть с них давно осыпалась), высились покосившиеся штабели контейнеров, пустые обоймы из-под гаусс-снарядов усеивали дно капониров, а кое-где бег затрудняли бетонные оползни. За очередным изломом хода сообщения он увидел сгоревшую БМК. Машину разворотило внутренним взрывом. Чуть дальше виднелась позиция тяжелых импульсных орудий. Их стволы, покрытые вздутиями электромагнитных ускорителей, смотрели в низкое, клубящееся небо Везувия. Сплошной техногенный сюр… Ощущение стало особенно острым, когда в бетонированной стене с протяжным скрежетом приоткрылся массивный люк, а из глубин подземелий появилась группа технических сервов. Внешне они были похожи на изрядно потрепанных механических насекомых, — потускневшая броня сплошь покрыта шрамами и лазерными ожогами, некоторые механизмы прихрамывали, припадая на покалеченные манипуляторы. Захар невольно замедлил шаг, вскинув оружие. «TS[9]» вели себя странно. Безобидные «саппорты» после многих веков автономного существования, больше походили на стаю диких зверей, по крайней мере повадками. Они даже не попытались отремонтировать что-то, наоборот, заметив прошитую снарядами планетарную машину (ее корма виднелась из-под оползня бетонных глыб), сервы дружно припустили туда. По пути один из них заметил валяющегося на дне траншеи «кронга», — автономный кибернетический модуль, способный собирать и перезаряжать истощенные микроядерные батареи непосредственно на поле боя. Одним точным ударом вскрыв его корпус, серв бегло осмотрел пустые слоты и, не найдя ничего полезного, побежал дальше. Очевидно «TS» отлично разбирались в капризах местной «погоды». Улучив момент, они облепили корпус планетарной машины, вскрыли его, проникли внутрь, выволокли из грузового отсека несколько универсальных ремкомплектов и тут же устремились назад, к приоткрытому люку. Поведение кибернетических мародеров насторожило Прилепина. Почему они вдруг поспешили вернуться в убежище? Ответ не заставил себя ждать. Не явные для человека, но хорошо различимые для сенсоров машин предвестники извержения стали зримее и отчетливее. По стене хода сообщения неожиданно прыснули трещины, из них начал высачиваться едкий дым. Ураган стих, на смену ему пришел густой пепельный «снегопад». Видимость сразу сократилось в разы, — окрестности затопила пепельная мгла. Пока Захар соображал, что к чему, слой вулканических осадков достиг тридцати сантиметров и продолжал увеличиваться. Вперед или назад? Недолго думая, он рванул дальше. Стеклобетонная стена продолжала разрушаться, теперь из разломов и трещин местами бил раскаленный газ, а кое-где размягчившиеся от вулканического жара участки начали оседать, смешиваясь с магмой. Прилепин бежал, что есть сил. Сзади начало растекаться озерко лавы, по дну хода сообщения потекли вязкие раскаленные ручейки. С неба продолжал сыпать пепел. Надо отдать должное, — экипировка, спроектированная Арчибальдом, и в этот раз не подвела. В какой-то момент бежать стало легче, «умные» нановолокна начали отдавать накопленную загодя энергию. Лайкороновые усилители мускулатуры оказались мощным подспорьем. Жаль, что кратковременным, — модуль дополненной реальности спроецировал в поле зрения таймер обратного отсчета. Заряда хватит на пару минут не больше. Благо до группы серв-машин уже оставалось недалеко. Продавливая рыхлые пепельные сугробы, норовящие похоронить его заживо, Захар преодолел последние метры. Потенциала лайкороновых усилителей хватило, чтобы с нечеловеческой ловкостью и скоростью вскарабкаться по увитому оплавленными сервоприводами ступоходу, сначала до коленного соединения, а затем и выше, до выступа поворотной платформы. «Фрайг, как все плохо…» — цепляясь за связку обгоревших кабелей, он полез дальше, чувствуя, что выдыхается. Пепельные осадки прекратились, видимость снова улучшилась. По мокрой от пота спине гулял холодок. Ход сообщения, по которому он только что бежал, полностью засыпало, окрестный рельеф принял мягкие, коварные, обманчивые очертания. Метрах в пятидесяти от него образовалась огнедышащая воронка, — озерко магмы поглощало обломки стеклобетона. Дрожа от усталости и перенапряжения, он с трудом добрался до пробоины в корпусе серв-машины, вполз внутрь и обессиленно затих, еще не веря, что выжил. А ведь по большому счету, это был всего лишь «каприз погоды». * * * Захару понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя. Мышцы отзывались ноющей болью. Разница между сервоусилителями и лайкороновыми вставками оказалась огромной. Если в обычном бронескафандре достаточно всего лишь обозначить усилие, то тут его нужно сделать в полном объеме, а мышцы отвыкли от такого ритма движений, да еще и метаболический корректор в критические моменты подстегивал обмен веществ, пережигая силы. Ничего. Справлюсь… Пепельные осадки тем временем прекратились. Над древними полигонами Земного Альянса воцарилась необычная тишь, нарушаемая лишь далеким рокотом крупных извержений. Ветер унялся, воздух теперь змеился маревом искажений, особенно над участками лениво пузырящейся магмы. Для боевых испытаний техники, планета, что ни говори, подходящая. А вот выжить тут непросто. Захар перебрался в рубку «Фалангера». Бронеплиты корпуса, как и большинство кожухов на ступоходах отсутствовали. По сути, от машины осталось лишь шасси, усеянное неисправными узлами и агрегатами. Реактор сброшен, аварийных источников питания нет, — их давно растащили «дикие сервы». Машина годилась лишь в качестве наблюдательного пункта. Обилие металла неплохо маскировало от обнаружения, а обзор с пятнадцатиметровой высоты открывался отличный. Тоннель магнитопровода располагался в десяти километрах отсюда. Там, по словам Арчибальда начинались территории Иных. Если верить карте местности, то в нужном направлении вела неплохо сохранившаяся автомагистраль, но в действительности все выглядело иначе. После пепельной бури рельеф укрыло коварным, рыхлым покрывалом вулканических осадков. Лента дороги отсюда не просматривалась. «И что же мне делать?» — размышлял Захар. Воцарившаяся тишь и полная неопределенность давили на нервы. Любой неосторожный шаг мог привести к фатальным последствиям. Провалиться в древнюю воронку, капонир, либо просто в излом глубокой, предназначенной для боевых машин траншеи, — раз плюнуть, а вот выбраться из такой западни будет непросто. Пассивное сканирование тут не поможет. Впору искать какой-нибудь шест и идти, словно по болоту, прощупывая путь перед каждым сделанным шагом. Буду как на ладони. Не вариант. Слишком медленно и рискованно. Выручил вновь поднявшийся ветер. Сначала пепел закрутило смерчами, затем он начал перетекать, словно песок в пустыне, образуя невысокие, постоянно движущиеся барханы. Ага, вот и дорога, поднятая на высоком и прочном основании! Чувствуя, что отдохнул, он быстро спустился вниз. Время дорого. Если ветер усилится, либо стихнет, снова потеряю ориентиры. На ходу сделав несколько глотков воды, Захар по узкому руслу давно застывшего лавового ручья добрался до основания дороги, вскарабкался на насыпь и перешел на бег. Открытая местность откровенно напрягала. Не угадаешь, с какой стороны подкрадется опасность. Лучше проскочить побыстрее. К счастью метаболический корректор не подвел. Чем больше он прикладывал усилий, тем большую бодрость ощущал, но одновременно появилась сухость во рту, а мысли как будто выцвели. Чувство тревоги незаметно притупилось, окружающее воспринималось уже не так остро. Лайкороновые вставки адаптировались под ритм движений, — таймер в интерфейсе дополненной реальности больше не появлялся, вместо него на периферии зрения возник ненавязчивый световой столбик. Он то укорачивался, принимая желтоватый оттенок, то прирастал, окрашиваясь в зелёный. Очевидно, это был индикатор уровня энергии, накапливаемой и тут же расходуемой усилителями мускулатуры. Откуда берется дополнительный заряд? ИскИн не удосужился дать подробных пояснений по этому поводу, но вскоре Захар догадался сам. Его самочувствие постепенно стало ухудшаться. Значит при постоянных нагрузках, когда требуется непрерывная работа усилителей, в дело вступает метаболический корректор? Он пережигает питательные вещества, поставляя нановолокнам энергию моего организма? Вывод скорее всего верный, но неутешительный. Выступать в роли живой батарейки — чревато последствиями. Но, даже осознав происходящее, он не сбавил темп. Отлежусь в тоннеле… Заодно получше разберусь с системами экипировки. Надо будет подключить микроядерный источник питания, иначе быстро загнусь от истощения. Маскировка, дело нужное, но всему есть разумный предел. Примерно минут через двадцать он приблизился к цели. Бежать уже удавалось с трудом, все чаще приходилось переходить на шаг, восстанавливая сбившееся дыхание. Рельеф заметно изменился. Исчезли огнедышащие сопки, дорога плавно вела вверх, отчего приходилось прилагать еще больше усилий. По обе стороны от древней магистрали из красновато-пепельной мглы начали проступать различные рукотворные конструкции. Наиболее крупными и заметными были кольца разрушенной ветки магнитопровода. Этот отрезок коммуникаций проходил по поверхности и смахивал на останки металлического монстра. Дуги массивных ускорителей торчали из-под пепла, словно покосившиеся ребра. Верхняя, замыкающая конструкции часть, где раньше проходили кабели питания, давно разрушилась. К этому моменту Захар окончательно выдохся. Нечеткость сознания, порожденная крайним истощением сил, его никак не устраивала. Соваться к устью тоннеля в таком состоянии нельзя. «Надо найти безопасное место, передохнуть и изменить конфигурацию питания экипировки, иначе долго не протяну», — с такими мыслями он остановился, озираясь по сторонам. Очертания скальной гряды, где начинался подземный отрезок магнитопровода, просматривались смутно. Темная масса громоздилась впереди изломами выветривания, причудливо сочетающимися с мягкими очертаниями наплывов, — там в давние времена изливалась магма. Опасаясь покидать насыпь дороги, под склонами которой ветер наметал пепельные барханы, Захар с трудом доковылял до неглубокой воронки (такие часто попадались на его пути), и сполз по ее скату. Хоть какое-то укрытие. В висках пульсировало. Крути не крути, а общий вес снаряжения составлял килограмм пятьдесят. Заниматься бе́гом, лазать по о́стовам серв-машин, позволяя метаболическому корректору экстремально восполнять силы, — занятие небезопасное для здоровья. Арчибальд этого не учел, либо ему было совершенно плевать, вернется ли Захар с задания. Через пару минут, когда улеглась непроизвольная дрожь в мышцах, а сознание немного прояснилось, он, не теряя времени, сосредоточился на данных, получаемых датчиками экипировки. Несмотря на скудость пассивного сканирования, узнать удалось достаточно. «Хорошо, не сунулся туда сразу», — подумал Захар. Ситуация складывалась следующая: термальное сканирование обозначило пять уровней металлоконструкций. У устья тоннеля располагалась древняя станция магнитопровода, разделенная на терминалы: два грузовых и один пассажирский. Еще два уровня были чисто техническими, отданными во власть кибернетических систем, от которых в современности почти ничего не осталось. Станция находилась в плачевном состоянии. По сути, от огромной постройки уцелел лишь скелет несущих металлоконструкций, кое-где испятнанный секциями сохранившихся бронеплит. Такое восприятие диктовало термальное изображение. В центральной части сооружения, там, где магнитопровод ветвился, расходясь в разных направлениях, датчики отметили след давнего орбитального удара, — повреждения выглядели тотальными. Судя по характерным, подвижным маркерам, повсюду в окрестностях сновали рагды. Что они тут забыли? Захар мысленно прокрутил панораму местности и понял в чем причина. Выше по склону пластался сбитый корабль Иных. Кроме того, недалеко от станции по разнице температур удалось обнаружить очаги скоплений металла. Наверняка серв-машины и другая боевая техника. Картина начала вырисовываться. Хитвара сбили «Одиночки», издревле контролировавшие планету. Удивляла мощь инопланетного корабля. Если, конечно, множественные вкрапления металлолома вокруг станции обозначают места гибели «Фалангеров» и «Хоплитов»… Скудость восприятия откровенно злила. Разумно ли соваться на станцию? По показаниям датчиков в воздухе над древним сооружением кружило не меньше полусотни рагдов. А сколько сигналов он не мог различить из-за обилия нагретого металла? Только активное сканирование способно было внести ясность в диспозицию сил, но подключать источник питания уже не казалось разумным. В одном Арчибальд был прав. При таком неравенстве сил надо действовать скрытно. Почему он заранее не предупредил, что у устья тоннеля полно Иных? Не знал? Сомнительно. Хитвар наверняка сбит давно.