– Проклятые пиндосы! – Да не пиндосы – главные мусорщики планеты, хотя и они вносят свой вклад, а Индия, Индонезия, Таиланд и Китай. – Ты случайно не агент Гринпис? Лобанов засмеялся. – Я агент самого себя. Батя в детстве называл меня любознательным несмыслёнышем. – А теперь? – Теперь я вырос, хотя любознательности не потерял. Колодяжный взглянул на морской хронометр, способный работать даже под водой. – Пора возвращаться. – Ещё пару минут, Михалыч. – Ладно, пару потерплю. К ним подошёл Шпачков, зябко накинувший на голову капюшон оранжевой парки. – Я думал, тут жарко, экватор близко, а дует, как на Чукотке. – Вы бывали на Чукотке? – Где я только не бывал. Иван Михайлович, может, чайку соорудим горяченького? – Чай будем пить в кают-компании. Пора забираться обратно. Матросы повиновались приказу моментально. Эксперты в количестве пяти человек ещё посопротивлялись, но в конце концов тоже покинули палубу. Колодяжный с помощью старшины задраил люки и вернулся в пост управления. Через пару минут «Десна» погрузилась в воду на глубину в четыреста метров, чтобы её не могли увидеть чужие спутники. – Поступило распоряжение командующего, – обрадовал его Брайдер. – Следовать в район севернее Маршалловых островов. – Зачем?! – изумился Колодяжный. – Военный транспортник десантирует спецгруппу и какой-то груз, который мы обязаны взять на борт. После чего двинемся на север. – Зачем?! – повторил вопрос ошеломлённый старпом. – На юго-западе от Гавайев пропала подводная лодка. Приказано обследовать квадрат по десятому меридиану и найти лодку. – Что за лодка? – Новая АПЛ «Камчатка». Колодяжный вытянул губы трубочкой, но от присвиста удержался. – Ничего себе сюрприз! А как же план? Мы ещё не обследовали и половину акватории вокруг Нан-Мадола, город нашли на дне… – Городом займутся другие спецы, наше дело – НПО, а тут их пока что кот наплакал. – Может, в исчезновении лодки как раз виноваты НПО? Если верить Шпачкову, старогеи следят за всеми морскими базами, а на Гавайях сидят американцы, в Пёрл-Харборе. Вот наши и натолкнулись на форпост старогеев. Вдруг это правда? – Подойдём – проверим. – У нас нет никакого оружия, даже торпедного аппарата. – Обойдёмся без торпедных аппаратов. – А что искала «Камчатка» возле Гавайев? – АГС «Периметра». – Брайдер помолчал, бросая взгляд на панель управления. – Там на дне была установлена станция со «Статусами», она перестала выдавать сигнал «всё спокойно», послали «Камчатку»… – И она тоже замолчала! – подхватил старпом. – Точно старогеи вмешались! Там их база на дне! Мы искали не там! Герасимов знает? – Ещё нет. – Разрешите, я ему намекну? – Только ему лично, не при свидетелях. Не надо устраивать научные дискуссии на эту тему. Будут вопросы – пусть свяжется со мной. – Есть, командир! Лодка начала разгон. Колодяжный добрался до жилого сегмента, находившегося между третьим отсеком, со вспомогательным оборудованием, и пятым, где в «ракетных шахтах» располагались все подводные аппараты, кроме «Краба», занимавшего место на аппарели во втором отсеке. На военных атомоходах класса «Ясень» в этом отсеке устанавливались торпедные аппараты и прятался боезапас. В кают-компании было не очень шумно, но весело. Весь учёный народ в полном составе вместе с подводниками Лобанова и свободными от вахты офицерами пил чай. И разговор шёл именно о чае. Когда Колодяжный открыл дверь, Шпачков, получивший среди матросов экипажа «Десны» прозвище Профессор (хотя он и был им, за год до похода преподавая курс аномальной океанологии в Дальневосточном университете, а потом был переведен в Центр морских исследований МГУ в Москве), хорошо поставленным голосом вещал: – Чай можно использовать не только в качестве напитка, но и как лечебное средство в форме сока свежих листьев или экстракта, а также в виде сухого порошка для лечения ожогов, наружных и внутренних язв. А из главного чайного витамина Р вообще создан препарат, применяемый в особо тяжёлых случаях кровоизлияний и при лучевой болезни. Слушатели зашумели. – Значит, вы рекомендуете пить чай чаще? – поинтересовался механик-пилот «Краба». – В меру, – усмехнулся Шпачков. – Не зря предки придумали поговорку: чай не пьёшь – откуда сила? Выпил чай – совсем ослаб. Всё надо делать в меру. – Но ведь сортов чая много, какой из них самый полезный? Зелёный? – Они все полезны, хотя и по-разному. – Моя бабушка утверждала, что лучший чай вовсе не из чайного листа, а из полевых трав и крапивы. – Ну это не совсем так, просто у разных трав разные свойства и разное воздействие на организм человека. Есть возбуждающие, есть успокаивающие и даже наркотические. Кстати, из чайных семян делают чайное масло, в Японии оно называется цзубаки. – Его тоже употребляют? – Если оно изготовлено холодной прессовкой, то масло используют и в пищевой промышленности, вместо оливкового, но чаще оно используется в фармацевтике и в приборостроении. – Откуда вы всё знаете, Виктор Степанович? – спросил Лобанов. – Вы ведь океанолог, а не ботаник. – Я ещё и на спицах вязать могу, – пожал плечами учёный, вызвав у слушателей смех. Колодяжный поискал глазами начальника группы, сделал ему знак, и они вышли. – Меняем курс, Трофим Акимович. – Не понял, – пробасил Герасимов, выбритый до зеркальной синевы. Он был плотен, кряжист, черноволос и выглядел молотобойцем, надень на него фартук кузнеца и дай в руки молот. – Существенно изменились обстоятельства. – Колодяжный коротко ввёл начальника группы в курс дела. – Идём на север, к Гавайям. – Значит, говорите, исчезла АГС? – задумчиво проговорил Герасимов. – Это плохо. – Чего уж хорошего, хотя не исчезла, а перестала докладывать о себе. Исчезла «Камчатка». Точнее – замолчала. – Это очень плохо! – Вы абсолютно правы. Поэтому нас и отправляют разобраться в причинах молчания аппаратов. Мы ближе всех к этому району океана. Поговорите с коллегами, не особо объясняя детали. – Постараюсь, Иван Петрович. Колодяжный пожал ему руку, тяжёлую, мясистую и сильную, и вернулся в пост управления. * * * Следующее всплытие лодка совершила спустя десять часов после получения приказа из Москвы следовать на север, пройдя почти девятьсот километров под водой, на глубине четырёхсот метров, с предельно возможной скоростью.