Я протягиваю руку своему другу. — У нас все хорошо? Он принимает ее. — Да, у нас все хорошо. Дверь в мой кабинет открывается, и врывается Марко. — Я собрал людей. Албанцы направляются в нашу сторону. — Что? — Спрашивает Виктор. — Я думал, ты позаботился о них в Европе. — Блять, — огрызаюсь я. — Мы тоже так думали. — Выбегая из офиса, я объясняю. — На прошлой неделе албанцы появились в Сан-Диего. Марко следил за их передвижениями. Я разберусь с ними со своими людьми. Мой друг бросает на меня недоверчивый взгляд. — Ты хочешь, чтобы я остался здесь и пропустил все события. Ты что, с ума сошел, блять? — Верно, — усмехаюсь я. — Моя ошибка. Выходя из лифта, Виктор спрашивает: — Каково их последнее известное местоположение? — Ирвайн. Они в часе езды отсюда, — отвечает Марко. — Кто у тебя отслеживает их? — Я спрашиваю. — Джон и Энди. Я киваю. — Проследи, что они не потеряли ублюдков из виду. — Прежде чем забраться в G-Wagon, я спрашиваю. — Где остальные мужчины нас встретят? — На складе в Лонг-Бич. Виктор садится со мной в G-Wagon, в то время как Марко следует за нами на внедорожнике. — По крайней мере, сегодня я смогу кого-нибудь убить, раз ты отговорился от смерти, — шутит Виктор, протягивая руку за нашими сиденьями за бронежилетами, которые мы там держим. Он надевает свой и ждет, пока я остановлюсь на красный свет, затем протягивает мне другой. Я быстро снимаю пиджак и бросаю его своему другу. Я как раз натягиваю бронежилет через голову, когда загорается зеленый. Виктор садится за руль, дав мне время застегнуть ремни по бокам. Добравшись до Лонг-Бич, мы останавливаемся только для того, чтобы забрать оружие из потайного отсека в задней части G-Wagon, а затем отправляемся на встречу с албанцами. Как всегда, Виктор проверяет обоймы каждого пистолета, прежде чем размять мышцы на шее, его правое колено подпрыгивает от возбуждения. — Спасибо, что поехал с нами, — бормочу я. — Ни за что на свете не пропустил бы это. — У него звонит телефон, и он быстро отвечает, переводя его на громкую связь. На линии раздается голос Марко: — Где твой телефон, Лука? — В моем пиджаке на полу. Что случилось? — Через десять минут. Мы встретимся с ними лоб в лоб. Белый GTR, пикап и внедорожник. Марко называет номера, которые нам не нужно записывать, потому что у Виктора фотографическая память. Вот почему от этого человека ничего не ускользает. Минуты тикают, и когда мы должны в любой момент столкнуться, Виктор опускает окно, говоря: — Ты знаешь правила. Резко налево. — Понял. — Приготовься, — бормочет он, его глаза прикованы к машинам впереди. Внутри меня все замирает, поскольку расстояние между нами и албанцами быстро сокращается, затем Виктор рявкает: — Сейчас! Я дергаю руль влево, шины визжат, и Виктор открывает огонь по GTR. G-Wagon внезапно останавливается, я выхватываю у Виктора пистолет-пулемет и распахиваю свою дверь. Выбираясь, я подхожу к передней части машины и открываю огонь, прикрывая Виктора, чтобы он мог вытащить свою задницу из G-Wagon. Албанцы выскакивают из своих машин, затем начинается настоящий ад, когда мои люди вступают в бой. Когда я впервые занял пост главы мафии, мое сердце бешено колотилось в груди, и я весь обливался потом, но со временем это прошло. Сейчас я почти ничего не чувствую. Это просто еще один рабочий день. Другие машины на дороге сворачивают, чтобы избежать перестрелки, и я знаю, что это только вопрос времени, когда дорожный патруль прибудет на место происшествия. — Давайте закончим с этим, — кричу я своим людям, продвигаясь вперед. Пуля удачливого ублюдка пробивает мой бицепс, но на этом его везение заканчивается, когда Виктор убивает его. Три машины расстреляны, и когда я убиваю последнего человека, кричу: — Вперед, вперед, вперед! Между мафией и Братвой у нас в кармане половина правоохранительных органов, но это не значит, что мы останемся здесь после убийства группы албанцев. Мы с Виктором запрыгиваем обратно в G-Wagon, и давлю на газ, шины визжат. — Прямо. Поворот через четыре мили, — говорит Виктор, быстро засовывая оружие обратно в спортивную сумку. Держа одну руку на руле, я снимаю бронежилет и отдаю его Виктору. Внезапно он рявкает: — Блять, у тебя идет кровь. Остановись. — Ты знаешь, что я не могу, — бормочу я. Я съезжаю с пандуса и сворачиваю на случайные дороги, пока даже я не теряюсь. Останавливая машину, мы с Виктором выскакиваем и быстро кладем спортивную сумку в потайной отсек. Виктор тянется к моей руке, на что я огрызаюсь: — Я в порядке. Мой пиджак скроет кровь. — Я пожимаю плечами, наконец-то чувствуя укус от пули, впивающейся в мышцу моего бицепса. Определенно, это больше, чем просто рана. — Я за рулем, — говорит Виктор, его тон не оставляет места для споров. Как только мы возвращаемся в G-Wagon, он спрашивает: — Ты уверен, что с тобой все в порядке? — Да, это просто рана, — вру я, чтобы он не волновался. — Давай вернемся. Нам приходится ехать домой по более длинному маршруту, потому что мы перекрыли шоссе, и пробки будут на многие мили. К тому времени, как мы добираемся до офиса, мою руку сильно жжет. — Я собираюсь отправиться домой, — говорю я, когда мы выбираемся из машины. Виктор кивает. — Я проверю любые новости, касающиеся убийства. — Дай мне знать, если что-нибудь найдешь. — Обязательно. Виктор направляется в здание, пока я сажусь за руль. Ехать обратно в квартиру – сущая мука, и я стараюсь как можно меньше пользоваться левой рукой. Я заезжаю в подвал и паркуюсь на своем обычном месте, но в тот момент, когда я выхожу и не вижу Ивана и Льва, мой лоб хмурится. Я вытаскиваю телефон из кармана и вижу пропущенный звонок от Марии, но она не потрудилась оставить сообщение. Поднимаясь в квартиру, я уже знаю, что найду, а после перестрелки это последнее, на что я настроен. Когда двери лифта открываются, и я не нахожу Марию в квартире, необоснованный гнев наполняет мои вены. Господи, она испытывает меня не в тот гребаный день. Глава 17 МАРИЯ В тот момент, когда я вхожу в фойе, раздается низкий и грозный голос Луки: — Где, блять, ты была?