— Идеально. Единственная проблема – это твои спортивные штаны. Они мешают. Он усмехается. — Такая нетерпеливая. — Чтобы ты был внутри меня? Черт возьми, да. Его взгляд становится напряженным, пока мой желудок не сжимается от предвкушения. — Посмотри вниз, — приказывает он. Я наблюдаю, как его пальцы проводят по ложбинке между моими ногами и как его большой палец дразнит мой клитор. Я никогда раньше не видела, как мужчина прикасается ко мне, и в этом есть что-то настолько интимное, что мой живот сильно сжимается от желания. — Это мое, — рычит он, обхватывая мое лоно, прежде чем ввести в меня палец. — Так горячо, — стону я, чертовски наслаждаясь зрелищем. Лука начинает чередовать массаж моего клитора и поглаживание внутри меня своим средним пальцем. Мое дыхание учащается, и мои руки цепляются за его плечи, наши лбы все еще соприкасаются. — Ты нужен мне внутри меня, — умоляю я, желая его прямо сейчас. — Пожалуйста. Лука спускает свои спортивные штаны, его член высвобождается. Когда он берет себя в руки, я стону, потому что меня так заводит видеть, как он трогает себя. Он накачивает себя один раз, тепло проходит через меня, как приливная волна, затем он располагается у моего входа. Иисус. Это так эротично. Из меня вырывается стон, когда он толкается вперед, пока половина его твердой длины не оказывается внутри меня. Наши взгляды прикованы к тому месту, где мы соединяемся. Рука Луки крепче обнимает меня, его пресс настолько рельефен, что у меня текут слюнки. — Господи, Мария. Медленное движение может просто убить меня. Я издаю смешок, который заставляет его застонать. — Еще раз так сожмешь мой член, и я долго не протяну. — Мой бедный, лишенный секса муж. — Я дразню его, мои руки ласкают его плечи и касаются бицепсов. Я наслаждаюсь ощущением его силы под кончиками пальцев. — Лишенный секса – это еще мягко сказано, — рычит он, затем Лука так сильно толкается в меня, что, клянусь, я вижу звезды. Из меня вырывается крик, моя спина выгибается, когда он растягивает меня по максимуму. — Блять, — выдыхает он, снова прижимаясь своим лбом к моему, наши губы мягко соприкасаются. — Блять, я скучал по тому, чтобы быть внутри тебя. Я скучала по нему внутри меня. Этой близости, которую мы можем разделить только при соединении наших тел. Боже, неужели я скучала по общению с Лукой на таком уровне, что чувствую его в своей душе. Лука хватает меня за волосы на затылке, затем выходит и снова входит в меня. Мы оба стонем, ощущение трения нашей кожи и его члена, проникающего в меня так глубоко, сводит меня с ума. — Кому ты принадлежишь? — Лука требует, его взгляд такой пристальный, что по моему телу пробегают мурашки — Тебе, — выдыхаю я, что превращается в стон, когда он снова входит в меня. — Только тебе. В его груди раздается рокот удовлетворения, когда он выходит, а затем я держусь изо всех сил, пока он вонзается в меня, владея каждым дюймом моего тела. Это агрессивно, доминирующе и всепоглощающе. — Il mio, — хрипит он напротив моих губ, его руки прижимают меня к себе, пока он грубо трахает меня. Глава 38 ЛУКА Закончив валять дурака, мы с Виктором приземлились в Германии после захода солнца, надеясь, что покров темноты скроет наше прибытие. Когда я рассказал Марии о своем плане напасть на Кастрати, она восприняла это не слишком хорошо. Но она понимает. Я провел с ней выходные, уча ее готовить Альфредо и смотря романтические фильмы. Я сделал все, что мог, чтобы отвлечь ее от запланированного нападения и показать ей, что люблю ее больше всего на свете. Что потрясло меня, так это то, что прошлой ночью она прильнула ко мне, умоляя пообещать, что я вернусь целым и невредимым. Я планирую выполнить обещание, которое ей дал. — Ты в порядке? — Спрашивает Виктор. Мы сидим в дерьмовом отеле в каком-то захолустном городишке и переживаем атаку в последний раз. — Да. — Я поднимаю взгляд от своего Heckler & Koch, вставляя последнюю деталь на место. — Просто думаю о прошлой ночи. Мария была такой сильной во всем, но она плохо восприняла мой уход. — Это потому, что она любит тебя. Она может принять все, что в нее бросают, только не трогай людей, которых она любит, — объясняет Виктор. Я так и думал. Марию мало что пугает, но возможность того, что она потеряет меня, парализует ее. Это чертовски расстраивает, оставлять ее дома в таком состоянии. Вздыхая, я говорю: — Давай сосредоточимся на плане. Мы не можем все испортить. Мы входим в небольшое жилое помещение, где нас ждут Марко и мои лучшие люди. — Слушайте внимательно, — говорю я. — Виктор собирается в последний раз ознакомить нас с планом. Все рассаживаются, все их внимание приковано к стене, где Виктор прикрепил карту местности. — У нас есть пожарные лестницы сбоку здания и лестница в центре, — говорит Виктор. — Марко, твоя группа поднимется по средней лестнице, в то время как Лука, я и остальные мужчины поднимемся по пожарной лестнице. — Он вздыхает. — Здесь только один вход, а это хреново. Ломаем дверь и убиваем всех. Выживших быть не должно. Я указываю на фотографию Кастрати, которую нам удалось раздобыть. Это всего лишь снимок его лица в профиль сбоку, шрам на шее – единственный реальный опознавательный знак, который у нас есть об этом человеке. — Тот, кто доставит этого ублюдка живым ко мне, получит премию. Только я могу убить его. Я хочу вырвать его сердце за то, что его люди сделали с Марией. Я обращаю внимание на своих самых доверенных людей. — Все готовы? — Да, — отвечает Марко от имени группы. — Хорошо. Давайте выдвигаться, — приказываю я. Одетый в черные брюки-карго и облегающую рубашку с длинным рукавом, я натягиваю бронежилет, застегивая его. — Подожди, — говорит Виктор. Он достает свой телефон и фотографирует меня. — Какого хрена ты делаешь? — Остынь, это для Марии, — бормочет он, отправляя ей изображение. Пару секунд спустя он ухмыляется и показывает мне ее ответ. Чертовски сексуальный. Застрелишь любую женщину, которая посмотрит на моего мужчину. — Хватит валять дурака, — усмехаюсь я. — Давай выезжать. Мы подобрали машины, подходящие к городу, чтобы не бросаться в глаза. Я хочу видеть удивление на лицах ублюдков, когда мы ворвемся в дом. Я держусь на предельной скорости, мои глаза сканируют каждый дюйм дороги впереди. Когда я въезжаю на парковку жилого дома, расположенного через дорогу от того, где прячется Кастрати, я выключаю двигатель. Вылезая из дешевой машины, я бросаю взгляд на второй этаж. Свет проникает через маленькое окно, и за пределами комнаты нет людей, слоняющихся без дела. — Давайте двигаться, — говорю я в свой наушник. Виктор выходит из машины, и захлопывает дверцу, затем мы перебегаем дорогу и мчимся по переулку рядом с многоквартирным домом, в котором живет Кастрати. Я подпрыгиваю и, схватившись за пожарную лестницу, тяну ее вниз. Когда я убеждаюсь, что все люди собрались за моей спиной, поднимаюсь по лестнице, вытаскивая из-за спины два пистолета Heckler & Koch. Пальцы сгибаются вокруг гравированных рукояток – это оружие подарил мне отец на двадцать первый день рождения. Я использую его только по особым случаям.