«Даже не думай». — Капитан Андор! — послышался голос. Кассиан замер на полушаге и, оглянувшись в сторону ангара, опознал источник звука — того самого генерала из бункера, который то и дело отпускал колкие замечания и ворчливо брюзжал, вместо того чтобы помалкивать, как его убеленный сединами коллега. — Генерал Дрейвен, — пробормотал молодой разведчик. — Дай мне минуту. — Да не торопись, — бросила ему Джин. Прежде чем поспешить на зов Дрейвена, Кассиан метнулся к потрепанному транспортнику типа U и, скинув с плеча походную сумку, зашвырнул ее внутрь. Джин следом прошествовала к кораблю, окинув беглым взглядом транспортное средство, на котором им предстояло лететь. Несмотря на то что аванпост в целом был больше, суматошнее и оснащеннее, чем большинство виденных ею повстанческих баз, U-транспортник вполне оправдывал ее ожидания. Как и тот, что привез ее с Вобани, звездолет походил на комплект двигателей с примотанным к ним грузовым трюмом, который годами обслуживал дроид с поршнями вместо рук. Впрочем, ей доводилось летать на кораблях и похуже. — Джин Эрсо! Псевдоним Леана Халлик, узник номер шесть-два-девять-пять-альфа! Она вздрогнула — в который раз — при звуке собственного имени. А пора бы уже привыкнуть. Девушка подняла взгляд в сторону пассажирского отсека. Над панелью связи возвышался охранный дроид с имперскими знаками отличия — тот самый, что захватил ее на Вобани. — Меня зовут K-2SO, — проговорил он так жизнерадостно, что Джин тут же заподозрила угрозу. — Я — перепрограммированный имперский дроид. — Я тебя помню, — кивнула она. Ей доводилось слышать о перепрограммированных дроидах, с которыми все пошло наперекосяк: защитные барьеры вставали на место, старые алгоритмы и коды необъяснимым образом всплывали из небытия. Впрочем, девушка не слишком беспокоилась: если K-2SO слетит с катушек, его первыми мишенями станут высокопоставленные члены Альянса. Беглую каторжницу, завербованную на секретное задание, безусловно, тоже придушат, но далеко не второй и даже не третьей. — Полагаю, твое присутствие означает, что ты отправишься вместе с нами на Джеду, — продолжил дроид. Это было утверждение, а не вопрос. — Похоже на то. — Не лучшая идея. Я так думаю, и Кассиан тоже. Но кто меня послушает? Моя специализация — всего лишь какой-то там стратегический анализ. Джин почти не слушала. Отвернувшись от дроида, она всматривалась в глубину ангара, где о чем-то шептались Дрейвен и Кассиан. Они стояли друг к другу так близко, что даже проходящие мимо пилоты и механики едва ли могли подслушать, о чем они говорят. К своему удивлению, Джин осознала, что доверяет Дрейвену: он, конечно, тот еще засранец, но благодаря этому предельно предсказуем. Кассиан же — оперативник разведки, шпион, который врет и не краснеет. Вот кто потенциальный источник проблем. — Ты можешь разобрать, о чем они говорят? — спросила она K-2SO, бросив взгляд через плечо. — Да, — ответил дроид и удалился в кабину пилота. Что ж, это по крайней мере честно. Оставленная наедине с собой в пассажирском отсеке, девушка не упустила возможности заглянуть в сумку Кассиана, но не нашла ничего, кроме походного снаряжения: оружия, портативных медпакетов и усилителей сигналов. Ни голоснимка с портретом верной супруги, ни дорогого сердцу детского одеяльца, расползающегося на лоскуты. Оперативник путешествовал налегке, не взяв ничего личного. Джин извлекла из сумки бластер и, взвесив его на ладони, пристегнула к бедру. «Бластех» А-180 — не то оружие, которое она взяла бы, будь у нее выбор, зато вполне надежное и незаметное. К возвращению Андора Джин уже двигалась в сторону рубки. Дроид, проводивший предполетную подготовку, старательно ее игнорировал. Входной люк захлопнулся, и сработал запорный механизм. — Успела познакомиться с К-2? — поинтересовался Кассиан. — Он очарователен. Разведчик в несколько ребяческом жесте приподнял плечи, словно спрашивая: «А что я могу поделать?» — Он имеет привычку говорить все, что взбредет ему в микросхемы. Побочное следствие обновленной программы. Дроид повысил громкость вокабулятора, чтобы его хорошо расслышали оба спутника. — Почему ей можно носить бластер, — спросил он, — а мне нет? Джин держала руку подальше от оружия, но на всякий случай переместила вес тела, принимая защитную стойку. Оперативник смерил ее взглядом. — Я умею с ним обращаться, — заявила девушка. — Этого-то я и боюсь, — ответил повстанец. Его благожелательность в один миг улетучилась, уступив место холодной расчетливости профессионального шпиона. Джин даже ощутила мрачное удовлетворение. — Положи где взяла, — сказал он. — Мы летим на Джеду, в зону боевых действий. Хочешь, чтобы я помогла отыскать Со, рискуя жизнью? — Она пожала плечами. — Доверие должно быть взаимным. Кассиан пристально посмотрел на спутницу. Расчетливость из его взгляда тоже пропала, так что Джин вообще перестала понимать, что кроется в поведении повстанца. Он пожал плечами и перебрался в рубку. «Лиха беда начало», — подумала Джин и отправилась на поиски койки или в худшем случае просто ровной поверхности, на которой можно растянуться. Она не спала с самой Вобани — с той самой ночи, когда сокамерница поклялась ее убить. — И ты позволишь ей оставить бластер? Кассиан Андор плюхнулся в пилотское кресло — потертое, с минимальной набивкой, перепачканное потом десятков биологических видов — и потянулся к рычагам и кнопкам. Ему давно не приходилось пилотировать транспортники, так что рукам еще предстояло вспомнить, как тут что устроено. Не дождавшись ответа, К-2 тут же выдал новый вопрос: — Знаешь, с какой вероятностью она пустит оружие в ход против тебя? Из-за удушающей влажности лобовой иллюминатор запотел настолько, что джунгли впереди превратились в размытое зеленое пятно. Кассиан мысленно прикинул курс. Диспетчерская рекомендовала пройти на бреющем полете над кронами деревьев, прежде чем полноценно набирать высоту, — какая-никакая попытка скрыть точное местоположение базы от имперских зондов. — С высокой, — сообщил дроид. Кассиан покачал головой: — Полетели уже. — С очень высокой. «Ты даже не представляешь насколько», — чуть было не вырвалось у разведчика. Его мысли вернулись к разговору с генералом Дрейвеном в ангаре. Заверения в том, что Андору всецело доверяют, быстро осели где-то в дальнем уголке памяти, но приказы — приказы Дрейвена были словно выбиты в камне. «Гален Эрсо — ключевая фигура имперской военной программы. Нет надобности брать его живым». «Найти и уничтожить на месте». Дрейвен желал увидеть Галена мертвым — и стоит ли корить его за это? Покончить с человеком, на руках которого, без сомнения, кровь бессчетного количества мирных жителей, — не только справедливо, но и верно с практической точки зрения. Эрсо годами работал на имперскую военную машину, так что счастливого конца ему ждать не приходится. Если убийство ученого спасет хотя бы одну жизнь, это уже будет повод для праздника. И даже если нет, такой поступок все равно видится оправданным. Разведчика ничуть не беспокоило противоречие между приказами Мон Мотмы и генерала Дрейвена. Привести Галена Эрсо на слушание Сената, раскрыть тайный замысел по созданию разрушителя планет, поднять такой переполох, что гражданское правительство открыто выступит против Императора Галактики, — все это попахивало абсурдом, с какой стороны ни посмотри. Мон Мотма добивалась разрядки напряженности — политического решения конфликта за счет стремительной военной операции. С точки зрения Кассиана и Дрей- вена, такое решение далеко от реальности. Вооруженные силы Империи верны своим командирам, а командиры считают, что и сами, без Сената управляют Империей вполне эффективно. И они правы. Рассчитывать на мирную передачу власти не приходилось. Но Мон Мотма была идеалисткой. Оперативник подозревал, что она хочет добиться сенатского слушания не потому, что верит в его действенность, а потому, что чувствует себя обязанной попытаться. Кассиан восхищался главой Альянса. Разделавшись с Галеном Эрсо, он освободит ее от обязательства тщетно искать мирные способы разрешить этот конфликт. И несмотря ни на что, разведчик был встревожен. Он сопровождал девушку, почти подростка, на встречу с давно потерянным отцом. Девушку, которая явно унаследовала от Со Герреры его буйный нрав и холодный профессионализм, даже невзирая на отсутствие какой бы то ни было генетической связи. Андора пугало отчаяние, которое он видел в ее глазах. Неужели другие его не видели? Неужели ему просто почудилось? Кассиан не знал, что тревожит его больше: то, как он поступает с Джин Эрсо, или то, как она поступит с ним, если когда-нибудь узнает правду. ГЛАВА 3 Бодхи надеялся, что его страдания скоро закончатся. Надеялся, что Со Геррера услышит его и освободит, о саднящих болячках на ногах позаботятся, руки развяжут, а с головы снимут этот грубый отвратительный мешок и пилот снова сможет видеть, слышать и дышать. Если в это не верить, то так и свихнуться недолго. Он шагал с повстанцами почти весь день. О времени Бодхи судил только по проблескам солнечного света, пробивавшимся сквозь мешок. Пустыня закончилась, и конвоиры завели его в какое-то укрытие — постройку или пещеру, где слабое тепло солнца более не ощущалось. Теперь перебежчик стоял на коленях на шероховатом каменном полу и ждал. Рядом без конца сновали какие-то тени, в отдалении слышались шаги, в соседних помещениях раздавались голоса. Бодхи не пытался говорить. Во рту пересохло. Гален Эрсо описывал повстанцев совсем не такими: галантные мужчины и женщины со справедливостью в сердцах, которые противостоят всем тем ужасам, что повидал на своем веку Бодхи, делам, к которым и он приложил свою руку. Нет, то были мятежники, о которых постоянно предостерегала Империя: убийцы, преступники и террористы, прикрывающие свои неприглядные действия мнимым патриотизмом. Те, которые ради даже крошечной победы не задумываясь разбомбят космопорт и положат при этом кучу народу. Наверное, Со Геррера не такой. Он не мог быть таким. — Ложь! По комнате эхом разнесся хриплый вопль. Голос словно принадлежал призраку. Его сопровождал ритмичный металлический лязг, напоминавший звук работающего поршня. — Обман! Сколько ярости было в этих выкриках… — Давайте взглянем. Приказ, исходивший из самой жуткой бездны. Бодхи продолжал прислушиваться к шарканью и громыханию. Наклонив голову, он пытался разглядеть хоть что-нибудь, но видел за тканью мешка лишь смутные силуэты. Бодхи Рук. Пилот грузового транспорта. Чьи-то пальцы неожиданно схватили его и рывком поставили на ноги. Парень так и повалился бы наземь, не сожми незнакомые руки его плечи, словно тиски. — Местный, — хмыкнул призрак. — Есть что добавить? У него было вот это, — еще один голос, говоривший на другом языке. Бодхи определил, что это был тот тогнат с респиратором. — Голочип. Незашифрованный. Нашли у него в ботинке, когда схватили. Бодхи рванулся вперед. Он не пытался бежать, просто хотел привлечь внимание.