Мама говорила, что от мажоров хорошего не жди. Но папа тогда сказал, что это всё ерунда. Что то, что у него много девушек «нормально для пацанов». Артур долго встречался с какой-то девочкой, с которой познакомился во время учёбы за границей. А когда расстался с ней, я узнала об этом, от моей бабушки. Она тогда говорила так заговорщически, что Артур-то свободен! Я пожимала плечами. А потом он стал за мной ухаживать, предлагал подвезти на своей крутой машине с открытым, я отнекивалась. Мне было неловко. Неловко о слухах, что шли о нас. Но он был милым, романтичным. Нежным. Он не замечал что я его остерегалась. Он дарил мне цветы. Приходил домой и очаровывал маму, которая будто становилась моложе, когда он приходил. И, тогда я бросила последний козырь, который, как я думала, точно его спугнет. Я призналась что в свои двадцать два года девственница. Маша говорила, что мне придется идти к хирургу чтоб «не позориться перед адекватным пацаном» и уж точно, никому нельзя говорить а то засмеют. Но он не засмеял. Он принял, и тогда я впервые стала ему доверять. Мы стали встречаться. Маша несколько раз интересовалась спали мы уже или нет. Я ещё тогда думала, что она так быстро кивает, будто пропуская мой ответ. Будто знает его. И говорила мне, что я мариную нормального парня слишком долго. Что месяц это катастрофически много. Но мы стали близки с Артуром через четыре месяца. А ещё через два сделал предложение, так красиво, в ресторане при всех. Встав на колени и держа на вытянутых руках букет алых роз. А рядом с нами, со скучающим видом ходил водитель Артура, который всё фиксировал на телефон. Теперь сказка кончилась. Дверь скрипит. Я вырываюсь из плена воспоминаний, и, вдруг, понимаю, что кто-то входит домой. Не папа, он должен быть ещё на работе. Мама спит, она не выходит на улицу уже пять лет. Либо бабушка либо… Маша. Меня передергивает от её вида. Я резко встаю, снова чуть не уронив компьютер. Она смотрит на меня спокойно. — О, я рада, что ты тут, — говорит она беззаботно и снимает черные ботинки на небольшом каблуке. Рада? Она рада? — Чему тут радоваться? — спрашиваю я. — Ну, слушай, ты не думай там глупости всякие. Не переживай. У вас с Артурчиком все в силе, — лепечет она и врывается на кухню. Я ощущаю запах её малиновых духов. — Что? — не понимаю я. — Ну, не собираюсь я его уводить, или что-то такое. Мне это нафиг не надо, — говорит она, снимая серёжки. — Слушай, это просто секс. Считай, я даже тебе помогаю, держу его в узде нашей семьи. Она смеется собственной шутке, но мне что-то, совсем не до смеха. Это ваша квартира? — Ты понимаешь, что ты разрушила мою жизнь? — спрашиваю я сестру. Пытаюсь увидеть в её лице хоть нотку сожаления, но она ведет себя так, будто выпила мой чай а не переспала с моим мужчиной. — Ой, что ты драматизируешь?! — она от удивления и будто презрения кривит лицо. — Личико попроще, Ань, нашла повод для трагедии, блин. Я тебе говорю: я не соперница тебе. Успокойся. У вас всё на мази. Это какой-то дурной сон. Или глюк. Не может же Маша на самом деле так себя вести? — Но ты спишь с моим женихом! Это долго у вас вообще продолжается? — уточняю я зачем-то. — Ой, мы чуть потрахивались ещё до того, как вы стали встречаться, — заявляет она и приходит мимо меня. — Что?! — только и могу сказать я. Кажется, я застыла будто статуя. “Потрахивались”. Что? Это как? Они встречались так долго… и когда он начинал за мной ухаживать, он все равно заходил к моей сестре? К горлу подступает тошнота. — Ну так, просто знаешь как бывает… — она задумывается, и машет рукой с улыбкой. — Точно, не знаешь. Извини, ты ж у нас тургеневская барышня из семнадцатого века. Вроде младше меня на три года, а такое ощущение, что старше на пару столетий. Короче, мы могли немножко друг другу помогать друг другу разрядиться от трудовых будней. Тем более, что Артурчик очень щедрый. Я это сразу приметила. И это, кстати, очень хорошее и редкое у мужиков качество, чтоб ты знала. Он не жлоб, не то, что некоторые. И вот за особые умения, он и помощь окажет какую надо. Квартирку снимет для траха. Хорошую а не клоповник, или матрас у приятеля. И не противный и сексуальный. Короче, тебе очень повезло с ним, Аня. Не бухти тут, не кисни, а то молоко у нас скиснет от твоей физиономии. Ну? — она улыбается. Широко, открыто как в детстве. Голова кружится. — Но если? — я ничего не понимаю, и просто сажусь на стул. Маша смотрит на меня, чуть наклонив голову. — Почему вы не вместе или?… — Мы не хотим быть вместе, Аня. Мы. Просто. Трахаемся. Ну повзрослей уже, ну, блин, — всплескивает она руками. — Такое бывает. Это нормально. Ты вообще знать не должна была, с твоими то понятиями. Сидишь тут, как обиженка. Держись за него, чтоб реально не увели, а не корчь непонятно что. Чё с компом, кстати? Она кивает на свой ноутбук, я хлопаю глазами непонятливо. Захлопываю крышку. — Он… я его разбила. Игорь забрал кольцо и пятьдесят штук до конца недели, — говорю я. Наверное, я должна поступить как-то правильнее. Может быть, мне надо прыгнуть и начать царапать ей лицо? Наверное, была бы это чужая девушка я так бы и сделала. Но это же сестра. Я должна её всегда защищать, заботится о ней. А что делать, если мне от неё надо самой защищаться? — Ой, ты лохушка, блин! Какие пятьдесят косарей? Это ж старая модель такие максимум сорок стоят, а он с тебя ещё и кольцо взял. Блин. Ладно, пофиг, Артур скинет на карту я передам Игорю, ладно? Надо тебя беречь от стресса перед свадьбой. А то ты совсем разнылась. Свадьбой. Свадьбой?! — Какой свадьбой? Я не выйду за него замуж! — я резко подрываюсь. — Нет. Я вот после этого его видеть не хочу! Я не знаю, как могу с тобой говорить… — Ты чё совсем?! — Маша крутит пальцем у виска. — Истерику я ещё могу понять, кольцо отдала по глупости, ладно. Но вот это… — Что «вот это»?! — я начинаю кричать, будто пытаясь докричаться до сестры. Но она не слышит. — Аня, он нормальный мужик. Нормальному мужику нужен секс. Я, уж, извини, не знаю, что он мог в тебе найти, честно говорю. Но нашёл, что-то. И хочет даже жениться. Перечисляю, — она загибает пальцы. — Он при бабках, и это главное. Молодой, не нарик, не сидел, симпотный. Что тебе ещё нужно? Да, иногда мы с ним развлекаемся. Я не буду тебе обещать, что это прекратится. Это глупо, я не буду насиженное место бросать, и хату, и шмотки и прочее, что он мне даёт. Но я его у тебя уводить не собираюсь. Так что будь мудрой девочкой, и забудь всё. — То есть, мне ждать его на кухне с ужином, пока ты будешь с ним «развлекаться»? Я так понимаю? — Блин, ну не лезь куда не просят и не забивай голову глупостями. Не я так другая, Аня. Пойми, это нормально, ещё раз тебе говорю. Ты просто не лезь куда не надо, и ничего не заметишь. Может у него кроме меня ещё пару баб есть? Я ж не слежу за ним, мне плевать. Проще надо быть. У тебя и так куш, который бы многие хотели. Мне такого счастья не надо, замуж за него я не хочу. А другие бы и хотели. Так что сиди и не вякай и радуйся жизни. Тебе, блин, офигенски повезло, чтоб ты знала. — Да пошла ты! — вырывается у меня. Впервые я так груба с ней. Кажется, что сейчас она обидится. Но она только цокает языком. Невыносимо здесь сидеть. Слышать её, чувствовать её запах, понимать, что где-то там остался и запах Артура. Моего Артура! Я выбегаю за дверь. Стою в подъезде, спускаюсь пешком с шестого этажа. Надо забрать вещи у Артура. Как можно раньше. Сначала было оцепенение, а теперь странная решительность. Надо что-то делать, пока могу. Пока я понимаю, что права. Нужно бежать от него! *** Сажусь в автобус и еду в квартиру жениха, откуда выходила счастливой невестой ещё этим утром. Его квартира в центре высоких стеклянных башен в центре города. Туда всегда некомфортно приезжать на общественном транспорте, долго потом идти пешком. Артур предлагал пару раз поставить за мной личного водителя, но мне не хотелось быть кому-то обузой. Не развалюсь от обычного пыльного автобуса. Захожу в нашу башню. Киваю охраннику, бегу к лифту. Здесь все выглядит как внутри гостиниц. Никогда не было ощущения домашнего уюта, в подъезд в тапочках не выйдешь, здесь всё при параде, кроме тебя. В лифте оказывается мужчина. Он задерживает кнопку и я успею вбежать. Сначала вбегаю, а потом понимаю, что ощущаю себя в ловушке. Мне неловко рядом с ним. Он ещё выше Артура, чуть крупнее. Явно дорогой черный костюм, при этом слегка небрежная щетина. Будто он считает себя чуть выше окружающей выглаженной идеальности. Но больше всего, меня напрягает его взгляд. Вроде бы спокойный, но чувствуется в нем, что-то звериное, дикое. Мне странно стоять здесь. Опасно. Но мужчина, при всей своей силе, не пытается её применить против меня. Не такой, как бывшие Маши. Как назло, мы едем на один этаж — семьдесят первый. А теперь, он на меня зачем-то смотрит. Будто изучает. — Вы в гости? — спрашивает. Голос такой низкий, пробирающий. — Нет, я… я ухожу от жениха. Вещи собираю. Зачем чужому человеку говорить всю правду? Сама не знаю. Ну, он не похож на домушника. На главу итальянского наркокартеля, как в кино показывают, возможно. Но точно не воришка. И врать ему… не хочется.