– Герман! – Лида! – в свою очередь окликнул ее Андрей. – Стой! Да и ты тоже не спеши. Как будем решать вопрос с отцовством? – неожиданно озвучил он хоть одну здравую мысль за все время. – Делайте тест. Если твоя кандидатура не подтвердится, тогда и поговорим. Только уже мы с Лидой. Все-таки закончив с этой парочкой, Герман вышел на улицу. И сразу увидел Светлану. Она сидела на ступеньках и горько рыдала. Он присел рядом с ней и заговорил: – Нашла из-за кого убиваться. – Вы не понимаете… – Конечно, тебя никто не понимает в этом кошмарном мире, верно? И не поймет никто, кроме матери. – А она тем более! – У тебя есть к ней претензии? Так скажи ей об этом. – Не хочу. – Проще спать с ее мужем и жевать сопли? Покосившись на него, девушка ответила: – Да чего вы вообще ко мне лезете? – А вдруг я твой будущий отчим. – И что, решили начать меня воспитывать уже сейчас? – Нет, всего лишь хочу поделиться своими мыслями. Сдался тебе этот пустоголовый качок, который спит со всеми подряд. Он твоей матери больно сделал. И ты вместе с ним. Нехорошо так поступать, знаешь об этом? – А игнорировать ребенка, который просто скучает по маме, хорошо?! – ответила ему девушка. – И вообще, я может первый раз так сильно в кого-то влюбилась. Я что, специально? – Верю, что нет. Но, Андрей этого не стоит. А вот мать – тебя любит. Иначе вышвырнула бы из дома в первый же день, как обо всем узнала. Хорошая дочь это оценит. Или ты нехорошая дочь? – Я хорошая, честно. – Точно? Быть эгоисткой вообще не круто и совсем не весело. Заметила, да? – Да у меня сейчас совсем все не круто, – начала она жаловаться. – В институт не берут, из дома ушла, и Андрею на меня действительно наплевать. – А знаешь, что надо сделать, чтоб стало лучше? – Что? – Помириться и поговорить с матерью, найти себе классного парня и вернуться к учебе. Ты же сейчас в таком возрасте, когда весь мир у твоих ног. Так зачем топтать то хорошее, что у тебя есть? Быть студентом – это вообще самое интересное в жизни время. Светлан, ну ты чего? Вроде взрослая, неглупая девочка. Зачем тебе этот старый пень? И почему это в институт не берут? – Не знаю. Белы у меня плохие, на грани. А еще, кажется, кто-то донес про меня директору. Герман ненадолго задумался. А затем поднялся на ноги и предложил Светлане: – Если ты сейчас уходишь от Андрея и возвращаешься домой, и если еще хочешь продолжить поступать в свой институт – я поеду туда с тобой и постараюсь помочь. – Сейчас?! – Да хоть сейчас. Что нам мешает? – Ого! – завопила она, после чего подорвалась и на эмоциях бросилась ему на шею. – Вы такой классный! – А вот это лишнее, – прокомментировал он, аккуратно убирая девичьи руки со своей шеи. – Ой, простите. – Вот именно. Я не Андрей, не забывай это. – Хорошо. – Тогда поехали. *** Сегодня я ушла с работы пораньше. И летела домой так, будто у меня там пожар. А все потому, что дома меня ждала Света… и Герман. И меня это, как ни странно, больше злило и нервировало, чем наоборот. Что они та совершенно одни. И что вообще полдня провели вместе, как я поняла из моих с ними разговоров по телефону. Господи, мне срочно нужен психотерапевт! Иначе я точно кого-то покусаю. – Привет, – встретил меня Герман с улыбкой, когда я завалилась на собственную кухню. – Привет, мам, – ответила мне дочь, сидя с ним за столом. И они ничего не делали. Они просто пили кофе, пока по телевизору показывали «Любовь и голуби». – И? – произнесла я, заходя на кухню и первым делом хватаясь за чашку, чтобы тоже налить себе кофе. – Рассказывайте. – Меня готовы принять в институт! Представляешь?! – первой завопила дочь. – Герман настоящий волшебник. Он поговорил с директором. И теперь завтра у меня назначен последний и решающий вступительный экзамен. Поэтому я вот сейчас допиваю кофе и бегу повторять материал. Стоя в сторонке и глядя на этих двоих, я ничего не понимала. – А с Андреем что? – решила я уточнить первое, что интересовало. – А у него другая, – спокойно ответила мне дочь. – И он вообще возможно скоро станет отцом. Так что, ты была права, мам, не любит от меня. И я в нем совершенно разочарована. – Вот как? – только и сказала я, удивляясь таким новостям. Хотя, чему тут удивляться. Мы же про Андрея говорим. Но Света… я не узнаю свою дочь. – Ты что с ней сделал? – обратилась я уже к Герману. – Ничего. Мы просто немного поговорили. Заехали сначала в ее институт, затем в одно из моих кафе… – О, мам, там так здорово, все в стиле «Алисы в стане чудес», мы обязательно должны сходить, – перебила его Света. – Мы тебе, кстати, чизкейк привезли. – Так, ладно, давайте теперь по очереди. Свет, иди пока готовься к экзамену, а мне надо немного поговорить с Германом. Хорошо? – Хорошо, – ответила она мне и поднялась со стула. Но, когда проходила мимо меня, неожиданно замялась. Остановилась зачем-то, ко мне повернулась, а затем вдруг произнесла: – Мам… ты прости меня, ладно? А у меня от этих слов аж сердце ёкнуло. От искренности ее. Видно ведь, что не пустые слова, лишь бы сказать, а с пониманием. Неужели моя девочка начинает взрослеть? Растрогавшись, я подошла к ней и крепко обняла. – Конечно, моя дорогая. И ты меня. Давай тогда завтра после экзамена сходим с тобой в «Кафе чудес» и там спокойно обо всем поговорим. – Так у тебя же работа. – Ради такого дела я отпрошусь на пару часов, тем более это будет в обеденное время. – Хорошо, – ответила она мне с улыбкой. – Договорились. А когда она ушла в свою комнату, я села за стол к Герману и спросила: – А теперь поподробнее. Ты что ей денег дал? – Фу, какого ты мнения о своей дочери. Она хорошая девчонка, между прочим, просто немного запуталась. – Мне просто не верится, что можно изменить человека простыми словами. Я ведь сколько раз пыталась с ней поговорить. – Когда что-то говорит посторонний человек, это лучше воспринимается. Знаешь об этом? – Наверное. А с Андреем что случилось? Ты был у него? – Да. Я предупредил, чтобы не лез к вам. Поэтому теперь, если он сунется – я должен об этом знать. Но, возможно, ему скоро и не до вас будет. – В смысле? И что это за история с отцом? У него кто-то еще есть? – Да. У него есть моя бывшая.