Злюсь на себя за то, что снова думаю о Руслане. Еще и беспокоюсь за него! Убеждаю себя, что это неправильно, так быть не должно. Какое мне вообще дело, что с ним? Он ничем не заслужил того, чтобы я тревожилась о нем. Но ничего не могу с собой поделать. Избавиться от тревоги никак не получается, и я из последних сил держу себя в руках, чтобы не позвонить ему самой. Дотерпеть удается лишь до обеда, и я все же решаю набрать его номер. Просто скажу, что решила уточнить актуальность встречи, чтобы зря не ждать его и не тратить свое время. Но телефон, с которого Руслан звонил вчера, отключен. Приходится вытащить его номер из черного списка и позвонить туда. Гудки. Но ответа так и не дожидаюсь – включается автоответчик. Теперь злюсь еще и на Руслана за то, что он заставляет меня волноваться. Глупая Аня, глупая! – Привет, – над головой раздается голос Ильи, и я поднимаю на него взгляд. – Пойдем вместе на обед. – Прости, не сегодня, – мотаю я головой, без конца поглядывая на телефон, будто от этого он зазвонит. – Кое-какие проблемы есть, которые надо решить. – Я могу тебе чем-то помочь? Чем угодно. – Нет, Илья, благодарю, – натягиваю я улыбку. – Это личное. И с этим я разберусь сама. – Снова Руслан? – не унимается он, сильнее разгоняя во мне тревожность и заставляя нервничать. Я ведь сказала, что это личное. Разве непонятно, что не хочу это обсуждать? – Нет, он тут не причем, – без угрызения совести вру я, потому что даже самой себе не хочу признаваться, что дело как раз в нем. Вот, казалось бы, я так хотела, чтобы он оставил меня в покое. И ведь оставил! А я теперь, как дура, трясусь из-за него вместо того, чтобы радоваться. – Ладно, я тогда пошел. Если что – звони, – с каким-то разочарованием произносит Илья и покидает кабинет. Остаюсь одна и снова набираю номер Руслана, не переставая ругать себя за это. – Да, Ань, – наконец, хрипло отвечает он. Голос у него точно не здоровый. – Я тебе писала о встрече сегодня в обед, – с мнимой холодностью и безразличием произношу я. – Ты придешь, или у тебя уже отпала потребность о чем-то со мной говорить? – Прости, Анют, я не видел твоего сообщения, – севшим голосом отвечает он. – Я очень сильно хочу с тобой встретиться, правда. Но пока не смогу. Прости. – И почему же не сможешь, позволь узнать? Появилось что-то поважнее, чем встреча со мной? – произношу враждебно, но только для того, чтобы не выдать своего волнения. – Нет ничего важнее у меня, Ань. Хреново мне очень, заболел. Даже на работу не поехал. Если уж на работу не поехал, то, действительно, состояние у него не очень. – Понятно. А врача ты уже вызвал? – спрашиваю, хотя и сама уже знаю, какой ответ получу. – Нет, конечно. Что они путного сделают? Ты как будто не знаешь, как я к ним отношусь, – хмыкает он и закашливается. – Пока я не при смерти, мне врачи ни к чему. – Обязательно доводить все до абсурда, Руслан? – раздражаюсь я. – Зачем говорить этот бред? Очень хреново – это недостаточный повод, чтобы обратиться за помощью? Плохого врачи тебе точно ничего не сделают! Осмотрят, назначат нужные лекарства. Чего ты как маленький, а? – Нормально все, Анют, не волнуйся. Я уже выпил какое-то жаропонижающее из нашей аптечки. – И как, помогло? – хмыкаю я. – И ничего я не волнуюсь! С чего бы вдруг мне за тебя волноваться? Просто говорю, что ты очень глупо себя ведешь. – Не помогло. Это же только ты у меня знаешь, что нужно пить при болезни, – ласково отвечает Руслан, и я даже через трубку слышу, как он улыбается. – Врачи тоже знают. И лучше меня. – Лучше тебя нет никого, – отвечает он и снова кашляет. – Ты невыносим, – тяжело выдыхаю я. – Раз сам не можешь, то я вызову сейчас тебе врача. – Не нужно, я все равно не открою, – отнекивается он. – И сил подняться все равно нет. – Все с тобой понятно. Пока, Руслан. Бросаю трубку и нервно барабаню ногтями по столу. Он ведь, и правда, не впустит доктора, даже если я его вызову. Вот и что мне делать мне теперь? Просто забить на него? Это будет правильно, честно. Он пренебрег мной, моим душевным спокойствием и здоровьем. И я должна ответить ему тем же. Но я ведь не успокоюсь. Вина так и будет терзать меня за то, что я решила бездействовать. Не могу так. Чувствую свою ответственность, понимаю, что должна помочь. И я решаюсь. Решаюсь поехать к Руслану. Глава 25 Хватаю вещи и бегом в машину. Уже только в дороге понимаю, что физически не успею вернуться на работу к концу обеда, и мне надо предупредить об этом Волкова. – Слушаю тебя, Ань, – отвечает Илья на мой звонок. – Надумала выйти со мной на обед. – Эээ, нет, Илья, прости. Я не по этому вопросу звоню, – растерянно отвечаю я. – Случилось что-то? – он моментально распознает мое волнение. – Да, появилось срочное дело… В общем, я немного задержусь с обеда. Позвонила, чтобы тебя предупредить. – Какое дело? Помощь нужна? –обеспокоенно спрашивает он. А мне так стыдно и неловко… Если скажу Илье, из-за чего, вернее, из-за КОГО мне пришлось уехать, он просто посчитает меня дурой и покрутит у виска. Я ведь и сама себя ругаю за решение помочь Руслану. Но дополнительное порицание со стороны Волкова мне уж точно не нужно. И я решаю сказать то, чем спасалась на прошлой работе, когда приходилось вписывать личные дела в рабочее время: – Нет, помощь точно не нужна, это рабочий вопрос. Я еду на встречу в типографию по одному из заказов. Нужно лично обсудить кое-какие детали. – Я тебя понял. Тогда позже увидимся на работе, – отвечает он и кладет трубку. Выдыхаю с облегчением. По пути заезжаю в аптеку за лекарствами, ведь хорошо помню, что оставалось в домашней аптечке, а что закончилось, но может пригодиться сейчас. Припарковываюсь возле дома, глушу двигатель, но не тороплюсь выходить из машины. До этого момента я была полна решимости помочь Руслану, хоть и понимала неправильность этого. А теперь во мне откуда-то взялся страх, а я просто не понимаю, чего именно боюсь. Стряхиваю с себя пустое волнение. Чего бояться? Руслан сейчас болен, без сил лежит в постели. Что он мне сделает? Ничего. А даже если бы он чувствовал себя нормально, то все равно ничего бы не смог сделать. Не привяжет же он меня к батарее, чтобы я больше не ушла? В любом случае мне теперь есть, к кому обратиться за помощью. Есть Илья, есть юрист. Даже если какая-то неприятность случится, ее можно будет решить. Что касается моих чувств… Тут мне точно нечего бояться. Больнее быть уже просто не может. Медленно вдыхаю и выдыхаю воздух, чтобы придать себе спокойствия, достаю из бардачка ключи от дома, беру пакетик с лекарствами и выхожу из авто. Отпираю дверь и уже с порога вижу Руслана, который лежит калачиком под пледом на диване в гостиной. – Это я, – произношу, снимая обувь. Подхожу к Руслану. Он весь дрожит. Поднимает на меня красные припухшие глаза, и его губы трогает ленивая улыбка: – Анюта. Ты приехала. Касаюсь ладонью его лба и прихожу в ужас: – Да ты ведь кипяток! Понимаю, как сейчас Руслану плохо, и сердце сжимается в груди. Ну откуда во мне все еще берется жалость к нему? – Что ты уже пил от температуры? – спрашиваю у него. – Не помню. Глянь на столике у дивана. Поворачиваю голову и вижу блистер с таблетками. Качаю головой и хмыкаю: – Это же он боли в мышцах. На что ты вообще рассчитывал? – Я не запомнил, прости, – хрипло отвечает он, щурясь от света. – Не справляюсь без тебя. – Ну да. Интернетом ты без меня пользоваться тоже не умеешь, – недовольно бормочу себе под нос и иду на кухню, чтобы налить воды в стакан. – Ты когда ел в последний раз? – Вчера. Кажется, – неуверенно отвечает он. – Ну и как тебе сейчас давать лекарства? – вздыхаю я, наполняю стакан, беру таблетку жаропонижающего и возвращаюсь к Руслану. – Это выпьешь прямо сейчас. Температура и так слишком высокая, тянуть уже нельзя. А остальное будешь пить после еды. – Спасибо, – кивает Руслан и с трудом пытается приподняться, чтобы выпить таблетку.