- Аля, перестань, пожалуйста, – смущение бьёт мне в лицо, превращая его в горящий факел. Теперь когда Хмельнова засекла наш с Ильёй поцелуй, покоя мне не будет. - Как тут перестать?! – искренне возмущается подруга, как если я тут чушь несусветную несу. – Чемпион готов трудиться в поте лица и члена, лишь бы доставить тебе… Договорить ей не даю, кидая в неё свою косметичку. Она ржёт как хорошая лошадь, а я просто прячу лицо в ладонях. Вот вроде бы за плечами брак, длиною в три года, а едва представляю нас с боксёром, так вся горю со стыда. С ним не бывает по другому. Всё в Сириусе меня волнует и трогает как будто в первый раз. - Значит решено. Убираемся в твоей комнате, ужинаем и спать. Утром ты идёшь на работу, а там … ну, как получится, – и Алла так загадочно шевелит бровями, что я, подглядывающая за ней между пальцами, снова их плотно смыкаю. Сейчас будет очередная пошлость в её исполнении. - Ой, да ладно тебе жаться как девственнице. Илья на тебе просто повернут. Уже отдайся мужику и спаси родину. Чемпион погибает от перенапряжения, тестостерона, а его врач где-то прохлаждается. Вчера вон тренеру бровь рассёк, сегодня вообще на всех зверем смотрел. Если завтра к нему не заявишься, то он нас просто там загрызёт. - Не преувеличивай, пожалуйста. У Ильи просто рука болит, а от дополнительных нагрузок становится только хуже, вот он и лютует. - А точно. Рука то у него на тебя дрочить стопроцентно устала. Помоги уже пациенту. Ты же клятву давала. Гиппократа. - Клятву то я давала, но вот начинать новые отношения, даже лишь сексуального плана, не закончив сначала старые, я точно не обещала. - Барышникова, ты скукота скучная… заканчивай с этим. Адам козлина та ещё… пусть заодно и рога будут! Да поветвистее! Обязательно! Хмельнова снова расходится не на шутку, что приходится тормозить подружку, пока нас обеих не смыло. - Всё! Я поняла. Завтра выйду, и заодно обдумаю план дальнейших действий на свежую голову. Адам всегда очень щепетильно относился к своей внешности, поэтому в первую очередь займётся своим разбитым лицом, и только после местью мне, так что немного времени у меня есть. Остаток вечера проходит в уборке моих вещей и бесконечных подколах Аллы, едва та замечала, что я снова зависаю. А воспоминания утренних событий давили, не давая мне полностью расслабиться. - Что даже не спросишь, как сегодня прошёл день у Сириуса? – заглянув ко мне в ванную, Хмельнова решила перед сном дополнительно встряхнуть мне мозг. - Завтра сама всё узнаю. Подруга, не получив необходимого ответа, состроила кислую рожицу, и показав язык, ушла в свою спальню. И пусть! Разговоры о боксёре только сильнее ввергают меня в пучину нервного потрясения. *** Кошмары. Хронические. Выматывающие. Едва засыпаю, как прошлое вспышками поднимает меня с кровати. Сегодня это достаёт меня настолько, что бросаю всякие попытки снова уснуть. Утром из-за появления Адама пробежка не удалась, поэтому решила компенсировать, тем более мышечная усталость помогает снять напряжение и уснуть будет легче. Встаю, умываюсь холодной водой и натянув спортивный топ на узких лямках и спортивный костюм я мышкой выползаю на улицу. В лёгком разминочном темпе выбегаю на специальные дорожки, где уже набираю достаточную скорость. Но несмотря на хороший настрой, быстро выбиваюсь из сил. Плавно замедляюсь и торможу. Для более быстрого восстановления дыхания сгибаюсь, чтобы упереться ладонями в колени. И пока пытаюсь выровнять ритм сердца, замечаю свет в одном из тренажерных боксов. Теперь на своих часах смотрю не только пульс, но и время. Почти два ночи. В это время никаких тренировок не бывает, так как у пациентов режим сна, как в обычных больницах. Ноги сами меня несут, чтобы проверить зал. Может, конечно, кто-то просто забыл погасить свет. Но подходя к боксу вижу, что электронный замок горит зелёным, и значит дверь открыта. И это, Полина, ЗНАЧИТ, что надо сходить к охране и сообщить о проблеме. Но неведомая сила тянет меня дальше. Внутри груди иголки непонятного волнения колют, намекая не искать на свою задницу приключений. Вроде недавно с мужем отлично «повеселилась». Становится совсем жарко, что я прежде, чем продолжить авантюру, стягиваю спортивку и повязываю её на бёдрах. Беззвучно и медленно приоткрываю тяжелую дверь и слышу глухие удары по снаряду. Кто-то занимается. Уже смелее заглядываю в открывшийся проём. Шикарный мужской торс, напряжённые мышцы спины, рук, что перекатываются при каждом ударе кулака по груше. - Сириус, какого чёрта?! – вырывается из меня быстрее, чем я успеваю подумать и просто уйти. Боксёр мгновенно оборачивается ко мне и пару секунд просто заторможено смотрит. Его взгляд тяжелый с плохо скрываемой агрессией скользит по мне. И я тут же нервно жмусь к дверям. Кажется, я не вовремя и явно лишняя. Делаю крохотный шаг назад, собираясь снова бежать. - Ромашка, стоять! – громкий бас Ильи проносится по залу и впивается в меня. Я застываю на месте. – Помоги, пожалуйста. В просьбе спортсмена проскальзывают нотки боли. Чёрт! Полина, ты конченая идиотка! У чемпиона травма! Какие могут быть тренировки?! Беспокойство за здоровье Ильи выливается в неожиданное раздражение и желание … придушить боксёра. Дожилась… Иду к чемпиону, стараясь не ёжится под его пристальным взглядом, и заодно не думать, как эротично скользят капельки пота по сильному телу. Не думать, Полина! Сириус, подхватив полотенце с соседнего тренажёра, устало усаживается на стопку спортивных матов. Вытирает шею, не выпуская меня из поля зрения. Как будто я могу теперь сбежать! - Тебе нельзя ВОТ ТАК тренироваться! – сразу наезжаю на чемпиона, что даже он в удивлении приподнимает бровь. А мне вот всё равно как это выглядит со стороны. Такими темпами я вместо чемпиона получу инвалида. Встаю рядом с ним, немного теряясь. Пытаюсь понять, как удобнее расположиться самой, чтобы осмотреть его руку. - А я только левой, – с ухмылкой роняет Сириус, и слегка закидывает голову, рассматривая теперь меня снизу-вверх, но при этом безжалостно цепляя взглядом мои голые плечи, живот. Зря, я сняла кофту, этот топ больше открывает, чем скрывает. - Я и видела. Это беспредел! Опускаюсь на колени напротив него, чтобы сравнять рост. Старательно игнорирую и нашу интимную позу, где я на коленях у него между ног, и собственный ускоряющий до безобразия пульс. Несмотря на Сириуса укладываю ладони на его правое плечо. Он словно вздрагивает. - Где болит сильнее всего? – уже спокойнее пытаюсь разобраться, как скорее помочь. Пальцы привычно скользят по мышцам в поиске нужных точек и прикрепления сухожилий. - Везде, – хрипло отзывается Илья. От его голоса в теле запускается неконтролируемая реакция. В горле пересыхает и грудь сдавливает от напряжения. С отставанием в пару секунд до меня доходит, что это не напряжение, а чистое первозданное возбуждение. Громкий писк моих часов эхом разносится по залу. Илья перехватывает моё запястье, вглядываясь в сенсорное окошко. - Ммм, доктор Полина, да у вас нехилая тахикардия. Что будем делать?! Чёрт! Чёрт! Чёрт! Я и забыла, что не отключила контроль пульса на часах, когда закончила пробежку. И как теперь объяснить чемпиону реакцию собственного тела, кроме очевидной, в которой я точно не собиралась сознаваться?! Глава 17 Полина На несколько секунд застываю, лихорадочно перебирая в голове подходящие ответы, но ничего дельного на ум не приходит. Поднимаю взгляд на Илью, и окончательно теряюсь. Он так смотрит… ТАК! Как никто и никогда! Громко сглатываю, когда его большой палец обводит по контуру часов моё запястье. Кожа в этом месте моментально загорается, добавляя градус и телу. Понимаю, что надо срочно отключить часы, ибо они как детектор лжи на проверку моих чувств: звуковой сигнал объявит новый скачок моего пульса. Второй рукой тянусь к запястью, но Сириус тут же её перехватывает. - Не стоит, доктор Полина. Собираюсь озвучить, что вообще-то он прав и действительно не стоит играть в такие опасные игры, как всё кардинально меняется. Илья, обхватив мою талию одной левой рукой, просто выдёргивает меня наверх и тут же приземляет к себе на колени. И теперь хочу я того или нет, но мне приходится по инерции ухватиться свободной рукой за мощную шею чемпиона и практически прижаться к его груди.