Илья Меня словно вывернуло на изнанку, а обратно ни в какую! В то злополучное утро, когда я не нашёл Полину сначала в собственной постели, а потом и на территории клиники, планета как будто бы сменила полярность. И я вместе с ней! Она уехала! Сбежала, вашу мать, в свою прошлую жизнь! И где-то в подкорке взорвавшегося мозга пульсировало простое объяснение её подлого поступка, но в тот момент я не мог его принять. Ромашка своими колючками исполнила нокаут в совершенстве. Впервые боль в теле была от невидимых глазу поражений. Она зачем-то вылечила моё тело, раздолбав при этом к херам мою душу… и сердце. - Сириус, прекрати хренакать грушу! Это между прочим третья, – позади меня раздаётся голос Аллы. – Ты нам так весь спортивный инвентарь угробишь. - А ты радуйся, что я сейчас только его и порчу, – но прекращаю наносить точечные удары и разворачиваюсь к врачу. – Хотя я могу и передумать. Хмельнова стоит с надменным выражением красивого лица, а в глазах странного цвета ни капли страха. Один сплошной вызов и раздражение. Мною. - Ильюшка, а может тебе ещё и платочек дать, чтобы сопли подтереть?! А-аа? А то сейчас весь зал, сука, зальешь. Аллы перегибает образную палку моего терпения, и та разлетается на щепки. - А не пойти бы тебе?! – с невероятной силой удерживаю рвущиеся маты в себе. – Погулять к ебене-хрени! - Да, пожалуйста, Илья Сергеевич. Как пожелаете! – звонко и обиженно звучит голос врача, хотя это меня девушка кинула и мне в пору обижаться. На весь мир. Но не могу. Не умею. – Только потом, проиграв в битве из-за плохой координации правой руки, не надо «вешать всех собак» на некомпетентность клиники и лечащего врача. И Хмельнова, махнув длинным почти до попы хвостом, быстрым шагом покинула спортивный зал. Девка тоже вся на нервах. Мозгом я это понимаю, но подчинить бешенство, гуляющее в крови, не могу. Хочется конкретно дать в рожу и сломать кого-нибудь. И я даже знаю кого именно. И это точно не мой соперник в скорой битве. Падаю на маты, и заложив руки за голову, тупо пялюсь в брусья-перекладины на потолке. О возвращении в мой коттедж на может быть и речи. Там кругом Ромашка. Её запах, образы, словно она ушла, оставив там свой призрак. Мне совсем срывает башню. Гера сегодня с утра мечется, несёт психологический бред о необходимости собраться перед скорой битвой, но я едва понимаю его мысли. Алла тоже странная – дёрганная и взрывоопасная без тени привычного кокетства и шарма. Оба явно что-то знают, но молчат. Вопрос только, это как-то связано с Полиной или у этой любовной парочки собственные разборки. Провалявшись в муках сомнения не меньше часа, плюнул на всё и пошёл к Хмельновой. Она близкая подруга Ромашки, значит знает как с ней связаться. Ибо мобильный моего кактуса к херам отключен. Я звонил, как придурок. В жизни не бегал за женской юбкой, ещё ржал над нашими парнями, обзывая их подкаблучниками, а теперь сам готов. Вот только никак не могу понять, надо ли это Полине. На мой простой вопрос, кто я для неё, ответа я так и не получил. Герберт вон заявил, что женский интерес порою скоротечен и не надо из-за баб портить жизнь и тем более такую карьеру как у меня. Я же ебал эту карьеру. Устал. Хочу Полю обратно в своё единоличное владение. А я привык получать всё, что хочу. На улице уже темно, но на территории центра отличная подсветка, поэтому спринт Аллы из их домика в сторону главного корпуса клиники я приметил ещё на расстоянии. - Это куда же её понесло? – рычу себе под нос, и беру направление вслед за девушкой. Я сегодня не останусь без ответов. Гера живёт со мной, и вряд ли бы организовал свидание на свежем воздухе. С романтикой у моего немца хуже некуда. Но Хмельнова уверенно несётся мимо самого здания к большому коттеджу Аристова, а потом также борзо стучит с ноги в дверь. Герберт мой по ходу дела с рогами ходит и небо ими задевает. Рядом с Аристовым он, конечно, проигрывает. Та ещё многомиллионная тёмная лошадка. Точнее конь. Двери открываются, являя нам полуодетого хозяина коттеджа. Алла, что оказывается разговаривала по телефону, убирает тот в задний карман шорт и как к себе домой проходит внутрь. Аристов же продолжает стоять на пороге, смотря в мою сторону. Я выскакиваю из тени кустов, где прятался последние пару минут. Мужик ждёт, когда я поднимусь к нему. - Добрый вечер, Илья Сергеевич. - Добрый. Можно просто Илья. Надменная бровь немного изгибается и это все эмоции. - Тогда просто Платон. Проходи, чемпион. Мне надо бы одеться, а то у меня дама в гости пришла. Замечаю, что Аристов весь мокрый, включая частично подмокшие спортивные штаны. - Душ? – между прочим уточняю я, пока он спокойно закрывает за мной на замки дверь. - Бассейн. - Аристов, твою мать, ты там в холле сдох что ли? – раздражённый голос Аллы звонко режет пространство. – У меня срочно! И не вздумай сейчас марафет наводить. Мне твоя тушка до фени, нужны только твои бесконечные связи. Девушка, видимо, не выдержав минутной задержки выходит из большого арочного проёма обратно в холл. - Да вашу мать! – нервно срывается с её губ при виде меня. Сюрприз! - У тебя был хвост, Алая. Совсем сноровку потеряла, – холодно подмечает Платон, подхватывая с пуфика около дверей большое махровое полотенце. - Мне, знаешь ли, не до этого было, – рычит недовольно девушка и складывает руки под плотно обтянутой топом грудью. – Какого хрена тебе надо, Сириус?! Хочешь «тройничок» организовать? Я теряюсь от едкости её голоса, вдруг ставшего противно сладким. - Хмельнова, угомонись, – набрасывая полотенце на шею, Аристов невозмутимо шагает в сторону арки и девушки. – Ты же прекрасно знаешь, что я своим не делюсь. - А какой хуй тебе заявил, что я твоя?! Покажи этого ёбанного смертника?! - Алла, хорош выражаться, а то рот с антисептиком промою, – подхватив Хмельнову под локоть, Платон, как будто не замечая недовольства девушки и её сопротивления, тащит ту в комнату. Я следом, но сохраняя молчание. У этих двоих и так огонь, и мины. - Аристов, ты лучше им свой член помой, авось не отвалится раньше срока, – не остаётся в долгу Алла, и всё-таки выкручивается из цепкого захвата. - А ты, смотрю, переживаешь за него? Или переживаешь, что тебе не достанется? Женские глаза вспыхивают такой ненавистью, что странно, как Аристов ещё язвами и нарывами по коже не пошёл. Девушка тяжело дышит, и кажется, ещё секунда, и она двинет ему по роже. Или члену. - Алла, давайте вы свои сексуальные разборки вместе с омовениями оставите на потом? Где Полина? – прерываю их гляделки, так как всё равно Платон явно побеждает. Он даже бровью не повёл на гнев девчонки. - Да пошёл бы ты в жопу! – в сердцах яростно шипит Алла и шумно падает в кресло позади неё, а я не могу понять, это она к кому обращается. Но слегка притухшее бешенство в моей крови взрывается с новой силой. - Кто пошёл, коза дранная?! - Сириус, полегче на поворотах! – неожиданно резко встревает Аристов, бросая мне через плечо предупреждающий взгляд. - Я и без сопливых аристократов могу за себя ответить, – как дикая кошка, тут же скалится Хмельнова. - Я знаю, Алая, но не в моём присутствии, – отрезал Платон. - А вот пошли бы вы оба на хрен! – легко находит решение девушка. - Ты, кажется, хотела получить мои связи. Уже не надо? – напоминает хозяин дома, и прекращая гипнотизировать гостью, садится в кресло рядом с ней. Теперь я один стою пред ними. Блять, прямо как в школе у доски. Даже взгляды у обоих такие же надменные и не сулящие мне пятёрку за ответ, хотя и вопрос был задан не мне. - Надо, – с задержкой и неохотой, что идёт прямым подтекстом в её тоне, отвечает Алла. - Слушаю, – любезно предлагает Аристов. Сама невозмутимость. - Сириус, что тебе надо? – вместо беседы с Платоном, Хмельнова тяжёлым взглядом смотрит на меня. И сейчас я её вообще не узнаю. Она, кажется, даже внешне меняется. Вместо эффектной яркой бабочки-кокетки проступает холодная и злая сучка. - Где Полина? – повторяю свой вопрос, и тоже сажусь в кресло напротив них, где между нами журнальный столик. Этакий сранный круглый стол рыцарей. Глава 31