– К черту вещи. Пошли купим вина, закажем роллы и отметим твое новоселье маленькой пирушкой на кухне. Его заявление настолько точно попало во все мои эрогенные зоны, что я не посмела сопротивляться. Только простонала беспомощно: – А вещи… – Да плевать на них. – Я даже белье не успела достать, – схватилась я за последний аргумент из прагматичной жизни. – А белье тебе не понадобится, – окончательно успокоил меня Скобелев. Мои тревоги вернулись в страну Истерию. Я разрешила себе дышать полной грудью и провести этот вечер с удовольствием, а не со списком задач. Мы с Пашей прогулялись по району, зашли в сетевой магазин. Я разрешила ему выбрать вино. Он достаточно долго и подробно рассказывал, какое лучше подойдет к рыбе и японскому уксусному рису. Для меня всегда это было просто белое к роллам. Но Паша выбрал сухое розовое игристое и тут же у стеллажей сам заказал доставку роллов. Тех самых, которыми я баловалась после увольнения. Я сразу почувствовала вину, страх и неуверенность. Мужчина, который сам покупает мне роллы и вино, не радовал, а пугал до смерти. – Паша, у меня и бокалы где-то на дне коробки, – попыталась я отделаться от своего счастья. – Вот эти вроде ничего, – Скобелев нашел около бутылок подарочный набор бокалов и положил в корзинку. – У тебя тут хороший магазинчик. По дороге Паша еще зацепил сыр и карпаччо нарезкой, взял какой-то хлеб и молотый кофе. Я очнулась, только когда мы вышли из магазина с покупками. – Это слишком много, – почти закричала я на него посреди двора. На нас даже обернулась девочка, которая выгуливала смешного и милого корги. Паша вообще не понял моей претензии и лишь забавно склонил голову набок, недоуменно хлопая глазами. – Это слишком, Паш, – повторила я тише. – Ты и так мне очень помог, а теперь еще вино – недешевое, вся эта еда, бокалы. – И кофе, – добавил он. – И кофе! – я топнула ногой с досады. – И роллы дорогие. – Они вкусные, – оправдывался Паша. – Слишком много. Я чувствую себя обязанной. Скобелев рассмеялся. – Обязанной за что, Оксан? Секс у нас уже был. Я голоден и счастлив. Поэтому хочу есть вкусное и пить вино с пузырями. – Ты счастлив? – охнула я и чуть присела. Ноги подкашивались от таких заявлений. – Да, счастлив, – повторил Паша. – А ты нет? От его вопроса я пришла в ужас. Нет. Я не счастлива, потому что мой мозг отравлен. Присев на бордюр прямо там, где стояла, я расплакалась. – Эй, малыш. Ты чего? Паша опустился на колени рядом со мной. Он поставил пакет из магазина на асфальт, и бутылка предательски звякнула. Я прыснула сквозь слезы и вытерла глаза, стараясь взять тебя в руки. – Я сказал что-то опять? Почему ты плачешь? – Нет-нет, – всхлипнула я. – Наоборот. Ты все слишком хорошо говоришь и делаешь. – Надеюсь, ты сейчас имеешь в виду секс и мое потрясающее чувство юмора? – Дурак, – я ткнула его кулаком в плечо и нелепо сообщила. – Ты роллы заказал для меня. – Ээээ, если честно, то и для себя тоже. Я люблю роллы. Я завыла пуще прежнего, уже не надеясь оставаться для Паши адекватной. – Оксан, Оксана, ты меня пугаешь. Милая, если хочешь все съесть сама, я не буду. Забирай все, только не плачь, пожалуйста. Снова рассмеявшись через слезы, я взяла Пашино лицо в ладони и расцеловала. Он не сопротивлялся, хотя я пачкала его соплями и слезами, а потом уткнулась в его куртку и рыдала еще минут десять. Не исключено, что истерика затянулась бы и на подольше. Но Паше на телефон позвонили. – Это роллы привезли, прости господи, – сказал он. – Нам надо подойти хотя бы к подъезду. Или отказаться? В последнем вопросе я услышала реальные опасения. – Нет-нет. Пойдем. Растирая нос рукавом толстовки и пряча глаза, я семенила за Пашей к подъезду. Курьер ждал нас на лавочке. Он быстро вручил Паше два пакета и был таков. Мы поднялись в квартиру, и я пошла умыться. Когда вернулась, Паша уже накрыл на стол, налил вина и вскрыл нам по две пары палочек. Я присела на табурет, подогнув под себя ногу. Паша поднял бокал и крутнул в нем вино, кивнул на мой. Я тоже взяла бокал, мы чокнулись. – За новоселье? – неуверенно предположил мой помощник и гость. Я кивнула. – Подожди, – остановил меня Паша. Он взял палочками очень симпатичный ролл с тунцом и поднес к моему лицу. Я открыла рот. – Съешь, а потом сделай глоток, – инструктировал Скобелев. Я последовала его рекомендации и не сдержала восторженного мычания. – Дааа, это прекрасно. Паша просиял и тоже съел ролл, запивая вином. Пока он ел, я начала говорить: – Мой муж ненавидел роллы. Паша кашлянул и поправил меня: – Бывший муж. – Ну да. Он погладил меня по руке и сказал: – Ты не обязана говорить о нем, если больно. – Ты рассказывал мне о бывшей, – напомнила я. – Мой словесный понос не обязывает тебя быть такой же балаболкой. Я усмехнулась и покачала головой. Паша слишком милый, юморной и симпатичный, чтобы вываливать на стол мое дерьмо. Но он точно меня не осудит. – Я молчала о нем слишком долго. Кажется, это больнее. Паша кивнул и сжал мои пальцы, побуждая не молчать. – Он ненавидит роллы. Мы всегда ели пиццу. Всегда, – повторила я. – Всегда? – переспросил Паша. – Да. Он считал, что роллы для идиотов и транжир. Мы все время откладывали на первый взнос ипотеки. Вадим считал каждую копейку, а потом промотал все деньги. На веселье с твоей… Я не договорила. Паша и так понял, кого я имела в виду. – Поэтому роллы для меня – это праздник какой-то, – я горько усмехнулась. – Когда ты подсел ко мне в кофейне, я как раз мечтала заказать их тайком, чтобы отвести душу, пока муж в командировке. – Литый пиздец, – выругался Паша и сразу сморщил нос. – Извини. Я обычно не любитель выражаться.