Шли годы, и он уже начал думать, что статус вечного холостяка станет его судьбой, но теперь… Судьба дала ему второй шанс, и будь он проклят, если позволит ему пройти мимо. Джеймс глубоко вздохнул и расправил плечи. Решение было принято. Он отправится в поместье Буршье и встретится с там Элоди. Сделает всё, чтобы она его выслушала. Его извинения. Или признания? Не важно. Главное доказать ей, что он изменился. А что будет дальше — решать уже ей. Глава 2 Глава 2 Эссекс, сентябрь 1817 года, поместье графа Дорсета — Должно быть, я схожу с ума… — Что случилось, дорогая? Элоди встрепенулась и подняла глаза на свою сестру Изабель, которая сидела на кушетке напротив нее. Ее щеки тут же вспыхнули. О Боже, она что, произнесла это вслух? Да уж, безумие близко… — Прости, Бель, — тихо сказала Элоди. — Я просто… Просто уколола палец. Такая неуклюжая ложь. Она не прикасалась к рукоделию уже полчаса, и вовсе не потому, что не любила вышивать. Напротив, очень даже любила — это привносило радость и краски в ее тусклую жизнь. Но последние несколько дней даже любимое дело не могло отвлечь Элоди от того факта, что ей скоро двадцать пять, и она стремительно приближается к статусу никому не нужной старой девы. А мысли об этом неизменно приводили ее к Джеймсу… Она была бы виконтессой Рочфорд, если бы не вошла в его комнату в ту злополучную ночь… Но нет, она не будет думать о той ночи. Не сейчас. Не когда Изабель наблюдает за ней. Это ее самая близкая по возрасту и духу сестра, но даже она не знает, что единственный мужчина, которого Элоди когда-либо любила, переспал с их младшей сестрой Оливией. Фактически, об этом знали четверо — Джеймс, Оливия, Элоди и ее отец. Но Лив не подозревала, что Элоди видела ее в постели с виконтом. И уж конечно, Лив была не в курсе, что Джеймс был помолвлен, когда переспал с ней. Иначе она бы никогда не сделала того, что сделала (о, что она сделала!). Разве сестры так поступают друг с другом? Временами Элоди очень хотелось, чтобы сестра ей во всем призналась. Это бы немного облегчило задачу по ее прощению. Но Лив не сказала ни слова, а Элоди уже три года задавалась вопросом — действительно ли Джеймс ее соблазнил? Или она сама пришла к нему в спальню в ту ночь? Виконт Рочфорд не был из тех мужчин, кому приходилось изощряться, чтобы получить расположение женщин. Они сами слетались к нему, как мухи на навоз. Даже сейчас, с его сомнительной репутацией, он не был обделен вниманием. Ну, очевидно, в Англии много дам с дурным вкусом и полным отсутствием морали. — Элоди? Что тебя так тревожит? Изабель смотрела на нее взглядом, полным участия. Элоди сделала вид, что удивлена и рассмеялась, но это прозвучало слишком громко и натужно даже для ее собственных ушей. — О, ничего меня не тревожит, с чего ты взяла? Изабель иронично приподняла бровь. — Может, с того, что ты уже пять минут прожигаешь взглядом стены? Дай угадаю — ты переживаешь из-за гостей, которых пригласил отец? Элоди обреченно вздохнула. Она никогда не умела как следует притворяться, и теперь ее тревоги были, как на ладони. Не было смысла это отрицать. — Да, — кивнула она. — Кажется, папа полон решимости выдать меня замуж. Она отложила вышивку и встала. Ей не сиделось на месте. Конечно, метания по комнате вряд ли помогут, но когда ходишь туда-сюда, то кажется, что ты можешь хоть что-то контролировать в своей жизни. — Ты не рада перспективе стать замужней дамой? — уточнила Бель. Не то чтобы Элоди была не рада, но… — Мне не нужна помощь в поиске мужа. Бель пожала плечами. — Но ты почти не выходишь из дома. Очевидно, если ты хочешь найти жениха, нужно, чтобы его к тебе привели. — Я выхожу из дома! Какой нелепый и детский протест. Они обе знали, что это ложь. В последние три года Элоди мало покидала поместье, и то в основном, чтобы посетить часовню или сходить в ближайшую деревню за новыми нитками и ленточками. Лондон она посещала редко и неохотно. А когда это было необходимо, то приходилось прилагать массу усилий, чтобы случайно не столкнуться с Джеймсом. Вот уж кто точно не был затворником. Элоди остановилась посреди комнаты и возвела лицо к потолку. — Так много холостяков приедет, Бель. Это было сказано шепотом, чтобы скрыть дрожь в голосе, но не вышло. Ее отчаяние было очевидным. — Меня пытаются продать, как племенную кобылу… — Боже мой, Элоди! Перестань так говорить! Папа не пытается тебя продать, он просто хочет, чтобы о тебе позаботились на случай его смерти. Элоди с испугом уставилась на сестру. Почему Бель так буднично говорит о смерти папы? Лично у нее мысль о том, что отец долго не проживет, вызывала комок в горле. У него столько болезней… И всё же она отказывалась чувствовать себя виноватой или неблагодарной. — Я способна позаботиться о себе сама. Папа оставит мне наследство, и я ни в чем не буду нуждаться. Наследство, как мило. Гораздо приятнее, чем неиспользованное приданое. Изабель поморщилась. — Это не то же самое, — сказала она. — Каждой леди нужен джентльмен, чтобы заботиться о ней и обеспечить ей спокойную жизнь. А она взамен даст ему наследников и приятную компанию. Элоди продолжила ходить по комнате. Ее сестра действительно верила в то, что говорила. Она жила этим. Это было то, чего Бель всегда хотела, и она получила это вместе с мужем. Недавно они объявили, что ждут первенца, и Элоди не видела пар счастливее… «Зависть — это грех», — напомнила она себе. Вместо того, чтобы думать, как повезло Бель, лучше найти способ избавиться от беспорядка, в который втянул ее отец. Она согласилась устроить прием только потому, что он этого хотел. Правда заключалась в том, что отец умирает, и Элоди была готова исполнить любое его желание, лишь бы его порадовать. Но потом она узнала, что он пригласил в их дом исключительно неженатых мужчин. Несколько холостяков разной степени знатности будут месяц жить под одной крышей, и отец лелеет надежды, что по истечении срока один из них сделает его старшей дочери предложение. И что она его примет. Действительно, племенная кобыла на рынке. — Да можно мне хотя бы секунду твоего внимания, Эл⁈ Изабель до предела повысила голос, и Элоди вздрогнула. Ее взгляд метнулся к сестре. — Что, прости? — Ты меня не слушаешь! Элоди отмахнулась. — Я слышала, что ты сказала. Женщине нужен мужчина, который позаботится о ней. Бель изогнула бровь. — И? — И ее долг — родить ему детей. — А дальше? Боже, было что-то дальше? Глаза Элоди округлились от неловкости. — Эм… Бель терпеливо ждала. Ее не пронимал даже страдальческий взгляд Элоди. — Отлично, — фыркнула сестра. — Меня в этом доме не слушают. Иногда Изабель бывала жестока. Элоди кинулась к ней и села рядом. — Прости, — она постаралась улыбнуться как можно теплее. — Я тебя внимательно слушаю. Что ты сказала? Изабель небрежно пожала плечами, не отрываясь от своего шитья, но Элоди уже видела, что уголки ее губ приподнимаются. — Я только сказала, что отец хочет видеть тебя счастливой и не заставит выходить за кого-то, кого ты возненавидишь. Цени это, Эл. Не всем так везет с отцами, как нам. Это было чистой правдой. Ни одна из ее сестер не была принуждена к браку, и Элоди знала, что она не станет исключением. Ведь папа разрешил ей отказать Джеймсу, хоть тот и был его фаворитом среди всех ее женихов. Сын его друга и довольно выгодная партия.