Обниматься не спешили. Целоваться – тоже. - Ты это уже говорил. - Знаю. Никак не могу привыкнуть… - он облокотился о чугунные перила. Я стояла рядом и смотрела на воду. Чёрная, мерцающая, изменчивая… Как моё настроение, не поддающееся анализу… Меня кидает из крайность в крайность. Шатает, как листок в осенний день. Я то люблю, то ненавижу его. То меня тянет всё забыть и нырнуть в омут с головой, и я плюю на условности и стоящие между нами преграды, и делаю шаг навстречу. Прыгаю. Падаю… Лечу вниз. И в какой-то момент понимаю, что совершаю ошибку – кидаюсь в объятья человека, которого не знаю. Верю совершенно незнакомому человеку и с каждой минутой влюбляюсь в него, всё больше и больше. Он мог измениться за пятнадцать лет и не в лучшую сторону. Он мог стать маньяком, наркоманом, преступником. Возненавидеть женщин, наконец. Но я вижу только своего Андрея. По воле судьбы отнятого у меня. - Ты бродил где-то целых пятнадцать лет, - медленно отвечаю ему и себе. Мне бы понять, что решила я сама. Хочу или нет? Или всего лишь действую под воздействием вина, неудачного разговора со Светой и весенней хандры? Да, у меня нет мужчины. И я совершенно безрадостно понимаю, что и взяться ему не от куда. Не по тиндеру же искать… - Прости, - говорит Андрей. И сердце снова воспаряет надеждой. Он говорит искренне, я знаю. Я чувствую его настроение, как свое. Он тоже мнется. И тоже готов поддаться влечению. Замутить. Начать снова. Быть вместе. - Ты думаешь, это хорошая идея? – проговариваю вслух я. Нарушаю все табу и все свои установки. Раньше мы не разговаривали о чувствах вот так, стоя лицо к лицу. Только по телефону. Во время близости - нет. … Кто-то мне еще в юности сказал, что на свиданиях не надо обсуждать чувства. Поменьше анализа, прилипчивых фраз типа: «А ты меня любишь? А ты точно меня любишь? А как ты меня любишь?». Они убивают настроение, они сводят на нет легкость и влюбленность, предвкушение новой встречи. Портят свидания. А я очень боялась испортить наше с Андреем свидание. И молчала. Почти не говорила с ним о том, что меня волнует. Мы даже расстались почти молча. Почти… - Я думаю, мы должны попытаться, - он усмехнулся, - Не зря нам дан второй шанс. Вместо ответа я вздернула бровь, и Андрей накрыл мою руку своей рукой: - Мы могли встретиться сразу после школы. После твоего замужества. Два года назад, три… Пересечься в метро, столкнуться в центре на Дне города… Да где угодно! Но судьба, она словно выдерживала нас, как коллекционное вино. Вытряхивала из нас самое гнусное и мелкое, совершенствовало нас, делало лучше. Теперь ты - не та заносчивая молчаливая девочка, не умеющая присесть, привстать или поцеловаться, и что нравилась мне только внешностью. Ты – личность… И ты привлекаешь меня к себе всем. Правда, всем!.. Мне так и хочется схватить тебя на руки и унести к себе домой. Запереть там и никогда не отпускать…- он запнулся, когда увидел выражение моего лица, - О, прости. Отвлекся… Ну, то есть я хотел сказать, что теперь ты нравишься мне всем. Меня безумно влечет к тебе, Алиночка!.. И даже к своей бывшей жене я не испытывал ничего подобного. Ты нравишься мне всем… - Ты повторяешься! – прерываю его нехорошим тоном. Нет, ну сколько откровений! Я прямо таки не успеваю запоминать, чтобы потом припомнить во всех подробностях! -… И своими яркими глазами, и первыми морщинками вокруг – не надо так хмурится! – самозабвенно продолжал он, не подозревая, что подписывает себе смертельный приговор, - И даже этой новой блондинистой прической. - Интересно… - я сложила на груди руки. Андрей со вздохом наблюдал, как снова отстраняюсь от него. - То есть душевно я тебе не нравилась? Никогда?! - У тебя была душа? – с поддевкой переспросил он. Глава 12 Я слышала, что так бывает. Мир останавливается, Земля прекращает своё вечное движение. И человек перестает существовать. А потом и вовсе словно взрывается изнутри, распадаясь на осколки. Андрей взорвал меня, уничтожил своими словами. У меня не было души? Я вела себя бездушно?! - Что ты имеешь в виду?! – хочется кричать мне, но я не могу. Нет слов, как он задел меня. Унизил. Растоптал. … Раньше я считала себя хорошим человеком. Думала, что поступаю правильно. Делаю всё так, как подсказывает сердце и совесть. И это априори считалось правильным. - Алина?.. – спрашивает Андрей. Он страшится моего молчания. Неужели еще не выговорился? Или наоборот, наслаждается произведенным эффектом и добивает, вынуждая признаться в том, что мне больно? … Он победил. Положил меня на лопатки. Взял верх. … А ведь мы даже не приступили к сексу. И я уверена – уже никогда не приступим. - Алина, ты чего молчишь?.. – настойчиво спрашивает он. Мне нужно вынырнуть из своего унижения. Из осколков, под которыми погребена. … Мой бывший считал меня бездушной. Это невероятно! Я не знаю, любила ли его. Или мне казалось, и я наградила саму себя этим чувством уже после нашего расставания. Или я влюбилась в процессе, что тоже бывает – об этом рассказывала мама. Многие пары выстраивали отношения в браке, могли полюбить партнера уже в течение жизни, после долгих совместно прожитых лет. … Надо вернуться к началу. Я хотела признаться Динке, что замутила с Андреем только из-за того, что Андрей положил глаз на Дину. Я не любила его. Мне льстило, что у меня был парень. В семнадцать лет хотелось, чтобы он просто был… - Скажешь, что пошутил? Я не планирую его извинять. Я сама пытаюсь поднять тяжелую, тысячетонную табличку «Сарказм». Пытаюсь. Лишь бы выгадать себе время и отдышаться. - Нет. Я сказал правду. Тебя многие считали бездушным чудовищем в школе, - говорит Андрей. Он решается коснуться моего плеча – в качестве поддержки. Потрепать по плечу, как будто всё нормально. Всё окей. Я отодвинулась, не вынося мысли, что он дотронется до меня. До чудовища, которого, оказывается, ненавидел весь класс. Когда это случилось? Как?! Что я натворила, с кем не поздоровалась, на кого хмуро посмотрела, раз народ сделал такие выводы? Что я сказала не так?! … Столько вопросов скопилось в моей душе. Они толпились, толкались и требовали ответов. - Многие – это кто? – горло сдавливает спазм, когда я произношу. Как будто подтверждаю факт моей бездушности. …Это ужасно! Так грандиозно и необъяснимо ужасно, что хочется вопить, орать, крушить всё вокруг. ... Я – не такая. НЕТ! - Паша, Степа. Я… Коля, - спокойно отвечает Андрей. Мне делается совсем нехорошо. И все они по-настоящему и искренне считают, что бездушное чудовище – это я?! … Паша предложил встречаться. Или он хотел взять реванш надо мной и отомстить? А зубы заговаривал, чтобы я скорее поверила? … Как это мелко. Подло. Некрасиво! Прикрыть глаза и собраться с мыслями. Вдруг мир перестанет кружиться перед глазами.