— Понял совсем недавно. Ты меня так поразила в тот момент! Я совершенно растерялся. Много лет стыдился, что обозвал тебя «цыганкой». Знаешь, я ведь даже запретил Ане рассказывать мне о тебе. До того было позорно, что я превратил свой стыд в злость. И только недавно понял, какие спутанные чувства во мне жили всё это время. Чем больше я узнавал тебя, тем понятнее и чище они становились, пока не осталась одна любовь. — Вот это поворот! — смеюсь я. — «Обозвал»! Знаешь, сколько раз меня так называли? С возрастом я поняла, что это смешно, а не обидно. Что тут оскорбительного? Можно было ещё пытаться унизить меня, назвав «черноволосой» или «черноглазой». Я такая родилась и это часть меня. Смешно же обижаться на подобные вещи? — Вот уж кто достоин называться философом! — улыбается Максим. — Можно спросить? — Я снова вожу пальцем по шраму в виде упавшей набок букве «V» на его лице. — Всё в порядке, — отвечает Макс. — Мне было пять. Мы с мамой поднимались по лестнице к нам на четвёртый и встретили как всегда пьяного соседа с третьего этажа. Он вытаскивал своего стаффорда на прогулку. Или, скорее, стаффорд тащил на прогулку его. Отец требовал, чтобы на пса надевали намордник, но мужику было плевать. — Максим закрывает глаза и трётся виском о свою подушку. — Не знаю, чем я его спровоцировал, но пёс вдруг вцепился мне в лицо. Мама… была тогда беременна Аней. — Максим замолкает, и, задумавшись, смотрит на свою правую руку, лежащую на моём плече. Я поворачиваю голову и вижу, как он медленно сгибает мизинец, безымянный и средний пальцы. — У неё не двигаются, я помню, но не знала, отчего, — всхлипываю я, живо представляя, как тётя Геля голыми руками лезет в пасть взбесившегося пса. — Дааа… Меня повезли в одну больницу, её — в другую, и в тот же день родилась Аня. Отец хотел убить соседа. Слава богу, тот сбежал. Не хватало нам ещё и сидельца для полного счастья. У меня прорывает слёзный фонтан. — Аааа!!! — рыдаю я. — Маленький, как сейчас Тимофей! А если бы ты умер! — Вцепляюсь в Максима ещё крепче, слезами заливаю его грудь. — Эй, эй, — бормочет мне на ухо Макс. — Не плачь, ну ты чего! Столько времени прошло! Память вытеснила всё, я знаю это только со слов родителей. — И до сих пор собак боишься! — не могу остановиться я. — Поэтому квартиру купил на первом этаже? Чтобы юркнуть в свою нору, не встречаясь ни с кем из соседей? Я выкарабкиваюсь из объятий Максима, взбираюсь на него, обхватываю лицо и пристально смотрю в глаза. — Ты мой, Лосяш, понял?! Мой! Люблю тебя всякого! Не отдам никому! — впадаю в неистовство, целую в нос, в лоб, в шею, в губы, везде, где могу дотянуться! — Это ты — моя, Русалка! — Максим ловко подхватывает меня и подминает под себя. Глава пятьдесят пятая — А всё-таки, почему ты не захотел зайти ко мне вчера? — спрашиваю я, наблюдая, как Максим заваривает кофе, достаёт пакет с хлебом, бросает ломти в тостер и вытаскивает из холодильника лоток с яйцами. После совместного душа я надела его халат и сейчас сижу за столом, ожидая, когда мне подадут завтрак. — Ооо, — трёт он лоб. — Ты же видела, что мне звонила… Юля. Требовала встречи. Очень настойчиво. Года три назад это означало бы для меня всё, но сейчас, когда у меня есть ты… Я предложил встретиться где-то в людном месте, но её это почему-то не устраивало. Зная порывистый характер Юли, я подумал, что она может устроить какой-то демарш, и решил принять удар на себя. Главное, чтобы ты не испугалась и не убежала от меня снова. Максим выкладывает на стол поджаренные тосты, масло, нарезает сыр, открывает баночку с малиновым джемом. Подаёт приборы, наливает мне кофе, как я люблю, и ставит на стол тарелки с глазуньей. Садится и, сделав глоток из своей кружки, продолжает рассказ. — Когда я приехал домой, один из наших общих знакомых позвонил мне и сообщил, что Юлия спрашивала у него мой адрес. Он отправил его, не подумав, но потом забеспокоился и решил предупредить. Вот тогда я понял, что она хочет явиться ко мне. Я реально запаниковал. Написал сообщение с предложением обсудить всё по телефону. — Макс зажимает переносицу и стонет. — Чёрт, это было так малодушно и жалко после всего, что я натворил! С любой стороны я снова оказывался сволочью. Ощущение, которое не отпускает меня уже пять лет. — Лосяш невесело смеётся. — Пока я рвал на себе волосы и пытался ей дозвониться, Юля вломилась ко мне в квартиру и, кхм… — Максим поджимает губы и смотрит в сторону, — предложила переспать с ней. А когда я сказал, что это исключено, напомнила о моём долге. — Ты уже много раз доказал, что стал лучше того человека, которым был, Максим, — говорю я, беря его за руку. — Пусть она не захотела тебя простить, но я тебя прощаю за неё. От всего сердца прощаю. Ты искупил свою вину. Этим своим отказом искупил. Макс берёт мою ладонь и гладит по линиям судьбы. — Я так жалею, что не захотел сблизиться с тобой раньше! Ещё до Артёма и до Юли. Сколько лет упущено зря! — Вовсе не зря, Макс! Мы те, кто есть и наш опыт сделал нас достойными любви друг друга. Пожалуйста, не думай так. — Встав со стула, я подхожу к Максу, залезаю на колени, обнимаю его за голову, а он меня — за талию. Проходит почти месяц. Мы с ребятами переехали в офис побольше. После Нового года к нам приедут ещё несколько коллег из Ёбурга вместе со своими семьями. Я пока ещё живу на Преображенке в те половинки недели, которые Тимофей по условиям совместной опеки проводит со мной. Но скоро Артём, который так и не смог найти себе работу в Москве, уезжает на год в Италию. Похоже, Задарновский серьёзно подошёл к исполнению своей угрозы. Мне жаль Тимофея, который опять останется без внимания отца, но бывший муж клянётся, что будет звонить ему каждый день. Что ж, посмотрим. Максим умоляет меня переехать к нему и я, в общем-то, согласна. Только смущает, что из-за нас ему придётся потесниться и отдать кабинет под комнату Тима. Понимая, как много Максим работает из дома, мне не по душе, что он окажется без возможности уединиться. Каждый день я прикидываю разные варианты, пока не узнаю, что соседи Максима по лестничной площадке решили уехать за границу. В той квартире, слава богу, никого не убивали, поэтому жильё продаётся по полной стоимости. Впрочем, не такая уж проблема, учитывая, что на моём счету приличная сумма, да и Артём обещает, что переводы от него будут поступать и дальше. Сегодня утром я сказала Максу, что хочу купить квартиру напротив. — Воплотим в жизнь выражение «ребёнок от соседа», а, Макс? — подмигиваю я. — Уже? — у него загораются глаза. — Пока нет, но обязательно! Максим подхватывает меня на руки и кружится, хохоча во всё горло. Когда я прихожу в офис, Аня с Сашей уже там. Сразу после меня появляется Артём, со стаканчиками кофе на всю компанию. — Сашка хотел посоветоваться кое о чём, — пожимает плечами он на мой вопросительный взгляд. Мужчины усаживаются за стол нашего номинального директора, но, похоже, их совещание заключается во взаимных подколках и громком отвлекающем хохоте.