Завтра было воскресенье, а это означало церковь и семейный обед, но, может, мне удастся втиснуть туда еще один сеанс. Но Диего должен был помочь папе починить нашу плиту в ресторане. — Диего не может взять меня с собой. Он должен помочь папе в Капри. Савио пожал плечами. — Я могу забрать тебя из церкви и отвезти домой. Мне все равно завтра нужно потренироваться. Я ухмыльнулась. — Великолепно. Его рот снова дернулся. — Возможно, тебе стоит рискнуть взглянуть в зеркало, прежде чем вернуться? — с этими словами он повернулся и вышел за дверь. Мой желудок сжался, когда я повернулась лицом к зеркалу над раковиной. Перед походом сюда я нанесла немного туши, и теперь она была размазана по всему лицу. Я была похожа на енота. *** Диего был зол, но мне было все равно. — Папа не согласится, просто чтобы ты знала. — Что тут такого особенного? Он бросил на меня свирепый взгляд, останавливая свой ржавый Форд Рейнджер перед нашим домом. Запах сигар, которые курил дедушка, все еще держался на коже и потолке, поэтому Нонна отказалась ехать в машине — слишком много горя. — Серьезно? — пробормотал он. — Дело в том, что ты согласилась на то, что Савио заберёт тебя и проведёт тренировку вместе с тобой. — И что? Он твой друг. — Да, друг. Я знаю его. — И что это должно означать? — Ты все равно не поймешь. Я нахмурилась. Прежде чем Диего успел выключить замок зажигания, я выскочила из машины, схватила ключи от дома, рванула к входной двери и заперла ее. Мне нужно было сначала поговорить с папой, если я хочу получить хоть какой-то шанс на его одобрение. Диего только все испортит. Я пробежала мимо мамы, которая пылесосила гостиную, и вошла на кухню, откуда до меня донесся запах знаменитого кроличьего рагу Нонны. Спотыкаясь, я вошла вовнутрь. Папа сидел за столом, склонившись над счетами, судя по тому, как сильно нахмурился его лоб. Нонна помешивала тушеное мясо деревянной ложкой и пела одну из старых итальянских любовных песен, от которых у мамы всегда слезились глаза. Я поспешила к папе, заработав неодобрительное кудахтанье от Нонны, потому что, обычно, здоровалась с ней первой, но это не могло ждать. Папа поднял глаза, и я одарила его своей самой сладкой улыбкой, а затем сбоку обняла за шею. В дверь позвонили. Он откинулся назад с глубоким смехом. — Я знаю эту улыбку, ангел мой. — Папа, — тихо сказала я. — Ты же знаешь, как много для меня значит боевые искусства. И Савио наконец согласился помочь мне. Он собирается попрактиковаться со мной завтра после церкви. Пожалуйста, отпусти меня. Снова прозвенел звонок, и пылесос выключился. — Диего мне завтра необходим в Капри… — Я знаю, но Савио был так добр, что согласился забрать меня из церкви и привезти домой после тренировки. Папа отрицательно покачал головой. Я крепче обняла его и поцеловала в щеку. — Пожалуйста, папа. Ты знаешь Савио. Я сделаю все, что угодно. Пожа-а-а-а-алуйста. Раздался голос Диего. Я повернулась к Нонне, что было признаком моего отчаяния. — Нонна, пожалуйста. Она поджала губы. — Наедине с мальчиком, — она прищелкнула языком. — Я даже вернусь в церковный хор, как ты того хочешь. Нонна склонила голову набок, затем удовлетворенно кивнула и снова занялась тушеным мясом. Дверь распахнулась, и Диего, кипя от злости, шагнул внутрь. — Не говори «да», папа. Папа поднял палец. — Только не в таком тоне. Я показала брату язык. Диего стиснул зубы. — Ты не можешь позволить ей остаться наедине с Савио. — Диего всегда проводит время с Савио. Ты же знаешь, как ответственен Диего. Он не стал бы дружить с Савио, если бы тот не заслуживал доверия. Диего бросил на меня взгляд, который обещал возмездие, но он вряд ли мог спорить с моими доводами, иначе ему пришлось бы точно сказать, почему Савио плохо влияет на меня, и это означало бы, что ему также не разрешалось бы проводить время со своим лучшим другом. — Он — твой друг, — сказал папа Диего, прежде чем схватить меня за подбородок. — А ты, мой ангел, не будешь вести себя так, чтобы разочаровать свою маму или меня, верно? — Я просто хочу стать хорошим бойцом. Ну, и я хотела, чтобы Савио заметил меня…только один раз. Диего покачал головой и подошел к Нонне, чтобы поцеловать ее в щеку. — Что скажешь, Нонна? — Джемма хочет вернуться в церковный хор. Я улыбнулась ему, и он прищурился, глядя на меня. Мы оба знали, что Нонна отчаянно хочет, чтобы я снова запела. Ее старые подруги всегда спрашивали, когда же ангельский голосок вернется в хор. — Почему ты так против того, чтобы Джемма проводила время с этим мальчиком Фальконе? — спросила Нонна. Кончики ушей Диего покраснели. Я действительно хотела знать, как он сумел предотвратить, чтобы его лицо не стало таким красным. Трюк, которому я отчаянно хотела научиться. — Он просто не хочет делиться своим другом, — сказала я. Папа осторожно высвободился из моих объятий и встал. — Я поговорю с Савио, прежде чем он заберет тебя. — Папа… — Нет, — твердо сказал папа, и я захлопнула рот, зная, когда надо отступить. Я решила быстро сменить тему разговора, чтобы папа не передумал. — Тони может прийти сегодня вечером? Я так по ней соскучилась. — Она вернулась домой? — спросила мама, входя на кухню. Я молча кивнула. — Вернулась вчера вечером. Нонна прищелкнула языком. — Ничего хорошего из этого не выйдет, если вырастишь такой же, как она. Папа усмехнулся: — Антония — хорошая девочка. Она не может ничего поделать со своим воспитанием.